Рост проституции, по некоторым оценкам, в постреволюционный период составил 30 процентов, число «белых рабынь» выросло за счёт интеллигенции, испытывающей крайнюю нужду, а также детей. При этом никакого контроля, в том числе врачебного, за «жрицами любви» не ведётся, что приводит к очень быстрому распространению болезней. Печать просит Комитет здравоохранения вмешаться в ситуацию и хотя бы вернуться к принудительному лечению проституток, как то было в дореволюционные времена.

РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 25 июня 1918 года*.

Кризис в «Соловках»

Советская власть в Архангельской губернии, объявив национализацию пароходов и доков, принадлежащих Соловецкому монастырю, дала бывшим монастырским судам иное назначение, и в настоящее время эти пароходы прекратили рейсы между островом и материком. Таким образом, Соловецкий монастырь оказался совершенно отрезанным от материка. Как пароходы, так и доки обслуживались исключительно монахами. Собранная делегация для сношения с советским правительством обратилась в совет народных комиссаров с заявлением о критическом положении, в котором оказался Соловецкий монастырь и которому грозит опасность лишиться снабжения, в короткий период навигации на Белом море.

(Заря России)

Белые рабыни

С падением в дни февральской революции полицейского режима, закончил свое существование и комитет по регистрации проституции в Петрограде.

Однако, если это учреждение было бесчеловечно по отношению ко всем падшим, вышвырнутым на торную дорогу улиц жестокой судьбой, то, во всяком случае, в комитете была и одна хорошая сторона — это систематическое регистрирование всех профессионалок белых рабынь и принудительная отправка заболевших в городские больницы.

С разгромом комитета судьба столичной проституции была предоставлена в руки самой себе, и к чему это все привело, могут показать нелицеприятные цифровые данные, которые, кстати, слишком далеки от действительной ужасающей цифры общего роста проституции в Петрограде.

Число «жриц любви» до и после революции. По данным до революции, в Петрограде числилось зарегистрированных проституток так называемых одиночек до 25.000 и живущих в заведениях до 8.000.

Не зарегистрированных же и так называемых тайных белых рабынь, составлявших армию из потерявших места горничных, фабричных работниц, белошвеек, модисток и проч., насчитывалось до 50.000.

Эти цифры являются результатом клинических исследований больных женщин, обращавшихся за врачебной помощью в частные лечебницы, к вольнопрактикующим врачам по венерическим болезням и, главным образом, в городскую Калинкинскую больницу.

Таким образом, до февральской революции наш «северный Вавилон» располагал тайной и явной армией жриц любви приблизительно численностью от 80 до 85 тысяч.

В это число входило до 3.000 малолетних, не достигших 16-летнего возраста.

По нынешним далеко не точным обследованиям после февральской революции, рост петроградской проституции быстро шагнул в гору и в процентном отношении армия жриц любви за это время увеличилась на 30 процентов.

Причины и побудители. Главнейшими побудителями этого печального явления были, с одной стороны, резкое повышение безработицы и, с другой стороны, — прогрессирующий голод.

В данное время, если так можно выразиться, вся проституционная армия, находящаяся без всякого надзора и пользующаяся ничем не сдерживаемой свободой, достигает по меньшей мере 120.000 человек. При этом по крайней мере 80 и даже 90 процентов всех жриц любви поражены ужасными болезнями.

Опаснее всего, что заболевшие белые рабыни вследствие дороговизны и голода, а также вследствие тяжелых условий лечения за городской счет в больницах не пользуются стационарным лечением, а прибегают к врачеванию так сказать «на ходу», и в то же время, проходя курс лечения, занимаются своей практикой, распространяя болезни среди населения и доводя ее в буквальном смысле до поветрия.

Кадры интеллигентных рабынь. К числу особо печальных явлений нужно отнести, что за последнее время кадры армии белых рабынь пополняются в большом размере голодной обнищавшей интеллигенцией.

Врачи–венерики часто во время лечения таких пациенток узнают от последних в минуты безысходного горя колоссальные драмы, которые завершались обычно выходом на улицу для продажи своего последнего имущества — женской части.

Еще ужаснее неумолимые цифры заносят факты о росте детской проституции.

В данном случае, толкающим побудителем для подростков, являются вредное стояние в «хвостах» за очередями, тлетворное действие кинематографов и масса тех необычайных уловок, к которым прибегают мужчины-сластолюбцы для совращения девочек.

Однако, не меньшую роль в росте детской проституции играет беспризорность последних, а также, конечно, голод и безработица.

За чечевичную похлебку. Статистический материал может привести исследователям необычно жуткие факты, когда, продавая свою девичью честь, подростки ради спокойствия голодной семьи совершали героические подвиги.

В материалах врачей-исследователей имеются указания, когда приходивший к ним на излечение подросток оказывался лишь невольной жертвой, желающей спасти свою семью от голода и приносивший себя для этой цели в объятия порока.

Врачи могут передать также потрясающие рассказы о том, когда мать, приводя своего ребенка в лечебницу, передавала свой позор и позор ребенка, решившегося на отчаянный шаг, лишь из-за того, чтобы, выручить голодную семью и за свое падение накормить ее обедом.

Однако, у тех же исследователей есть и обратные факты, когда мачехи-родственницы, пользуясь государственной разрухой, выгодно для себя продавали порученных им детей в вертепы разврата.

Есть примеры, когда эту позорную роль продавца девичьей чести исполняли сами родители, доведенные голодом и безработицей до отчаяния.

Необходимость государственных мероприятий. Статистический отдел Калинкинской городской больницы в данном случае может дать подробный и исчерпывающий материал и в то же время указать на одно явление, рисующее нам всю опасность беспризорности армии белых рабынь, которые, заболев, идут лечиться в городскую больницу только уже в крайнем и в безвыходном случае, находясь до этого все дни в общении среди здоровых людей, не подозревающих о страшной и грозящей им опасности.

Приводя данные о печальной современности, мы в то же время должны сказать, что до сих пор комиссариат здравоохранения, — правда, учреждение еще слишком молодое, — не сделал никаких конкретных мероприятий для борьбы с этим злом.

А между тем оно так велико и так ужасны его последствия, что принятие решительных шагов в этом отношении является делом неотложной государственной важности.

(Новая Петроградская газета)

Подготовил Евгений Новиков

*Стилистика и пунктуация публикаций сохранены