В России периода феодализма, кроме сословий и социальных групп характерных для большинства государств, сложилась и совершенно особая категория населения — казачество. Об истории появления и развития этой прослойки, о собственных правовых нормах казаков и отношениях их к государственным законам пойдет речь в новом цикле правовых расследований кандидата исторических наук, депутата Госдумы первого созыва Александра Минжуренко.

Историю образования казачьего сословия проследить достаточно сложно, особенно самых первых ее этапов, из-за отсутствия достоверных исторических источников. Впервые слово «казак» появляется в русских летописях только в 1444 году. Однако это означает, что к этому времени они как особая этносоциальная общность уже существовали и попали в поле зрения летописца в этом качестве.

Появлению казаков поспособствовали два момента в истории Русского государства. Во-первых, это становление феодальных отношений, а во-вторых, утрата независимости русских княжеств и установление монголо-татарского ига. 

В дофеодальный период подавляющее большинство населения восточнославянских племен состояло из свободных крестьян, живших общинами. Земледельцы считали возделываемую ими землю своей собственностью и взаимодействовали с государством лишь раз в год, выплачивая князю дань. 

Но в дальнейшем князья стали раздавать земельные угодья своим старшим дружинникам, боярам в наследуемую собственность — в вотчины. Крестьяне, оказавшиеся на территории вотчины, таким образом теряли право собственности на свои земли. 

Этот процесс не мог не вызвать сопротивления крестьян. Кроме самых настоящих восстаний, земледельцы довольно часто выражали свой протест уходом от бояр, чтобы избежать несения феодальных повинностей. Благо, в эпоху раннего феодализма свободных незанятых земель было еще много. 

Правда, и на новых местах их могла настигнуть та же участь. Земельные пожалования новым землевладельцам постоянно продолжались. Феодализм неудержимо распространялся по территории Руси, и совершенно свободных земель оставалось все меньше.

Но затем свое влияние оказал и второй фактор складывания казачества. Кочевники: хазары, половцы, печенеги — еще и до нашествия монголов — достаточно часто совершали набеги на южные степные районы расселения русской народности. С установлением ига опустошительные грабительские набеги стали регулярными. 

Дело в том, что степь была родной стихией для скотоводческих племен и представляла собой удобное поле действия конницы кочевников. С образованием в 1441 году Крымского ханства, ситуация в этом смысле даже ухудшилась.

И люди уходили из этих опасных для проживания территорий на север, под защиту лесов. В итоге, в более северных зонах — лесостепной и лесной — происходило уплотнение населения. Свободных земель там со временем практически не осталось. А раздача земель феодалам продолжалась. 

Следовательно, для тех, кто уходил от вотчинников-землевладельцев, поиски новых незанятых участков становились все более сложными. Для них оставалось одно: отправляться на юг, в те места, которые со временем совсем обезлюдели. Эта огромная полоса некогда русской территории так и называлась тогда — «Дикое поле».

Таким образом, именно нарушение прежних прав крестьян на землю со стороны раннефеодального государства и повлекло за собой массовый исход крестьян на «ничейные» территории. 

К тому же бояре ведь не ограничивались масштабами отведенных им князьями «законных» угодий. Зачастую они самовольно захватывали в свое владение еще и другие населенные крестьянами земли, грубо попирая права простых земледельцев, пользовавшихся с незапамятных времен своими полями и лугами. Это вступало в противоречие с прежними многовековыми представлениями сельского населения о своих правах и свободах, не соответствовало их правосознанию и вызывало протест. 

Найти защиту своих прав на земельные владения крестьянам фактически было невозможно. Князь никогда не шел им навстречу и не ограничивал аппетиты своих приближенных. Да и доказать факт нахождения спорных территорий в собственности крестьянской общины было затруднительно: никаких документов, подтверждающих права крестьян на землевладение, разумеется, тогда не существовало. Земледельцы пользовались своими землями на основании захватного права.

С началом утверждения на Руси крепостного права бегство крестьян на свободные южные земли количественно стало возрастать. Здесь можно упомянуть версию историков и патриотов казачества, утверждающих, что в казачьи области на Дон, Днепр, Яик и Волгу отправлялись прежде всего свободолюбивые и активные люди, то еесть тем самым якобы происходила своеобразная селекция, и в казаки путем такого отбора попадали наиболее энергичные и самостоятельные крестьяне. Отсюда и сложились мифы и легенды об особой породе людей — гордых и вольных казаках. 

Отчасти можно согласиться с такой версией: ведь крестьянам, по природе консервативным людям, не просто было решиться сняться с насиженного места, бросить свои дома, возделанные тяжелым трудом пашни и родные места с могилами своих предков. Для такого поступка надо было, действительно, обладать особыми качествами личности и отличающимися от большинства чертами характера.

Уйдя в районы «Дикого поля», беглые крестьяне освобождались не только от феодальных повинностей и неволи, они уходили и из правового поля русского государства. На новых местах поселения не действовала ни «Русская правда», ни законы Московского великого княжества. Сюда не простиралась власть складывающегося единого русского централизованного государства ни в какой форме. 

Следовательно, казакам надо было самим вырабатывать какие-то правила общежития, регуляторы общественных отношений. Они сами должны были защищать свои права и свободы. Опасность им грозила в буквальном смысле со всех сторон. Поэтому самые первые шаги по организации своей среды носили характер создания военных структур. 

На этом этапе казаки — это прежде всего отряды вооруженных всадников, всегда готовых как к обороне, так и к нападению. Они не были только жертвами агрессии кочевников. Под «нападением» мы понимаем то, что на первых порах многие группы казаков добывали себе средства к существованию в ходе грабительских набегов.

Такое состояние перманентной войны привело к тому, что первые казаки вели полукочевой образ жизни. Они не строили себе основательных и долговременных жилищ типа прочных деревянных домов, обходясь землянками, плетенками и тому подобными временными пристанищами. Соответственно, они и не заводили хозяйств, основанных на оседлом земледелии. 

Вольные казаки пашню не пахали, более того, это строго запрещалось делать, видимо, для того, чтобы ничего не привязывало казака к определенному месту жительства. Одной из первых норм казачьего права было введение смертной казни только за попытку взяться за пахоту и возделывание земли. Охота и рыбная ловля не возбранялись.

Другой суровой нормой в казачьем праве была традиция избавления от детей сразу после их рождения путем утопления. Это тоже вводилось для того, чтобы семья, дети не были обузой для казака, который должен был быть готовым в любой момент выступить в поход.

Таким образом, на новых местах обитания беглые крестьяне оказывались в правовом смысле отброшенными на несколько столетий назад — в догосударственную эпоху, в период отсутствия письменного права. Вынужденные заниматься правотворчеством казаки обращались к старому обычному праву, приспосабливая его к особенностям своей новой необычной жизни. 

Продолжение читайте на сайте РАПСИ 3 декабря