Судебная система развивается по эволюционным законам. Ее самосовершенствованию наиболее эффективно способствует работа над ошибками. Примером тому служат многочисленные трагические истории, которые каждый год фиксируются практически во всех развитых странах мира. Прогрессивность английской, американской и других судебных систем во многом базируется на судьбах людей, отсидевших по ошибке десятилетия в тюрьме или вовсе ставших жертвами смертной казни.

В своем обзоре РАПСИ вспоминает истории невинно осужденных, которые способствовали усилению позиций состязательности сторон в суде, повышению качества улик, контролю над работой следствия и полиции, а также позволили пересмотреть дела других заключенных, чем спасли еще сотни судеб.

Сменой парадигмы в западном подходе к правосудию, сформировавшемся в этом веке, можно назвать переоценку роли свидетелей. Именно злонамеренная, случайная или объективная недостоверность их показаний все чаще признается причиной судебной ошибки. Иногда это приводит к погубленным жизням, проведенным в тюрьме, и даже смерти невиновных.

Для закрепления в судах новой, более осторожной и гуманной политики в отношении подозреваемых, за рубежом в последние годы идет пересмотр даже очень старых дел, все участники которых уже скончались.

Выбор источников для свидетельств

Известным примером служит дело 1922 года, когда в австралийском Мельбурне было обнаружено тело задушенной 12-летней девочки со следами изнасилования. В преступлении обвинили владельца расположенного недалеко от места преступления паба. Основной уликой стала прядь светлых волос, обнаруженных в постели подозреваемого Колина Росса. Окончательно суд убедили показания его сокамерника, утверждавшего, будто тот признался ему в убийстве. Судей не смутил тот факт, что этот сокамерник отсидел за лжесвидетельство.

Владельца трактира повесили, несмотря на то что посетители видели его в своем заведении в момент убийства. А через 86 лет экспертиза сохранившейся пряди установила, что волосы не принадлежали жертве. Росс оправдан посмертно.

Отдельной проблемой для правосудия зачастую являются недостоверные показания несовершеннолетних, а еще больше – взрослых, которые пытаются сделать карьеру на самых страшных преступлениях против детей.

Примером служит история Стефана Кишко. В 1976 году британский суд приговорил его к пожизненному заключению по обвинялся в убийстве 11-летней девочки. Основанием для ареста послужили показания двух местных школьниц, которые заявили, что незадолго до убийства Кишко совершил перед ними акт эксгибиционизма.

При этом суд не принял во внимание врожденные заболевания Кишко, в результате которых уровень развития 24-летнего мужчины едва ли превосходил 12-летнего ребенка, и полностью исключали возможность того, что найденные на месте преступления биоматериалы могли принадлежать ему.

Также следствие проигнорировало признание таксиста в том, что девочки приняли за эксгибициониста не Кишко, а его в результате случайного стечения обстоятельств.

Кишко провел в тюрьме почти 17 лет, за это время у него развилась шизофрения в результате постоянных побоев. Дело было пересмотрено только в 1992-м — после того, как три свидетельницы, признались, что дали показания против Кишко «для смеха». Невинно осужденного перевели в больницу, где он умер в 1993 году от обширного инфаркта.

Запрет на сокрытие улик обвинением

Еще большей проблемой в западных странах признано сокрытие улик и фактов в защиту обвиняемого полицией и следствием, что существенно затрудняет работу суда.

Вероятно, самым вопиющим подобным случаем, из тех, что стали публично известны, можно считать историю Уилберта Джонса, который провел в тюрьме по обвинению в похищении и изнасиловании медсестры 46 лет – всю активную часть своей жизни с 19 до 65 лет.

Этого жителя американского штата Луизиана арестовали только на основании описания, данного жертвой. Причем процедура опознания проходила спустя три месяца после инцидента. В ходе него потерпевшая указала полиции, что насильник был выше Джонса и имел «гораздо более грубый» голос.

Описание медсестры не только не соответствовало Джонсу, но и вполне подходило к Арнольду Рэю О'Коннору, который был арестован через 27 дней после этого трагического события по подозрению в изнасиловании женщины, похищенной с автостоянки другой больницы. То есть за идентичное преступление. В обоих случаях были найдены его отпечатки пальцев. Однако О’Коннора отпустили за недостаточностью улик. Спустя два года – в 1973-м – история снова повторилась с тем же исходом. В конце концов О’Коннора осудили за вооруженное ограбление.

Все это никак не повлияло на судьбу Джонса. В 1974 году состоялось повторное разбирательство, и он был приговорен к пожизненному заключению без возможности условно-досрочного освобождения.

Судья Луизианы, который принял решение об освобождении Джонса, отметил, что полиция не предоставила защите обвиняемого информацию об уликах, указывавших на вину другого человека. В ответ на это работники прокуратуры заявили, что «государство не было обязано документировать для защиты все изнасилования или похищения, которые произошли в Батон-Руж с 1971 по 1974 год».

Важно заметить, что из всех вынесенных прокурором, который вел дело Джонса, приговоров за 1973 год 11 позже были отменены. По словам адвокатов, он многократно утаивал доказательства, благоприятные для обвиняемых. Эта история послужила основанием для изменения требований к объективности следователей, полицейских и прокуроров.

Роль ДНК-теста

Впрочем, случай Джонса никак нельзя назвать исключительным. Известны десятки примеров людей, отсидевших в тюрьме значительную часть жизни без всяких оснований. И это только случаи, когда осужденные до последнего настаивали на своей невиновности (несмотря на все формы давления и невозможность подавать на УДО), которая была абсолютно доказана.

В частности, 23 года провел за решеткой Дэвид Рант, осужденный в 1991 году за убийство хасидского раввина – случайного свидетеля попытки ограбления перевозчика драгоценностей. Когда Ранту исполнилось 58 лет тест ДНК также подтвердил его невиновность.

33 года находился в тюрьме военнослужащий ВМС США Кит Аллен Гарвард, приговоренный в 1982 году к пожизненному заключению за убийство знакомого и изнасилование его жены. Тест ДНК показал, что преступления совершил его сослуживец.

39 лет провел в заключении Крейг Коули, осужденный на пожизненное за убийство в 1978 году девушки и ее четырехлетнего сына. После генетической экспертизы он вышел на свободу в 2016 году в возрасте 70 лет.

Надо заметить, что эти чудовищно трагические истории осуждения невиновных могли бы иметь еще более плачевный финал без активного внедрения в судебную систему экспертизы на основании теста ДНК.

Во многих странах официальному признанию этого инструмента проверки вещдоков и улик предшествовали печальные ошибки правосудия.

Системные изменения

Яркой иллюстрацией действия обозначенного в самом начале закона эволюции судебной системы может служить рекордный по продолжительности заключения признанного невиновным осужденного в британской истории.

Шон Ходжсон в 1982 году был обвинен в убийстве и изнасиловании 22-летней Терезы де Симон. Убийство произошло тремя годами ранее на парковке паба, где работала девушка. Ходжсон сам позвонил в полицию, дал признательные показания в этом и целом ряде других убийств. Причем следствие сразу признало, что совершить их он никак не мог по объективным причинам.

Тем не менее, подробный рассказ Ходжсона об убийстве де Симон стал главным аргументом обвинения. Несмотря на то, что незадолго до суда он признался во лжи и заявил о своей невиновности.

В то же время в 1983 году в полицию позвонил, по всей видимости, настоящий убийца де Симон – Дэвид Лейс. Однако в своем описании преступления он ошибся в нескольких деталях. Полицейские отвергли его показания и не сообщили о них защите Ходжсона. Лейс покончил с собой спустя пять лет, в 2009 году ДНК-тест, для которого были использованы его останки, подтвердил, что именно он, вероятнее всего, был убийцей де Симон.

Британская судебная система совершила еще одну ошибку в этом деле, отказав в 1998 году адвокатам осужденного в проведении экспертизы на основании того, что все материалы по делу якобы были уничтожены. Только 2008 году адвокаты сумели самостоятельно найти материалы и с помощью теста ДНК доказали невиновность Ходжсона. Он вышел на свободу после 26 лет заключения и скончался спустя три года от эмфиземы.

Однако эта история послужила на благо не только развитию системы правосудия, но и другим осужденным. Комиссия по пересмотру уголовных дел потребовала дополнить результатами ДНК-анализа уголовные дела, связанные с преступлениями сексуального характера и убийствами. По итогам этой операции судьям пришлось пересмотреть 240 приговоров.

Новые технологии для старых дел

Очевидно, что вопрос необходимости применения генетической экспертизы в преступлениях, где улики позволяют изучать ДНК, сегодня больше не стоит. При этом острая необходимость применения новейших технологий для пересмотра дел, где есть малейшие сомнения в справедливости приговора, становится все более актуальной.

Вероятно, современный этап развития судебной системы, как за рубежом, так и в России, будет во многом охарактеризован внедрением в состязание сторон новейших инструментов проверки вины подозреваемого, в т.ч. продуктов современных технологий, которыми оснащается городское пространство как в форме частного использования, так и государственного.

В этом случае пересмотр старых дел должен стать обычным явлением. Признание своих ошибок – признак развития судебной системы.