Кандидат юридических наук, старший научный сотрудник кафедры административного и финансового права юридического факультета Национального исследовательского нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского Михаил Бундин рассказал о качественной и количественной эволюции существующих стандартов и о том, какой набор компетенций необходим для «цифрового юриста».
- Какова роль цифровых технологий и знаний в трансформации права и юридической профессии? Выделите, пожалуйста, основные компетенции «цифрового юриста»?
- Следует предположить, что конкретный набор компетенций для «цифрового юриста» и просто юриста будет зависеть от множества факторов, хотя бы исходя из того, что юридическая профессия будет идти по пути специализации в том числе и в области цифровых технологий. Тем не менее считаю важным подчеркнуть две наиболее важных группы компетенций, универсальных для любого цифрового юриста и юриста в будущем вообще.
Первая группа – это компетенции работы с информацией и ее анализом. На юриста сейчас «сваливается» огромный поток информации, отсюда навыки работы с правовой информацией будут иметь важнейшее значение для современных юристов-профессионалов. Несмотря на то, что право традиционно воспринимается как нечто стабильное, динамизм социальных изменений, особенно в сфере цифровых технологий, заставляет думать «наперед», искать новые решения, анализировать не только нормы закона, который часто прямо не дает ответа на практические вопросы, так как не «поспевает» за реалиями цифровизации, но и другие источники информации: мнения коллег, регуляторов, судебной практики и др., критически оценивая все это.
Вторая группа – это компетенции, связанные с навыками работы с цифровыми технологиями. Сейчас критически важным является понимание того, как работают цифровые технологии и алгоритмы. Цифровой юрист – а в будущем и просто юрист – будет все чаще взаимодействовать с цифровой средой. Взять хотя бы современные юридические процедуры, которые фактически уже сейчас переходят из нашей привычной реальности в цифровую виртуальную среду, и потенциально эти тенденции будут только усиливаться. Теперь юрист все чаще должен давать юридическую квалификацию действиям и явлениям цифровой среды, определять их юридические последствия.
- Эпоха информационных технологий диктует необходимость ревизии универсальных прав человека и их расширения. Назрела ли необходимость наполнения национальных правовых систем стандартами, которые сформируют среду правого регулирования? Какими?
- Права человека и стандарты в области прав человека опять же воспринимаются как нечто незыблемое и статичное, но это тоже верно лишь отчасти. Права человека это «живой», эволюционирующий правовой институт, суть которого в защите личности и ее интересов. Важно, что дальнейшее социальное развитие и цифровизация формулируют новые вызовы правам и интересам личности, которые должны быть отвечены, а значит, права человека как концепт будут прирастать новыми смыслами. И здесь следует вести речь скорее не о создании каких-то принципиально новых стандартов, а об эволюции существующих, причем как качественной эволюции, так и количественной. Такие институты и концепты, как персональные данные, право на забвение, право на человеческое участие, право на интернет и др. стали ответом на такие вызовы. В то же время мы теперь по-другому, в каком-то смысле по-новому, стали воспринимать традиционные концепты – свобода выражения мнений, право на уважение частной жизни – содержание которых также «подстраивается» под цифровые реалии.
