Адвокатам могут разрешить заниматься предпринимательской деятельностью. Официальное создание коммерческих организаций позволит юристам оказывать услуги, а клиенты получат статус потребителей.
В настоящее время адвокатская деятельность не является предпринимательской и направлена на оказание профессиональной юридической помощи. Учреждаемые коллегии, бюро и юридические консультации являются исключительно некоммерческими организациями, не вправе распределять прибыль. Многие члены сообщества считают такой подход самообманом – квалифицированные юристы не могут работать на благотворительной основе, а бизнес и конкурентный рынок являются главным стимулом предоставления качественных правовых услуг.
Коммерсант для коммерсанта
О перспективах появления адвокатского бизнеса на X Ежегодной конференции IBA «Управление юридической фирмой» заявил президент Федеральной адвокатской палаты (ФПА) Юрий Пилипенко: «Мы совершенно открыто говорим на официальных площадках о необходимости введения новой формы адвокатского образования, которая позволила бы адвокатам, консультирующим бизнес, успешно вести практику, а тем юристам, кто собирается войти в адвокатуру, – осуществлять свою деятельность так, как они привыкли это делать. Совершенно очевидно, что формы адвокатских образований, прописанные в Законе об адвокатуре, не вполне соответствуют требованиям рынка. Но сейчас обсуждается даже возможность образования адвокатских обществ с ограниченной ответственностью. На мой взгляд, это серьезный прорыв», – убежден глава ФПА.
Юрий Пилипенко сравнил правовую помощь с медициной. Ведь врачебная деятельность также не относится к предпринимательской, но значительный объем медицинских услуг оказывается через коммерческие предприятия. Адвокатские фирмы, по его мнению, могут создаваться в форме ООО со специальными ограничениями – их участники должны быть исключительно адвокаты.
В первую очередь коммерциализация может затронуть сферу оказания услуг корпоративным клиентам. Действующее законодательство вообще не регулирует эту сферу деятельности – консультировать и даже представлять компании в арбитраже вправе любой желающий, для участия в административном судопроизводстве потребуется диплом о высшем юридическом образовании. Поэтому желающие заниматься такой работой юристы могут выбирать: создавать юридическую фирму в любой организационно-правовой форме коммерческой организации (ООО, АО, ПАО и так далее) или получать статус адвоката. Последний вариант предоставляет минимум преимуществ (возможность направления запросов, иммунитет в части защиты конфиденциальной информации и ряд иных), но возлагает многочисленные ограничения. В частности, адвокат не вправе участвовать в бизнесе, вне рамок адвокатской деятельности оказывать юридические услуги либо участвовать в предоставляющих их компаниях, и так далее. Кроме того, адвокатские образования не могут пользоваться льготными специальными режимами налогообложения («упрощенкой»).
Клиенты адвокатов, кроме условной гарантии качества (статус предполагает проверку квалификации и контроль), также не получают видимых преимуществ. Наоборот – поскольку адвокатская деятельность не является предпринимательской, оказываемая ими правовая помощь не признается услугами, а ее получатели – потребителями. Судебная практика свидетельствует, что недовольные качеством работы адвокатов не могут воспользоваться правами, гарантированными потребителям (рассмотрение дела по месту жительства истца, освобождение от госпошлины, повышенные ставки неустойки, штрафы и многие другие).
Монополия лимитед
Вместе с тем Минюст и юридическое сообщество уже давно обсуждают необходимость введения так называемой «адвокатской монополии» – ограничения возможности участвовать во всех видах судебных процессов представителям, не имеющим статуса адвоката. В настоящее время такие требования касаются только уголовных дел. Распространение их на другие виды судопроизводства (гражданский, административный и арбитражный процесс) лишит юристов возможности заниматься самостоятельным бизнесом и вынудит вступать в адвокатуру.
Партнер адвокатского бюро «Юсланд» Максим Семеняко считает вопрос бизнеса и адвокатуры противоречивым: «Изначально адвокатура, как общественный институт, это некоммерческая деятельность. И это не просто термин из закона, а одна из «священных коров», на которых столетиями держится наша профессия. С другой стороны, одной из составляющих жизни является развивающийся бизнес, и было бы неразумно от этого отмежевываться. Что мы так честны и непорочны, что коммерция несовместима с нашим статусом. Но надо понимать, что «бизнес-адвокатурой» стало принято называть ту часть адвокатов, которые занимаются обслуживанием корпоративного сектора, – то есть речь не идет о коммерциализации нашей деятельности. Просто существующие сейчас формы адвокатских образований, закрепленных в принятом более десяти лет назад законе, уже недостаточны для конкурентоспособной и комфортной работы. Новая организационно-правовая форма, которую пока можно условно назвать «адвокатская фирма», может сделать удобной работу в адвокатуре тем профессиональным консультантам, кто привык трудиться в ООО. Такие компании (адвокатские Gbmh) существуют, например, в Германии», – говорит Максим Семеняко.
Большинство опрошенных участников рынка поддерживают инициативу ФПА. «По нашему мнению, достаточно сложно найти действительно серьезные и подкрепленные конкретными нормами закона доводы против адвокатского бизнеса, – говорит руководитель аналитического направления адвокатского бюро «Прайм Эдвайс» Татьяна Терещенко. – Европейский и американский опыт подтверждают, что адвокатская деятельность воспринимается как разновидность предпринимательской. Действующий федеральный закон и даже Кодекс профессиональной этики напрямую не запрещают адвокатам заниматься бизнесом. Проблему возможных злоупотреблений, в том числе конфликта интересов адвоката и доверителя, можно решить на уровне правоприменения, а не запрета адвокатского бизнеса».
Схожего мнения придерживается и Вячеслав Гарлюпин из коллегии адвокатов Pen&Paper: «Крупный юридический бизнес в России не всегда может функционировать в установленных действующим законом формах адвокатских образований. В результате адвокаты вынуждены прибегать к использованию различных схем. Например, создание при коммерческой организации адвокатского бюро под тем же брендом. То есть де-факто адвокаты являются сотрудниками компании, а формально – партнерами бюро».
В качестве примера он приводит практику США: «Американские адвокаты вправе использовать организационно-правовые формы коммерческих организаций: можно создать LLP или LLC (аналог российского ООО), Limited и General Partnership (коммандитное и полное товарищество) и так далее. У каждого вида свои преимущества и недостатки. Так, партнер LLP не несет ответственность в случае предъявления претензий к другим партнерам. Работающие в одиночку адвокаты могут зарегистрироваться в качестве индивидуального предпринимателя (The Sole Proprietorship). Кроме того, для адвокатов, врачей и ряда других профессий доступна такая форма, как Professional corporation или Professional service corporation, которая не предполагает персональной ответственности одного партнера за вред, причиненный действиями другого», – говорит Вячеслав Гарлюпин.
По мнению Марии Михеенковой из юридической фирмы Dentons, правовая поддержка бизнеса оказывается в основном в форме консалтинга. «Не секрет, что существующее регулирование адвокатской деятельности и юридического бизнеса крайне несовершенно и абсолютно не соответствует реалиям. Формулировки закона о непредпринимательском характере адвокатской деятельности носят во многом декларативный характер и являются небесспорными даже сегодня. Если же адвокатская деятельность в ее новом пореформенном понимании охватит и юридический бизнес (консалтинг), без чего сама реформа вообще мало осмысленна, ее по сути коммерческий характер проявится еще более отчетливо.
Причем сегодня консалтингом занимаются как раз в основном коммерческие организации – акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью, а также представительства иностранных компаний подобного рода. Поэтому представляется, что нет ничего криминального в признании адвокатской деятельности по сути коммерческой деятельностью по оказанию юридических услуг с целью получения за счет этого прибыли. Это не подрыв каких-либо устоев, а лишь корректное отражение в законе давно совершившегося на практике факта», – констатирует Мария Михеенкова.
Для справки
В реестре Минюста в настоящее время насчитывается 72,7 тысячи действующих адвокатов. По данным Росстата, объем правовых услуг составляет 96,5 млрд рублей в год, рынок услуг в корпоративной сфере не оценивается.
Павел Нетупский
