О работе Второй Государственной Думы в истории Российской империи и в особенности о попытках депутатов в контакте с Петром Столыпиным решить аграрный вопрос рассказывает в пятьдесят девятом материале своего тематического цикла юрист, кандидат исторических наук, депутат Государственной Думы первого созыва Александр Минжуренко.

Досрочный роспуск императором Первой Государственной Думы был совершен на законном основании: согласно Основным законам Российской империи от 23 апреля 1906 года монарх имел право на досрочное прекращение работы нижней палаты парламента России. 

Так делается, когда у исполнительной власти и законодательной не получается конструктивного взаимодействия. Именно это и случилось у правительства с Первой Думой. 

Обычно такие перевыборы проводятся властью в надежде на то, что новый состав палаты будет более «сговорчивым». На это можно было надеяться хотя бы потому, что 180 наиболее «строптивых» депутатов, подписавших протест по поводу роспуска Думы, были лишены права избираться во Вторую Думу. За призывы избирателей к гражданскому неповиновению они подверглись суду и были приговорены к тюремному заключению. 

Однако обстановка в стране и настроения избирателей в принципе не изменились, а выборы во Вторую Думу проходили по прежнему избирательному закону, так что надеяться властям на более лояльный состав палаты не приходилось. 

Так и случилось. Ситуация с выборами для исполнительной власти даже осложнилась, так как в них приняли участие и самые левые политические организации: эсеры и социал-демократы большевики. В. Ленин к этому времени признал, что бойкот выборов в Первую Думу был ошибкой. Он и сам пошел на выборы, но проиграл.

В итоге во Второй Думе, в которую было избрано 518 депутатов, сильно вырос левый фланг. Вместо 18 депутатов от Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП) в Первой Думе, появилась относительно крупная фракция социал-демократов из 64 депутатов. Появилась и фракция социалистов-революционеров (эсеров) числом 38 человек, близкие к ним народные социалисты насчитывали 18 депутатов. Затем еще и трудовики – 78 человек.

Левые партии явно отобрали голоса у кадетов, находившихся от них немного правее. Эта партия вроде бы не потеряла популярность, но ее фракция теперь состояла из 124 депутатов, а в Первой Думе кадетов было 178 человек. 

Возможно, здесь сказалось и то, что в числе депутатов Первой думы, подписавших протестное Выборгское воззвание, преобладали кадеты и поэтому эта партия и понесла наибольшие потери. Подписанты, т.е. самые активные и популярные из партийцев, теперь выбыли из борьбы, лишенные права избираться.

Возросло число октябристов, представлявших умеренно правый лагерь: если в Первой Думе у них было всего 16 человек, то теперь они образовали фракцию в 35 депутатов.

Но выросло и количество депутатов от крайне правых, которые также бойкотировали Первую Думу, а во Второй набрали голосов на 49 мандатов.

По роду занятий в депутатский корпус вошли: 169 крестьян, 32 рабочих, 20 священников, 25 земских городских и дворянских служащих, 10 мелких частных служащих, 1 поэт, 24 чиновника (в том числе 8 из судебного ведомства), 3 офицера, 10 профессоров и приват-доцентов, 28 других преподавателей, 19 журналистов, 33 юриста (адвокатура), 17 коммерсантов, 57 землевладельцев-дворян, 6 промышленников и директоров заводов.

Преемственности с Первой Думой не получилось: только 32 члена Второй Думы, т.е. всего 6 % являлись депутатами Первой Думы.

К большому разочарованию царя и правительства состав Думы оказался даже хуже для них, т.е. Вторая Дума совсем не стала более сговорчивой и покладистой с точки зрения исполнительной власти, а напротив - была настроена радикальнее, чем Первая. 

Поэтому и в этот раз конструктивного диалога двух ветвей власти не сложилось. На компромиссы стороны не шли. И прежде всего Дума проявляла категорическую неуступчивость.

Несмотря на почти полное отсутствие преемственности, Вторая Дума более обстоятельно подошла к вопросам организации своей работы. Это было уже меньше похоже на стихийный митинг, во что фактически часто превращались заседания Первой Думы. 

Депутаты сформировали профильные комиссии и отделы, которые и приступили к основательной серьезной работе над законопроектами. Эти проекты на этот раз выглядели не политическими манифестами и декларациями, а представляли собой профессионально проработанные в юридическом смысле проекты нормативных актов.

И опять в качестве главного вопроса встал аграрный вопрос, на котором и «поскользнулась» Первая Дума. На этот раз депутаты подошли к этой теме обстоятельно: инициаторы идеи в плановом порядке предложили каждой фракции высказаться по этой проблеме и представить на обсуждение свой вариант законопроекта. Тем самым депутаты снова решительно и организованно пошли в такую область, куда царь совсем не хотел пускать выборных от народа.

В обобщенном виде почти все проекты так или иначе были направлены на передачу помещичьей земли крестьянам. Эти проекты были изучены главой правительства П. Столыпиным. И он явился в Думу, чтобы дать депутатам ответ на их предложения. Хотелось бы привести большую выдержку из речи премьера, ибо она представляет существенный интерес и проясняет позицию правительства.

Столыпин сказал, что на предложения депутатов «ответ могут дать цифры, а цифры таковы: если бы не только частновладельческую, но даже всю землю без малейшего исключения, даже землю, находящуюся в настоящее время под городами, отдать в распоряжение крестьян, владеющих ныне надельною землею, то в то время, как в Вологодской губернии пришлось бы всего вместе с имеющимися ныне по 147 десятин на двор, в Олонецкой по 185 дес, в Архангельской даже по 1309 дес, но в 14 губерниях недостало бы и по 15, а в Полтавской пришлось бы лишь по 9, в Подольской всего по 8 десятин. Это объясняется крайне неравномерным распределением по губерниям не только казенных и удельных земель, но и частновладельческих… 

Лишь одна седьмая часть частновладельческих земель расположена в 10 губерниях с наименьшим наделом, т. е. по 7 десятин на один двор… Из этого следует, что поголовное разделение всех земель едва ли может удовлетворить земельную нужду на местах…

Россия, господа, не вымирает; прирост её населения превосходит прирост всех остальных государств всего мира, достигая на 1000 человек 15 в год. Таким образом, это даст на одну европейскую Россию всего на 50 губерний 1 миллион 625 тысяч душ естественного прироста в год или, считая семью в 5 человек, 341 тысячу семей. Так что для удовлетворения землей одного только прирастающего населения потребно было бы ежегодно 3 миллиона 500 тысяч десятин. Из этого ясно, что путем отчуждения, разделения частновладельческих земель земельный вопрос не разрешается».

И далее Столыпин предлагает депутатам «скромный, но верный путь упорного труда и черной работы» по этому вопросу: «Разрешить этого вопроса нельзя, его надо разрешать. В западных государствах на это потребовались десятилетия». В качестве одного из способов его постепенного решения – переселение крестьян в Сибирь и другие регионы.

Предлагая постепенный эволюционный путь разрешения аграрного вопроса взамен радикальных революционных вариантов, которые могут сокрушить даже государственность, Столыпин сказал про их авторов: «Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия!» 

Но Дума и на этот раз не услышала конструктивных предложений премьера. Не захотела услышать.

Продолжение читайте на сайте 26 декабря