Аркадий Смолин, обозреватель РАПСИ

В 2004 году Алексей Балабанов снял "Жмурки" - фильм-фарс про российскую организованную преступность. Ведущий российский режиссер посчитал, что бандитизм в современной России сохранился лишь в качестве фольклорного образа «лихих девяностых». Однако попытки Балабанова и других деятелей культуры закрыть тему «русской мафии» не нашли понимания во властных структурах.

В конце октября прошлого года в Госдуме прошли парламентские слушания, посвященные борьбе с организованной преступностью. Эксперты и политики горячо спорили друг с другом, однако говорили, по сути, об одном: произошло огосударствление и легализация организованной преступности, с улиц «мафия» проникла во власть и теперь угрожает экономической безопасности страны.

Парламентарии высказывали множество самых радикальных способов решить эту проблему: от жесточайшей конфискации до уничтожения всех бандитов по одному, как это сделали в Туркмении. Сошлись на том, что недочеты в законодательстве делают весьма затруднительным доказательство обвинения по 210-й статье (организация преступного сообщества).

Президент вводит ответственность для «смотрящих»

Обеспокоенность экспертов неспособностью или нежеланием властей эффективно противостоять организованным преступным группам (ОПГ) передалась президенту РФ Дмитрию Медведеву. "Уголовное законодательство не отвечает в полной мере повышенной общественной опасности таких преступлений", — признал глава государства, имея в виду организованную преступность.

4 сентября президент РФ внес на рассмотрение Госдумы поправки в Уголовный (УК) и Уголовно-процессуальный кодексы (УПК) РФ, ужесточающие уголовную ответственность для участников преступных группировок и сообществ.

Срок предварительного задержания для подозреваемых по оргпреступным статьям увеличен с 10 до 30 дней. Максимальный срок лишения свободы за создание ОПГ повышается с 15 до 20 лет (а за организацию преступного сообщества и вовсе пожизненно), минимальный — с 7 до 12 лет, что автоматически лишает участников ОПГ возможности получать условные сроки. Досрочное освобождение в подобных случаях будет возможно только после отбытия не менее трех четвертей срока.

Эксперты считают, что на это решение Медведева вдохновило совещание с силовиками по проблемам обеспечения безопасности, которое президент провел в Ставрополе по следам последнего теракта в Ингушетии. Тогда он говорил о необходимости изменений подсудности по определенной категории дел – особо опасных: бандитизм и терроризм. Так что нынешняя инициатива – логичное действие президента.

Президент предложил дифференцировать ответственность участников организованных преступных групп. При этом, к уголовной ответственности, в случае принятия поправок, будут привлечены и организаторы преступных сообществ, которые обычно не участвуют в преступных действиях и поэтому часто уходят от наказания. А также координаторы деятельности различных ОПГ — так называемые «смотрящие», «воры в законе» и прочие авторитеты. Попасть за решетку можно будет также и за участие в сходках лидеров ОПГ, фигурантов которых до сих пор отпускали после снятия отпечатков пальцев.

Что такое ОПГ?

Решения об ужесточении наказаний довольно редко приводят к каким-то заметным переменам в популяции бандитов. Так, наличие института смертной казни в некоторых штатах Америки мало влияет на сокращение преступности в этих местах. Поэтому, если бы Медведев ограничился увеличением тюремных сроков для членов ОПГ, на эти поправки в УК вполне можно было бы не обращать внимания.

Однако президент предпринял попытку решить краеугольный вопрос в проблеме противостояния распространению ОПГ, что было практически не замечено экспертами. Борьба с преступными группами долгое время была похожа на сизифов труд во многом потому, что отсутствовало четкое определение преступных сообществ, их отличительные признаки.

Напомним, сегодня организованная преступная группа определяется как «устойчивая группа лиц, заранее объединившаяся для совершения одного или нескольких преступлений», а преступное сообщество – как «сплоченная организованная группа, созданная для совершения тяжких и особо тяжких преступлений». Эпитеты «устойчивая» и «сплоченная» слишком абстракты для однозначной юридической трактовки. Любая расплывчатая формулировка Уголовного кодекса очень опасна: она позволяет передергивать факты, чем часто пользуются адвокаты и судьи, квалифицируя, например, ОПГ как банду.

Президентские поправки в ч. 4 ст. 35 УК РФ уточняют, что преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено структурированной организованной группой или объединением организованных групп, действующих под единым руководством, члены которых объединены в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких и особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды. В ч. 5 перечисляются статьи УК РФ, которые может совершить ОПГ.

К сожалению, опыт Интерпола по определению ОПГ российскими властями пока заимствован не был. А ведь в международном праве уже определены 11 параметров, которые отличают простую банду от организованной преступной группировки - четыре постоянных и семь других - по выбору. Четыре постоянных: минимум три члена группировки, существование более шести месяцев и постоянство деятельности, совершение тяжких преступлений, а также извлечение прибыли, достижения власти или влияния.

Кавказских террористов будут судить в Москве

Прошлой осенью депутаты вывели из-под компетенции суда присяжных заседателей все уголовные дела касающиеся терактов. Основным аргументом в пользу проекта его авторы называли то, что в некоторых "южных регионах" деятельность присяжных необъективна, поскольку все местные жители тем или иным образом втянуты в клановые отношения.

Суд присяжных для подозреваемых в терроризме пытался спасти зампредседателя комитета по безопасности Госдумы Геннадий Гудков. Он предлагал экстерриториальное судебное рассмотрение таких дел: в Ростовской области и в других регионах, соседствующих с республиками Северного Кавказа. Но думское большинство инициативу Гудкова отвергла как не соответствующую Конституции и выражающую недоверие судьям северокавказских республик.

На совещании с силовиками в конце августа Медведев также назвал в качестве одной из главных мер нейтрализации терроризма и экстремизма на Северном Кавказе экстерриториальное рассмотрение судебных дел. Тут же был найден способ, каким образом реализовать инициативу Гудкова в соответствии с Конституцией: предлагается передавать дела из регионального суда в вышестоящую судебную инстанцию.

Согласно поправкам в УК и УПК, дела о преступлениях террористического и экстремистского характера по ходатайству генпрокурора РФ и при существовании реальной угрозы безопасности участников судебного разбирательства по решению председателя Верховного суда РФ или его заместителя в пятидневный срок могут быть переданы в юрисдикцию Верховного суда РФ.

По словам вице-спикера Совета федерации Александра Торшина, речь идет прежде всего о процессах над террористами в Ингушетии и Дагестане.

Причем экстерриториальное судебное разбирательство будет возможно не только по делам о терактах, но и по другим делам, связанным с захватом заложников, созданием незаконного военного формирования, бандитизмом, посягательством на жизнь государственного или общественного деятеля, нападением на представителя иностранного государства.  

Предполагается, что инициатива Медведева направлена на придание резонансным уголовным делам большей публичной значимости с тем, чтобы они рассматривались оперативно и наиболее квалифицированным составом судей. Острую потребность в этом решении подтвердил на этих выходных президент Ингушетии. Юнус-Бек Евкуров высказал сомнения в профессионализме некоторых местных судей, обвинив их в пособничестве террористам. По его словам, чувство безнаказанности, которому способствуют судьи, является одной из причин активности боевиков.

Надо заметить, что перенос дел из «горячих точек» в Москву стал особенно актуален именно сейчас, когда заработала система «ГАС-Правосудие». Благодаря ей все залы Верховного суда РФ оборудованы специальными устройствами, которые позволяют осуществлять видеоконференции со всеми участниками правосудия. Таким образом, безопасность судей, свидетелей, экспертов, потерпевших можно считать гарантированной. 

Зарубежный опыт

Заслуживает внимания опыт Грузии в борьбе с организованной преступностью. Летом 2005 года по инициативе президента Грузии Михаила Саакашвили был принят закон, предусматривающий не только наказание за конкретное преступление, но и за членство в организованной преступной группировке. По этому закону криминальный авторитет или «вор в законе» при задержании «автоматически» оказывался в тюрьме вне зависимости, совершил ли он преступление.

Данный закон был настолько успешен, что, по данным ряда источников, «ворами в законе» был вынесен смертный приговор президенту Грузии и  даже определен срок его исполнения.

В конце марта этого года Саакашвили заявил, что Грузия практически избавилась от организованной преступности и криминальных авторитетов благодаря неподкупным, в отличие от прежних лет, полицейским. При этом Саакашвили отметил, что нежелание Москвы выдавать Грузии «воров в законе» привело к тому, что 90% криминальных авторитетов в России являются выходцами из его страны.

По словам экспертов, благодаря жестким законам и решительным действиям, Саакашвили удалось практически уничтожить организованную преступность в Грузии, которая долгое время считалась главным «поставщиком» «воров в законе» на территории всего бывшего СССР. Сегодня практически 100% грузинских криминальных авторитетов проживают в России.

Перспективы

Надо заметить, что нынешняя законодательная инициатива об экстерриториальном рассмотрении дел может носить временный характер. Когда угроза терактов в кавказских регионах перестанет быть реальной каждодневной перспективой, передача дел в Верховный суд РФ, скорее всего, будет прекращена. Это может стать существенным стимулом для региональных властей.

Касательно ужесточения ответственности за причастность к преступным сообществам, хочется, чтобы власти проконтролировали факты применения этих поправок в УК на практике. Сложно избавиться от опасений, что отдельные представители правоохранительных органов будут использовать новый формат статьи 35 УК РФ как способ вымогательства денег у совершивших незначительные правонарушения граждан в обмен на то, что их не признают членами ОПГ.