Необычайно мягкий приговор вынес суд по делу об убийстве двумя девушками старухи, которая их постоянно критиковала. Защита настаивала, что преступление совершено в момент сильного нервного шока, а потому к подсудимым надо отнестись снисходительно. Между тем, в материалах содержатся подробности попыток обвиняемых избавиться от трупа, которые заняли ни один день.

РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 19 июля 1922 года.*

Судебный отдел. Убийство старухи

14 июля в особой сессии совнарсуда под председательством А. Монина слушалось дело по обвинению В. Шенинцевой, 26 лет, в убийстве с заранее обдуманным намерением гр. Комаровой, 72 лет, и В. Блохиной-Тамариной, 18 лет, внучки покойной, в том, что она, не участвуя физически в убийстве, способствовала убийце, дав в нужный момент орудие преступления – колун.

По показаниям обвиняемых (свидетелей факта убийства не было), преступление рисуется в следующем виде.

Вера Шенинцева, сестра помощника режиссера Большого театра Н. Н. Тамарина, жила отдельно, но часто приходила к нему, и ни разу ее приход не проходил без ссоры со старухой Комаровой, матерью первой жены брата. Старуха всегда начинала ее поучать, затем затевалась ссора, принимавшая обычно бурную форму. Последний раз старуха, будто бы, назвала ее очень оскорбительным для чести женщины именем. Вечером, когда из квартиры ушла жена Тамарина, она заперла за ней входную дверь, подошла к старухе и, схватив за горло, стала душить. Старуха упала на кровать, потеряв сознание. Тут Вера Блохина, родная внучка Комаровой, подала Шенинцевой колун. Удар по лбу оказался смертельным; чтобы скрыть преступление, решено было сжечь труп. Облив труп бензином, они втиснули его в печь и подожгли. Но труп не горел. Нашли другой выход: положить труп в сундук, спрятать до утра в сарае, а рано утром повезти в Лефортово и сбросить в Яузу. Домашним, когда они вернутся, сказать, что «бабушка уехала на фабрику», т.-е. к другой внучке. Это не покажется подозрительным, потому что старуха ездила иногда навещать свою 2-ю внучку. На утро, очень рано, В. Шенинцева и В. Блохина повезли сундук в Лефортово. По дороге, на Старой Божедомке, увидав развалины какого-то дома, сбросили сундук в яму и стали быстро удаляться, но были задержаны случайным прохожим.

Допрос свидетелей дал характеристику отношений обвиняемых и убитой. Старуха Комарова была очень хозяйственной. Все домашние заботы, вся черная работа по дому лежала на ней: она варила, стирала, убирала. Внучку всегда укоряла в лени, в желании только гулять. Часто ссорилась с внучкой, и ссоры иногда переходили в обоюдную потасовку. Свидетели рисуют образ Веры Блохиной-Тамариной мало привлекательным. Из квартиры пропадали вещи, по словам брата Тамарина, не без участия Веры; соседи тоже жаловались на пропажу вещей и связывали это тоже с ее именем. Она была малограмотной, книгами не интересовалась.

Шенинцеву старуха упрекала в том, что она живет на так, как подобает честной женщине. Старуха вообще была ворчлива.

Общественный обвинитель гр. Сорочинский считал данное убийство заранее обдуманным, что обвиняемые в равной мере виновны, а потому должны и понести равную кару.

Защитник гр. Шварц настаивал на том, что преступление совершено в момент сильного нервного шока. Он просил суд отнестись снисходительно к этим молодым существам, не наказывать их сурово, а дать возможность исправиться и загладить трудом свой проступок: В. Шенинцеву, как бывшую сестру милосердия, послать в госпиталь ухаживать за тяжелобольными, а В. Блохиной-Тамариной дать условное наказание и обязать родственников перевоспитать ее.

Суд приговорил В. Шенинцеву к 3 годам, а В. Блохину-Тамарину к 2 годам заключения с зачетом предварительного содержания под стражей.

(Известия ВЦИК, №158)

Подготовил Евгений Новиков

*Стилистика, орфография и пунктуация публикаций сохранены