МОСКВА, 15 апр — РАПСИ. Десятый Всероссийский съезд адвокатов одобрил поправки в кодекс профессиональной этики, согласно которым защитникам запрещается публично комментировать правовые позиции участвующих в других процессах коллег, а также порицать подозреваемых и обвиняемых.
Голосование по изменениям в КПЭА было разделено на пять частей: четыре поправки, по которым участники рабочей группы не пришли к единому мнению, были вынесены на отдельное голосование, все остальные принимались общим списком.
Демонизация разработчиков
Проект поправок представляли вице-президент Федеральной палаты адвокатов (ФПА) РФ Михаил Толчеев, а также президент адвокатской палаты Воронежской области, член Совета ФПА Олег Баулин. Спикеры рассказали участникам съезда о деятельности рабочих групп, готовивших указанные изменения.
Баулин отдельно остановился на критиках принятия поправок в КПЭА, которые, по его словам, перешли к «откровенной демонизации» разработчиков документа.
«Многие знают о позиции, которая характеризует поправки в кодекс профессиональной этики как создание атмосферы страха, чиновьего подчинения, уничтожение любых проявлений корпоративной самостоятельности и солидарности. Для таких оценок наших технических рабочих моментов нужна какая-то совершенно особая, уникальная одухотворенность, и у авторов таких оценок должно быть четкое понимание того, что вот этот страх, уничтожение любой самостоятельности в адвокатуре — это не то, чтобы некий запрет на диалог, это полное прекращение каких-либо обсуждений подобных позиций. Здесь мы наблюдаем переход от навешивания ярлыков уже к откровенной демонизации разработчиков кодекса профессиональной этики», — констатировал спикер.
Он также отметил, что нельзя рассматривать поправки в КПЭА как ущемление общегражданских прав адвокатов, поскольку кодекс изначально является определенной системой ограничений, самоограничений, предписаний и обязательных правил поведения.
«Просто гражданин может говорить о чем угодно, у адвоката есть адвокатская тайна», — пояснил Баулин.
Предостережение от президента
Первая поправка, которая была вынесена на отдельное голосование, наделяет президентов региональных адвокатских палат (а в исключительных случаях и президента ФПА) правом направить адвокату предостережения в целях предупреждения нанесения ущерба авторитету адвокатуры.
Во время обсуждения с критикой данной нормы выступил вице-президент ФПА Генри Резник, который посчитал её излишне формализованной и не имеющей позитивного наполнения.
«Что мешает сейчас президентам палат сделать внушение, если появляются какие-то сведения о каком-то члене региональной палаты, который близок к совершению дисциплинарного проступка... Получается так, что в кодексе у нас будет помимо замечания, помимо предупреждения ещё и вот это предостережение. Это мера воздействия. И у адвоката появляется право её обжаловать, задумайтесь над этим. Зачем нам нужно формализовать то, что может быть осуществлено без всякой формализации», — указал Резник.
С позицией коллеги не согласился Баулин, который обратил внимание участников съезда на то, что предостережение нельзя рассматривать как меру дисциплинарной ответственности.
«Это превентивное, предупредительное формализованное обращение. На заседаниях рабочей группы мы неоднократно говорили о сфере применения, когда неформальные способы общения не помогают, а такое бывает... Я не знаю, почему это плохо. Говорят, это похоже на форму прокурорского реагирования. Уважаемые коллеги, мало ли на что это похоже. Формы предостережения используются не только в законе о прокуратуре, это и антимонопольное регулирование, это и другие вопросы. Это просто формализованная мера оперативного реагирования», — резюмировал спикер.
В итоге за принятие поправки проголосовали 66 из 78 делегатов съезда.
Публичные комментарии
Принятие следующей нормы прошло почти без обсуждения. Подавляющее большинство участников мероприятия высказалось за введение для адвокатов запрета комментировать уголовные дела, в которых они не участвуют, а также правовые позиции коллег, участвующих в этих делах.
Кроме того, согласно поправке, адвокату следует воздерживаться от публичного, не связанного с участием в судопроизводстве, порицания подозреваемых и обвиняемых лиц.
Это норма стала одним из объектов критики противников изменений в кодекс адвокатской этики, что вызвало недоумения у Генри Резника.
«Нельзя игнорировать некоторые базовые основы профессии... Это каким же образом, интересно, предлагается подозреваемых и обвиняемых приравнивать к преступникам и начинать их порицать? Рядовой гражданин это может сделать, даже журналисты не связаны презумпцией невиновности, но мы-то адвокаты», — заметил вице-президент ФПА.
Альтернативное голосование
Далее на обсуждение участникам съезда было предложено два альтернативных варианта изменения нормы, предусматривающей возможность привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности в течение 6 месяцев со дня обнаружения проступка.
Первый из предложенных участникам съезда вариантов заключался в отмене шестимесячного срока, второй — допускал приостановление квалификационной комиссией или советом адвокатской палаты субъекта РФ течения шестимесячного срока при наличии уважительных причин.
«Почему появилось предложение убрать вообще шестимесячный срок? Одна из причин — он пришел к нам из трудового права. Вертикальная ответственность, когда работнику надо предоставить особые социальные гарантии, во-первых, а, во-вторых, его нельзя держать на коротком поводке. Наш кодекс профэтики — это аналог состязательного процесса, где надо обеспечить баланс интересов. Поэтому шестимесячный срок как пережиток, пришедшей к нам из трудового права, в этой ситуации уже не работает», — пояснил Олег Баулин.
При этом он напомнил, что в новой редакции КПЭА сохраняется срок применения к адвокату меры дисциплинарной ответственности, составляющий два года с момента совершения защитником проступка.
В итоге чуть больше половины съезда (41 делегат) проголосовали за отмену шестимесячного срока.
Последняя поправка, вынесенная на отдельное голосование и одобренная 75 участниками съезда, предоставляет президенту адвокатской палаты право принимать участие в работе квалификационной комиссии.
