Аркадий Смолин, обозреватель РАПСИ
Проблема строительства мечетей в столице обнажила бесперспективность попыток социальной интеграции мусульман в современной России. Непонимание между исламской культурой и правовыми нормами европейского города принимает все более угрожающие формы. Выходом в этой ситуации может стать ассимиляция норм шариата российским законодательством.
Имам московской мемориальной мечети на Поклонной горе Шамиль Аляутдинов требует от столичных властей выделить землю под "хотя бы 100 мечетей, более или менее вместительных". Необходимо отметить, что упомянутые "сто мечетей – это только для москвичей-мусульман, без гостей столицы".
Исполнительный директор Правозащитного центра Всемирного русского народного собора Роман Силантьев симметрично отвечает призывом "жестко пресечь все спекуляции на тему дискриминации мусульман в столице". По его словам, все 30 зарегистрированных в Москве мусульманских организаций и большая часть незарегистрированных имеют в собственности или арендуют помещения для молитвы, "поэтому реально в столице действует минимум сотня мечетей, что вполне нормально по любым меркам".
При этом жителям Мещанского района Москвы все чаще приходится сталкиваться с проблемой объезда-обхода тысяч граждан плотной группой стоящих на коленях на тротуарах и даже проезжих частях. Например, 9 сентября этого года на торжественный намаз, посвященный празднику Ураза-байрам, около 55 тысяч мусульман заполнили все прилегающие к Соборной мечети улицы. Председатель Совета муфтиев России шейх Равиль Гайнутдин считает, что принуждение "людей молиться на тротуарах под снегом и дождем, может привести к социальному взрыву".
Как соблюсти право горожан на спокойную жизнь, не ущемив свободу вероисповедания инокультурных жителей столицы? В качестве ответа на язык просятся слова, стремительно теряющие свою смысловую нагрузку: толерантность, интеграция, мультикультурность… Две основные европейские модели построения отношений титульной нации с мусульманским меньшинством показывают как можно превратить даже эти риторические фигуры в действующий механизм.
Европейские модели
Великобритания, как наследница величайшей некогда колониальной империи, поощряет активное участие представителей интересов национальных меньшинств в решении всех актуальных вопросов. Таким образом, принципы толерантности реализуются в политических решениях, которые государство принимает после консультации с религиозными общинами.
Так, например, право принимать решение о запрете на ношение религиозных символов было отдано школьным администрациям. Именно ее работники в каждом конкретном случае должны выяснять, какую реакцию вызывает вид, допустим, хиджаба у других учеников этой школы: терпимость и уважение к чужой вере, или же ведет к обособлению и конфликтам.
Проблема в том, что британская толерантность настолько же специфична, как, например, английский газон: чтобы достичь подобного совершенства нужно внимательно ухаживать за ними каждый день минимум сто лет.
Понятия "толерантность" в русском языке сегодня не существует, даже муфтии друг к другу относятся нетерпимо – в умме сложилась уникальная ситуация: ни один из игроков на исламском поле не контролирует даже четверти всех общин.
Наиболее свежие решения в области кризисного управления межконфессиональных отношений предлагает в последние годы Франция. В 2004 году там был принят запрет на ношение религиозных символов в государственных учебных заведениях. Этот закон касался в равной степени представителей всех конфессий, однако замаскировать хиджаб под светскую одежду оказалось значительно труднее, чем спрятать крест под рубашку.
Последовательная политика французских властей позволила свести протесты по этому решению к минимуму. Многие мусульмане согласились, что правовые блага светского государства важнее показной религиозности. Именно религиозная нейтральность государства превращает его в справедливого арбитра в конфессиональных спорах.
Впрочем, протекционистская политика российского государства в отношении РПЦ лишает нас потребности детализировано обсуждать французские методы. Для того, чтобы власти выполняли функцию светского медиатора религиозной жизни общества должно соблюдаться конституционное правило равноправия религий. Без презумпции объективности судебная власть превращается в фикцию. Доверие же к властям строится на том, что они не компрометируют свои ограничения на открытие новых мечетей строительством нескольких сотен православных церквей в том же городе.
Когда государство вводит в школьную программу религиозно-ориентированный предмет, преподавать который предлагается действующим священникам, оно должно быть готово к тому, что через 6-7 лет нынешние школьники Чечни, Карачаево-Черкессии и Дагестана начнут требовать введения основ шариата в своих республиках.
Нарушив светский характер государства, власти поставили вопрос о его целостности. Изучение в школе основ ислама способно консолидировать мусульманскую молодежь. Чтобы предотвратить последствия влияния на них маргинальных течений ислама, необходимо задуматься об интеграции норм шариата в российское законодательство уже сегодня.
Предпосылки введения шариата
В Российской империи отдельные элементы шариата признавались законодательством. Он регулировал гражданскую сферу в местах компактного проживания мусульман. На Северном Кавказе такое положение сохранялось до конца двадцатых годов. Аналогичная схема применяется сегодня, например, в Индии, Израиле и Филиппинах. В монархиях Персидского залива, Иране, ряде стран Северной Африки шариат действует как правовая система в полной мере.
Таким образом, современная практика показывает, что шариат вполне совместим с другими правовыми системами. Более того, способность мусульманского права плодотворно интегрироваться в государственные законы предписана известным постановлением пророка Мухаммада: "Призови их засвидетельствовать, что нет бога, кроме Единого Бога… и если они подчинятся тебе в этом, уведоми их о том, что Аллах вменил им в обязанность (совершение) пяти молитв ежедневно; если они подчинятся тебе и в этом, уведоми их о том, что Аллах обязал их выплачивать (денежный налог), который следует брать у богатых и отдавать бедным…". То есть, изначально признается целесообразным постепенное внедрение разных норм шариата в общественную практику немусульманского государства.
Естественно разделение зон ответственности различных правовых систем может вестись не только по сферам применения, но и по географическому принципу. Как это, например, делается в Великобритании, где в Англии и Уэльсе действует одна правовая система, а в Шотландии – другая, даже не родственная англо-саксонскому праву. Так же смешанное право в канадской провинции Квебек или американском штате Луизиана существенно отличается от нормы, приятой на большей части территории этих стран.
Первый принцип разделения правовых норм приемлем для регулирования норм поведения мигрантов и конфессиональных меньшинств в крупных городах России. Второй вариант выглядит наиболее адекватным для формирования смешанного права в национальных республиках Российской Федерации.
В частности, практическим потенциалом обладают медиативные нормы шариата. В разрешении споров и ответственности мусульманское право отдает предпочтение примирению сторон, что можно было бы использовать для развития в России практики досудебного урегулирования споров.
При этом недопустимо под видом возрождения шариата позволить легализацию неправовых традиций. В первую очередь опасность применяемые в Чечне нормы адаты (право, основанное на обычаях). Как правило, адат не дополняет законы шариата, а расходится с ними или даже замещает их. Например, у многих народов Кавказа адат включает законы кровной мести или кровного братства, хотя с точки зрения ислама это абсолютно недопустимо и считается наследием язычества.
Подавление адата нормами шариата может стать чрезвычайно действенным средством в преодолении традиционных обычаев, которые явно нарушают права человека и законы РФ.
Модели правовой интеграции
Исследователи ислама сходятся в том, что состояние любого мусульманского общества (нет существенной разницы – сельские ли это жители Дагестана или мигранты из Средней Азии в Москве) зависит от того, в каком состоянии находится ислам. Соответственно, для того чтобы общество перешло в какое-то новое состояние, должны быть пересмотрены определенные исламские догмы, представления. Поэтому процесс интеграции мусульман в российское общество во многом зависит от действий авторитетных мыслителей ислама.
Эта идея не будет выглядеть столь утопично, если учесть, что ислам предусматривает возможность модернизации определенных норм, идей и законов в зависимости от современных условий. Процесс интерпретации исламского Закона в контексте современной реальности носит название иджтихад. Он подразумевает право человека на субъективное постижение истины. При этом неважно, идет речь о правовом решении проблем на уровне государственного законодательства или о необходимости для мусульман дать оценку тем или иным реалиям с позиций шариата.
Путь иджтихада представляется перспективным в плане ассимиляции мусульманского права российским законодательством. На практике этой может реализовано в виде специального совета, на котором законодатели и авторитетные мусульманские мыслители находили правовое решение актуальных проблем, с которыми сталкиваются мигранты и которые они сами доставляют обществу.
Социологи отмечают тенденцию утраты мигрантами, живущими в крупных российских городах, традиционно мусульманского стереотипа поведения. Они оказываются вне правового поля: российские законы мигранты не понимают и не признают, а навыкам применения на практике норм шариата в новых условиях не обучены. Для предотвращения дальнейшей маргинализации и криминализации этой все увеличивающейся прослойки российского общества представляется необходимым составить специальный кодекс законов.
Такой правовой кодекс может быть основан на системе фетв. Так в исламе называется решение по определенному вопросу, выносимое муфтием или специалистом в области исламского права. Фетва является в какой-то степени аналогом прецедента в англосаксонской правовой системе, так как выносится конкретным человеком по конкретной правовой проблеме, однако этим человеком является не судья, а учёный.
В качестве примера кардинального влияния фетвы на изменение менталитета и поведения мусульман можно привести принятое на рубеже XIX-XX веков Мухаммедом Абду решение признать получение банковских процентов позволительным для мусульманина действием (не смотря на то, что Коран запрещает ростовщичество). Эта фетва позволила мусульманам класть деньги в неисламский банк, что стало решительным шагом в их экономической интеграции. Сегодня ряд подобных фетв, разъясняющих принципы взаимодействия мусульман с коренным населением по практическим вопросам, должен способствовать росту доверия и лояльности, которое в перспективе может распространиться и на российские законы.
Кризис исламской мысли
Почему до сих пор не реализованы эти сценарии правового урегулирования жизнедеятельности мигрантов? Доктор юридических наук Леонид Сюкияйнен утверждает, что традиционный российский ислам переживает тяжелейший кадровый кризис. "Российские исламские центры не приобщены в полной мере и к практическому опыту современного ислама, а потому не готовы к поиску решения мирских проблем, с которыми сталкиваются мусульмане в динамично меняющемся российском обществе», - пишет ведущий отечественный специалист по мусульманскому праву в своей книге "Российская власть и ислам".
Сегодня в России действует около 50 духовных управлений мусульман, причем руководители многих из них именуются муфтиями, т. е. носят титул, который по исламской традиции присваивается тем, кто выносит фетвы. Однако количество муфтиев нисколько не соответствует качеству их работы: сформулированные ими фетвы по актуальным вопросам современной российской жизни исчисляются единицами.
Возможно, причина такого положения дел, как и в целом вынужденного "правового нигилизма" мусульман, заключается в том, что до недавнего времени только в одном российском вузе читался курс "мусульманское право".
В этой ситуации бoльшую активность проявляют организации и лидеры радикальных течений в исламе, противопоставляющие себя властям. В условиях политической пассивности основной массы мусульман именно они формируют политический облик ислама, что приводит к обособлению мусульман, эскалации межконфессиональных конфликтов вплоть до терроризма.
Государственная пассивность в вопросе ассимиляции норм шариата, по которым живут мигранты и часть российских мусульман, приводит к появлению таких противозаконных явлений как фактически экстерриториальный статус чеченцев на территории Российской Федерации.
Многие отмечают, что за громким преступлением, совершенным чеченцами, как правило, следует не стандартное расследование, а переговоры с представителями местных чеченских общин. Примерами могут служить столкновения в Ставрополе и Кондопоге, избиение воспитателя лагеря "Дон"… Ряд экспертов полагает, что этот механизм выводит чеченцев из-под юрисдикции России.
Действительно, отсутствие законодательно закрепленного механизма таких переговоров позволяет некоторым преступникам скрыться от наказания. В то же время, применение в подобных случаях смешанного права составленного из российских законов и правовых норм шариата, могло бы помочь донести до некоторых мусульман правила поведения в гражданском обществе (что и является истинной целью наказания).
Перспектива
Многие исламоведы сходятся в том, что современный мусульманский мир находится на перепутье. Требования глобализации, экономического развития, масштабные движения мигрантов ставят перед исламскими лидерами необходимость концептуально пересмотреть бытовые и правовые нормы шариата. Российские власти могут принять активное участие в этом процессе, стимулируя появление подобных "законотворческих центров" в нашей стране.
В этом случае строительство новых мечетей можно рассматривать как расширение правового поля. Ведь пятничные проповеди в мечетях могут быть посвящены не только общечеловеческим нормам морали и нравственности, но и распространению в широкие массы новой трактовки норм шариата. Если государством будет использован этот ресурс воздействия на общество, российские мусульмане могут существенно опередить иные конфессиональные группы по уровню правовой культуры.
