Многие законные и обоснованные сделки, в первую очередь с офшорными компаниями или иными зарубежными партнерами, могут вызвать подозрения со стороны налоговой службы и порой многомиллионные штрафы. От санкций не защищен даже работающий исключительно в России малый бизнес.

Действующее законодательство не содержит понятия «агрессивной налоговой оптимизации», но презюмирует добросовестность всех участников рынка. Однако это не мешает «мытарям» уличать легальный бизнес в злоупотреблениях. Эксперты считают такие меры логичными и справедливыми.

Белое и черное

Еще в 2006 году Пленум Высшего арбитражного суда России (ВАС) указал на возможность признания получаемой компаниями налоговой выгоды необоснованной. С одной стороны, он гарантировал защиту налогоплательщикам, представившим надлежаще оформленные документы, покуда фискальное ведомство не доказало их неполноту, недостоверность или противоречивость. Вместе с тем инспекторам разрешили анализировать содержание и смысл сделок: «необоснованной налоговой выгодой» предлагалось признавать операции, не соответствующие «действительному экономическому смыслу» или «разумным экономическим или иным причинам (целям делового характера)». По логике ВАС, они проводились исключительно для снижения платежей в бюджет.

Схожую позицию в скандальном деле нефтяной компании «ЮКОС» заняли Конституционный суд России и даже Европейский суд по правам человека. В частности, страсбургские служители Фемиды сочли недопустимым использование структурами Михаила Ходорковского схем снижения налогов через фиктивные фирмы, зарегистрированные в установивших льготные ставки регионах (Мордовии, Калмыкии и других – так называемых внутренних офшорах).

Кондуит и франшиза

Теперь налоговики предъявляют претензии к внешне вполне легальным и традиционным бизнес-схемам. Например, не удалось избежать санкций ООО «Нестле Россия», получившему заем от головной структуры группы Nestle. По мнению налоговиков, под видом процентов дочерняя компания выплачивала дивиденды – применяла так называемый метод «тонкой капитализации». Одним из доказательств злоупотребления стало перечисление спорных сумм через люксембургские фирмы NTC-Europe SA и Nestle Finance International Ltd. Суд констатировал, что они являются кондуитными компаниями, то есть используются швейцарской корпорацией Nestle S.А. исключительно для передачи и трансформации дохода в целях уменьшения налогов благодаря льготному режиму налогообложения прибыли в Люксембурге.

Внимание «мытарей» привлек и концессионный договор между группой Oriflame и ее дочерней структурой в России – ООО «Орифлэйм Косметикс», предусматривающий выплату лицензионных платежей за использование товарного знака и управленческих решений. По мнению участников рынка, так работает большинство франшиз. Но налоговая служба пришла к выводу, что такая схема позволяла не платить налог с полученной в нашей стране прибыли – за использование бренда компания уплачивала голландской структуре более 98 процентов дохода, в результате чего в течение многих лет декларировала убыточную деятельность. «Орифлэйм Косметикс» не представлены доказательства, что его расходы на выплату субконцессионного вознаграждения являются частью расходов компании-правообладателя, понесенных в связи с разработкой ею товарного знака и ноу-хау. «Соглашение об уплате роялти ... свидетельствует о направленности действий на минимизацию налоговых платежей», – заключил арбитражный суд, подтверждая выводы фискального ведомства.

Эксперты неоднозначно оценивают такие прецедентные решения, подтвержденные в том числе Верховным судом России. По мнению партнера адвокатского бюро НБ Ксении Гордеевой, они являются обоснованными и адекватными. «Дела Nestle и Oriflame вовсе не свидетельствуют, что дочерние компании не вправе получать займы от материнских или относить на расходы лицензионные платежи. Но у таких сделок должны быть разумные экономические или иные причины (деловые цели). Например, заем может привлекаться для финансирования развития производства, а не с целью увеличения расходов и снижения суммы, подлежащей уплате налогов», – убеждена Ксения Гордеева.

По мнению партнера коллегии адвокатов Pen&Paper Алексея Добрынина, вопрос агрессивного налогового планирования и борьбы с ним занимает основное место в усилиях ведущих стран мира, в том числе и в Европейском союзе. «Интенсивность изменений налогового законодательства в России свидетельствует о серьезной озабоченности государства в вопросе вывода капитала (прибыли) в низконалоговые либо в безналоговые юрисдикции. Остается лишь выразить надежду, что у фискального ведомства и судов будет отсутствовать в подходе шаблонность и инерционность», – говорит адвокат.

Вместе с тем Алексей Добрынин убежден, что реализация таких мер способствует созданию нормальных условий ведения бизнеса и конкурентной среды для добросовестных налогоплательщиков. Всем компаниям можно рекомендовать внимательно следить за изменяющимся законодательством и соответствующей судебной практикой.

Адвокат Александр Гурьев указывает на опасную тенденцию: «Когда совершались спорные сделки, еще не существовало практики признания подобных схем необоснованной налоговой выгоды. Многие сделки на сегодняшний момент вполне легальны, а через несколько лет, когда пройдет проверка налоговой службы и будет рассматриваться спор в суде, ситуация изменится. Поэтому предпринимателю сегодня нельзя дать четкий совет, как поступать. Говорить об агрессивном налоговом планировании можно, когда те же лицензионные вопросы несоразмерны и приводят к убыточности. Или, как в деле Nestle, займы превышают инвестиции. Использование кондуитных компаний, которые выполняют техническую функцию по передаче средств, в данном случае являлось лишь дополнительным признаком недобросовестности», – поясняет эксперт.

Бесплатный директор

Кроме крупных корпораций, использующих для налоговой оптимизации офшорные и иные иностранные структуры, риск оказаться «под колпаком» фискальной службы есть даже у малого бизнеса. Например, самарское частное охранное предприятие «Ратник-3» было уличено в выплате дивидендов вместо заработной платы. Такая схема позволяла компании сэкономить на взносах во внебюджетные фонды (30 процентов от фонда оплаты труда), а самим работникам-учредителям – на налоге на доходы физических лиц (НДФЛ).

Доказывая факт злоупотребления, «мытари» указали, что по закону прибыль должна распределяться по итогам года или как минимум квартала, причем только после утверждения соответствующего финансового отчета. Более того, годовое собрание участников может проводиться не ранее 1 марта. Тогда как «Ратник» выплачивал дивиденды ежемесячно, а отчетность в налоговую службу вообще не предоставлялась. Арбитражи и Верховный суд России поддержали доводы фискальной службы.

Такое решение угрожает малым компаниям, руководителем которых является единственный учредитель. Согласно официальным разъяснениям Федеральной службы по труду и занятости, такие директора не могут заключать трудовой договор, то есть быть работником собственной организации и, следовательно, получать заработную плату. Тем временем Верховный суд России указал, что руководитель организации является ее работником, а их отношения – трудовыми.

Ксения Гордеева полагает, что в такой ситуации регулярная выплата дивидендов свидетельствует о намерении «закамуфлировать» заработную плату: «С этого года на Федеральную налоговую службу возложено администрирование страховых взносов. С высокой степенью вероятности подобные выплаты привлекут внимание налоговых органов, после чего компании будут доначислены страховые взносы, пени и штраф», – предупреждает эксперт.

Для справки

В 2016 году налоговая служба провела 24,9 тысячи выездных проверок организаций, индивидуальных предпринимателей и других занимающихся частной практикой лиц, в 99,2 процентов из них были выявлены нарушения. Всего было доначислено 252 млрд рублей налогов и 97 млрд рублей пени и санкций.

По оценкам самой ФНС, применение риск-ориентированного подхода при выборе объектов для проведения выездных налоговых проверок позволило сократить их количество и более чем на треть повысить эффективность.

Павел Нетупский