Стоит ли будущему сотруднику суда заводить аккаунты в социальных сетях, как влияет «цифровой след» на процесс трудоустройства и по каким параметрам искусственный интеллект отсеивает кандидатов в Открытой студии РАПСИ рассказал директор Северо-Западного филиала Российского государственного университета правосудия Ярослав Жолобов.

— Ярослав Борисович, добрый день. Суды используют различные площадки для работы пресс-служб. Нужно ли какое-то их объединение и единство формы? И почему это важно? 

— Мы сейчас собираем воедино федеральную управляемость, федеральный единый критерий оценки и вместе с тем используем опыт каждого отдельного региона. Я поясню: например, в Краснодарском крае активно зашел TikTok и видеосюжеты о деятельности судебной системы, в Санкт-Петербурге — Telegram-канал, где-то социальная сеть «ВКонтакте» активно используется. Мы выяснили, что в некоторых регионах наибольшее количество людей использует именно определенную социальную сеть. Для нас это было удивлением. Мы-то думали, что этот выбор носит единый на всю страну характер. Оказывается, нет. 

Мы используем наше программное обеспечение. Linux, например. Мы переходим сейчас на наше программное обеспечение. Основная задача для нас — защита информации.

Третий вопрос — вопрос безопасности. Сейчас уже все знают о том, что мошенники используют не только голосовые сообщения, но и видеосообщения. Уже было такое, что даже от моего имени и с моим изображением появлялось видео, где я прошу преподавателя сделать какие-то действия: пойти в банк и что-то снять. Я посмотрел, сделано было достаточно успешно. Моя мимика, были записаны мои речевые обороты с моих выступлений. И это является опасностью для всех. 

— Качественный дипфейк? 

— Да, качественный дипфейк. Публично выступающие люди рискуют, что информацию о них публично обработают. И если это лицо носит какой-то влиятельный характер: руководитель учреждения, председатель суда и так далее — преступники смогут использовать его видеоизображение, его слова.

— Есть какие-то методы защиты?

— Конечно, первый метод защиты самый простой: если вы получили по телефону такое сообщение, в обязательном порядке перезвонить самому, если есть такой контакт. Если нет — связаться через кого-то. Там, конечно, есть и гипнотическое влияние: меня удивляет, что иногда люди, проработавшие 20 лет на оперативной работе, по первому зову бегут в Сбербанк снимать денежные средства и пытаются куда-то их переводить. Такие случаи были.

Во-вторых, есть некоторые люди, которые говорят: я не буду вообще в социальных сетях, меня нигде не будет. Но могу сказать, что здесь есть свои плюсы и минусы. Ну, например, человек куда-то трудоустраивается, и его всегда смотрят, проверяют — а что он в социальных сетях и кто. Могу сказать, вот молодой человек у нас устраивался на один из автомобильных заводов, и проверили все его картинки в социальных сетях. Ему отказали. А почему отказали?

Потому что увидели, что у него социальные сети направлены только на внешний стимул потребления. Он фотографировался возле ярких, красивых машин. Ну, в принципе, с автомобилем связана тема. А во-вторых, он фотографировался с красивыми молодыми девушками. И они не увидели, что у него есть какое-то начало, увлечение, которое бы показало, что он может проявить себя в работе. Ну, например, чем он занимается? Кройкой, шитьем, авиамоделизмом? На что он, скажем так, сам заточен? Что он хочет изучать? То есть просто пустое времяпрепровождение.

— Но если он хотел на автомобильное производство и фотографировался с автомобилями — это же логично? 

— Да, но они сделали оценку — у них работает искусственный интеллект — который сказал, что машины у него выбраны в хаотичном порядке и премиум-класса. Более того: комментариев никаких нет — ни технических, ни дизайнерских. Вот если бы он комментировал дизайн и сказал, что, действительно, вот этот изгиб автомобильного капота, например, имеет вот такое значение. Либо он для красоты, либо он для динамики, для аэродинамики.

Представляете, как сейчас оценивается информация? И мы молодым людям, а тем более будущим судебникам, говорим: «Не только береги честь смолоду, а смотри за своей честью в социальных сетях». У них есть убеждение, что они могут их почистить и убрать. На самом деле, это всё легко восстанавливается.

— Цифровой след остается навсегда?

— Да, цифровой след остается навсегда. И поэтому молодому человеку, будущему сотруднику суда, будущему кандидату в судьи, уже изначально надо понимать, что этот след должен быть профессионально ориентированным, сдержанным. Но вместе с тем он должен быть. Объясню почему. Выясняется, что в условиях IT создание виртуальной личности стоит, например, 100 долларов. А если эта личность реально существует, живая, но она не пользуется соцсетями — то создание аккаунта от этого лица стоит дороже. 

То есть, когда мы говорим, что нас не будет в социальных сетях, значит, что твоей личностью могут воспользоваться и продать ее дороже. Понимаете? А мы над этим не задумываемся. То есть, если я отказываюсь от работы в социальных сетях, я понимаю, что мою личность могут использовать, ее продать, от моего имени какие-то дефиниции совершить.

Причем ведь, как ведь делают умно? Для создания хорошей личности уходит от месяца до полугода. Создают аккаунт, например, работают в моей же стилистике, что я являюсь преподавателем, что я выступаю на конференциях, даже берут некоторые мои выступления от моего имени. Пожалуйста, создается страничка в социальных сетях от моего имени. Потом производятся определенные действия, в зависимости от того, какие цели преследуются. 

Либо это политические цели, либо это лоббирование в образовательной системе, либо даже попытка манипулировать! И об этом надо рассказывать судьям, кандидатам в судьи и студентам.

Беседовала Ирина Новикова