Электронные документы или материалы, подготовленные с помощью электронно¬вычислительной техники, стали "участниками" судебных процессов еще в советское время. В частности, в 1979 году были выпущены указания Госарбитража СССР, которые гласили, что стороны по арбитражным делам вправе представлять в качестве подтверждения своих показаний электронные документы, если эти документы содержат существенную информацию по рассматриваемому делу.

Сегодня суды, особенно арбитражные, повсеместно сталкиваются в процессах с предоставлением в качестве доказательств материалов электронной переписки между сторонами. Однако суды, даже в век информационных технологий, всегда придерживались аксиомы о преимуществе договора над преддоговорной перепиской.

Несмотря на то, что единый порядок рассмотрения материалов электронной переписки в суде в качестве письменных доказательств отсутствует, основополагающая роль классического договора, то есть именно в бумажном, а не электронном виде, до сих оспорена не была. Тем более, суды принимали во внимание именно договоры и принимали решения, твердо основываясь на них, если в качестве "оппонента" выступала преддоговорная переписка.

Исключение из правил

Однако в судебной практике встречаются случаи придания переписке большего веса, чем подписанному сторонами договору.

Например, Арбитражный суд Орловской области в июле 2011 года удовлетворил иск ОАО "Орелгортеплоэнерго" об обязании ООО "Орелтеплогаз" возвратить арендуемое имущество – комплекс теплоэнергетических активов (котельные и тепловые сети). В собственность ОАО "Орелгортеплоэнерго" перейдут активы, которые обеспечивают теплоснабжением полумиллионный город Орел.

Суд при вынесении решения отступил от аксиомы о преимуществе подписанного сторонами договора над материалами преддоговорной переписки и принял решение об истребовании имущества у арендатора как незаконного владельца при наличии подписанного договора аренды. Стоит отметить, что собственник, признавая фактическое наличие договора аренды и не заявляя об его подложности, придает большую юридическую силу не договору, а материалам переписки между сторонами, связанной с согласованием условий договора.

Суд при принятии решения о возврате имущества истцу сделал вывод о незаключенности договоров аренды между сторонами, несмотря на то, что истец соответствующих требований в процессе не заявлял. Также суд не учел наличие подписанного сторонами договора, сделав ставку на материалы преддоговорной переписки.

Отметим, что компания "Орелтеплогаз" по каждому из оснований "незаключенности" представила суду доказательства соблюдения всех предусмотренных законом требований к заключению данных договоров.

Ответчик привел доказательства того, что стороны в установленной форме (письменной, путем составления единого документа) согласовали все существенные условия договоров, подписали документ в ходе рабочей встречи без каких-либо протоколов разногласий. Ссылки истца на то, что он отправил подписанные со своей стороны экземпляры договоров, а арендатор впоследствии их возвратил неподписанными, не соответствуют действительности, так как у арендатора в этом случае не мог бы находиться оригинал договора, подписанный обеими сторонами.

Кроме того, ОАО "Орелгортеплоэнерго" наличие новых договоров аренды не признает, не заявляя требований ни об их оспаривании, ни о признании их незаключенными, ни об их фальсификации.

Эксперты считают, что подобный прецедент, безусловно, выделяется из общей арбитражной практики. Такой прецедент, может быть совершенно не кстати, в условиях проведения в последнее время политики прецедентного права в арбитражной системе России. Впрочем, в судах общей юрисдикции договор априори имеет преимущество перед перепиской.

Роль переписки в суде

Адвокат Дмитрий Аграновский полагает, что электронная переписка не вытеснит из судов бумажные документы еще очень и очень долго. "С электронной перепиской все очень сложно, а главное громоздко. Для предоставления в суд ее надо распечатывать, заверять у нотариуса, доказывать, что переписка осуществлялась именно с таких-то почтовых ящиков. Но основной аргумент, почему бумажные документы будут в судах и ныне, и присно, и во веки веков: законодательно невозможно определить, что определенный почтовый ящик принадлежит определенному лицу. Невозможно доказать, что переписка осуществлялась между гражданами Ивановым и Петровым, а не Сидоровым и Кузнецовым, так как на сегодняшний день почтовые ящики законодательно не прикреплены к их владельцам", - считает адвокат.

Вместе с тем, пункт 3 статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса (АПК) РФ допускает материалы электронной переписки в качестве письменных доказательств, однако только в случаях и порядке, которые установлены федеральным законом, иным нормативным правовым актом или договором.

Согласно требованиям закона, электронное сообщение может являться допустимым доказательством в суде, только если оно подписано электронной цифровой подписью. Арбитражная практика также определяет не считать электронную переписку допустимым доказательством в случае отсутствия электронной подписи. В данном конкретном случае, о заверении документов электронной цифровой подписью речи не было.

Однако и верное оформление переписки не обязывает суды принимать решения исключительно на ее основе. Тем более, когда помимо переписки в суд представляются и "архаичные" бумажные документы, в том числе договора. Статья 71 АПК РФ гарантирует, что суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Суд при этом должен оценивать достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Видимо, суд в Орле принял решение по внутреннему убеждению. Если бы речь шла о споре двух хозяйствующих субъектов, быть может такое решение было бы вполне приемлемым, однако в орловской ситуации речь идёт прежде всего об инвесторе, интересы которого рассудили по "внутренним убеждениям". Соответствует ли такая позиция политике дружественного отношения к инвесторам, провозглашенная в России – вопрос.

Быть может именно эта орловская арбитражная практика станет началом пересмотра политики принятия доказательной базы в арбитражной системе.