РАПСИ продолжает публикацию цикла исторических расследований кандидата исторических наук, депутата Госдумы первого созыва Александра Минжуренко о событиях, случившихся в России сто лет назад. Семнадцатый материал посвящен роли Конституционно-демократической партии в революционных событиях. Судьба кадетов и их лидера Милюкова позволяет оценить, была ли в 1917 году реальная возможность спасти российскую государственность путем либерально-центристских реформ. 

Революция 1917 года в России, начавшись на ровном Невском проспекте, набирала ход и вскоре, как русская тройка, понеслась по отечественному бездорожью все быстрее. Один за другим на крутых революционных ухабах с нее слетали те, кто ее запрягал. На одном из резких поворотов вылетел из тройки и лидер партии, которая считала себя самой передовой в стране и самой радикальной из всех «разумных» партий. 

Для такой самооценки у Конституционно-демократической партии народной свободы были все основания. На заре конституционализма, на выборах в 1-ую Государственную Думу кадеты получили больше всех голосов избирателей и составили самую большую фракцию в только что родившемся российском парламенте. А в марте 1917 года они заняли более половины министерских постов во Временном правительстве. 

Как тут не возникнуть мысли о ведущей роли этой партии во всех революционных событиях?! Да и старт новой победоносной революции дал именно лидер кадетов, депутат Госдумы Павел Николаевич Милюков, в своей знаменитой речи в парламенте в ноябре 1916 года: «Что это – глупость или измена?»

Эта партия появилась на пике первой русской революции в 1905 году путем слияния либеральной организации «Союз земцев-конституционалистов» с организацией либеральной интеллигенции «Союз освобождения». Так была решена задача «объединения земских сил с общенародными». Милюков на учредительном съезде определил новое конституционно-демократическое движение как «идейное, внеклассовое, социально-реформистское». 

Партию кадетов принято называть центристской. И это политологически, наверное, правильно, так как «правыми» считались те, кто был правее кадетов, а «левыми» – все те, кто был левее их же. Сразу слева от кадетов размещались социалистические партии. Таким образом, эта партия занимала самое крайнее левое положение из всех «буржуазных» партий. 

Линейка социалистических партий начиналась с правых социал-демократов - меньшевиков и народных социалистов (энесов), которых иногда называли «эсеровскими меньшевиками». Собственно, между взглядами левых кадетов и правых социал-демократов разницы почти не было – так тесно они примыкали друг к другу. Правый эсдек отличался от левого кадета, пожалуй, только тем, что целью своей деятельности он называл построение «социализма», тогда как кадет, говоря практически о том же, обходился без этого слова.

Всё это мы говорим, чтобы отметить в нашем расследовании тот факт, что речь в данном случае идет не о правой партии, которую революция в своем развитии неминуемо бы стряхнула с облучка несущейся тройки, а о той политической силе, которая размещалась максимально близко к левым революционным партиям и должна была, по идее, довольно долго быть их попутчиком. 

И кадеты продержались во власти еще какое-то время даже сохраняя лидирующее положение, но вот их вождь Милюков выпал из состава правительства уже во время первого кризиса.

В программе кадетской партии были все мыслимые либеральные и демократические требования:

- равенство всех российских граждан без различия пола, религии и национальности;

- свобода совести, слова, печати, собраний, союзов;

- неприкосновенность личности и жилищ;

- свобода культурного самоопределения национальностей;

- Конституция с ответственным лицом перед народными представителями, министерством (парламентский строй);

- всеобщее избирательное право (1.всеобщее, 2.прямое, 3. равное 4. тайное избирательное право без различия: пола, национальности и вероисповедания);

- местное самоуправление на основании всеобщего избирательного права, распространяющееся на всю область местного самоуправления;

- независимый суд;

- реформа податей для облегчения жизни беднейших классов населения;

- бесплатная передача крестьянам земель государственных, удельных, кабинетских и монастырских;

- принудительный выкуп в их пользу части земель частновладельческих «по справедливой оценке»;

- право стачек;

- законодательная охрана труда;

- 8-часовой рабочий день;

- всеобщее бесплатное и обязательное начальное образование;

- полная автономия Финляндии и Польши;

- федеративное устройство России.

Ну что тут еще можно добавить?! Все прогрессивные лозунги были отражены в программном документе партии Народной свободы. И эта программа, разумеется, была очень привлекательной для просвещенных слоев населения России. В шутку партию кадетов называли «профессорской партией», так как, действительно, почти вся профессура примкнула к ней или симпатизировала этому политическому движению. Но там были и студенты и рабочие и особенно средний городской класс. 

Уже в апреле 1906 года это была самая многочисленная партия страны, насчитывавшая 70 тысяч членов. Естественным образом первым председателем первой Госдумы стал, конечно же, кадет – профессор Сергей Андреевич Муромцев. Все его заместители и председатели всех 22 думских комитетов были также кадетами.

После того как первая Дума была распущена кадеты вместе с трудовиками сочли роспуск незаконным и организовали серьезную акцию протеста. Они уехали в Выборг и составили знаменитое «Выборгское воззвание»: «Народу от народных представителей». В документе, который подписали 180 депутатов, население призывалось к актам неповиновения: не платить налоги и не давать сыновей в царскую армию. За это бывшие депутаты были подвергнуты уголовному преследованию, преданы суду и получили тюремные сроки. Они также не могли избираться во вторую и третью Думы. 

Таким образом, эта партия своими делами показала, что она способна на последовательную действенную борьбу с самодержавием и готова ради этого идти и на жертвы. Много кадетов побывали и в тюрьмах, и в ссылке. И вот этот «авангард» революции после ухода октябристов в политическое небытие вдруг увидел себя на правом фланге действующих политических сил. Они уже не центристы – они уже «правые», а ведь это словечко до недавних пор было у кадетов ругательным. Очень неуютно почувствовали себя патентованные либералы в новой роли, в роли арьергарда и даже тормоза революции. Они искренне недоумевали: как такое могло случиться?!

И действительно, еще раз посмотрим на программу кадетов: чего тут не хватает, чтобы угодить революционным массам? Ведь всё разумное и возможное для реализации там записано. Оставаясь в правовом поле, кадеты справедливо считали себя здесь крайними из всех «вменяемых» партий. Они были, в своем роде, максималистами. Дальше уже было некуда. 

Далее, левее, требования выглядели для просвещенного и даже прогрессивного человека уже немыслимыми, противоправными, непатриотичными и не логичными. И кадеты, даже подстраиваясь под настроения возбужденных народных масс, не могли переступить какую-то условную, но четкую черту, которая разделяла их с левыми социалистическими партиями. Лозунги «обобществления средств производства» были чужды и неприемлемы для них. Левее кадетской программы начинались утопия и демагогия, а не демократия.

Однако в апреле-мае время кадетов еще не пришло. После апрельского правительственного кризиса они еще остались при власти, войдя в мае в состав первого коалиционного правительства. И их лидеру, Павлу Николаевичу Милюкову, покинувшему с шумом пост министра иностранных дел, было предложено остаться в правительстве на посту министра народного просвещения, но он отказался. Видимо, он как опытный политик и историк уже предугадывал дальнейший вектор развития событий. 

С новой революцией кадетам было не по пути, но они пока оставались у штурвала в надежде выправить курс корабля под названием «Россия». Кадеты считали, что они-то, в отличие от левых, выступают с общенародных позиций, действуют в интересах всех классов и слоев населения, а не находятся в плену партийных доктрин и догм. В новом составе правительства они единственные, оставаясь либералами, ощущали себя «государственниками» и, проникнувшись чувством ответственности за всю страну, до последнего пытались спасти российскую государственность как таковую.

Продолжение читайте на сайте РАПСИ 16 июня