Аркадий Смолин, обозреватель РАПСИ
В правительстве и администрации президента разрабатывается проект усовершенствования территориальной организации России. Концентрация экономической и социальной жизни страны в 20 крупнейших агломерациях должна повысить мобильность населения. Уже в ближайшей перспективе это может привести к отказу от института прописки и внутренних паспортов.
Симптоматично, что о решении правительства внести изменения в "Правила регистрации и снятия граждан РФ с регистрационного учета" стало известно на следующий день, после того как в СМИ появилась информация о проекте замены 83 субъектов Федерации на 20 агломераций.
С 1 января временная регистрация на срок от полугода до трех лет в России будет уведомительной, оформить ее можно будет по почте и через Интернет.
Маловероятно, что такое революционное решение было принято без учета конкретной стратегической задачи. Скорее всего, отказ от института прописки должен облегчить процесс эвтаназии провинциальной городской системы России в ее нынешнем виде.
Малые города с населением до 100 тысяч человек сегодня составляют 90 % всех городов РФ. Примерно половина из них – монопрофильные, население которых законсервировано: число жителей не растет, социальная инфраструктура почти отсутствует. Школы, поликлиники, больницы, отделения почты и Сбербанка присутствуют далеко не во всех населенных пунктах – а только там, где есть лимиты на предельную численность сотрудников. В результате несовершенной территориальной организации за последние годы Россия потеряла более 20 тысяч населенных пунктов.
В результате, в России оформились явные русла миграционных потоков, которые сливаются в крупнейшие региональные центры. Потенциальная государственная реформа, вероятно, станет лишь институализацией действующих экономических законов, согласно которым население самостоятельно концентрируется в местах производства большей добавленной стоимости.
При этом следует понимать, что создание агломераций вовсе не подразумевает обязательное изменение существующей структуры регионального деления России. Скорее всего, агломерации будут образовываться в уже существующих границах субъектов федерации (за некоторыми непринципиальными исключениями – вроде объединения Москвы и Московской области). Их создание даже не требует слияния населенных пунктов: достаточно скоординировать планы территориального и инфраструктурного развития.
Смысл построения агломераций: создать центры развития, вокруг которых будут группироваться небольшие города. Таким образом, моногорода могут обрести новую жизнь в виде специализированных спутников центра агломерации. Вся территория Российской Федерации уже сегодня распадается на архипелаг из двух десятков островов экономической и социальной активности, эффективность работы которых нивелируется инфраструктурной разобщенностью, дефектами транспортной системы и бюрократическими преградами (например, Москва испытывает проблемы с организацией качественного сообщения с двумя из трех крупнейших своих аэропортов, находящимися в другом субъекте – Московской области).
Создать агломерации можно даже вовсе без законодательных реформ. Вместо слияния городов и поглощения поселков, развитые страны предпочитают развивать межгородские пространства: единая скоростная система общественного транспорта, единая система развития и ремонта дорожной сети, единая система управления трудовыми ресурсами, вынос производств в минигорода-сателлиты, расселение людей в пригородные зоны позволяет сформировать общее торговое, образовательное и культурное пространство.
Необходима не "оптимизация" органов местного самоуправления, путем их слияния, а продуманная система координации. Как показывает опыт Лондона, в котором 33 муниципальных образования долгое время успешно сосуществовали без мэра, система координации имеющихся органов самоуправления выглядит более перспективно, чем жесткая вертикаль.
В этом случае, создание агломераций позволит изменить структуру российского пространства, которое сегодня выглядит как осьминог с атрофированными конечностями. "Зависимость регионов настолько высока, что любой вопрос в стиле "как починить забор" или "вынести мусор" адресуется сразу Кудрину", - заметил в интервью Slon.ru директор "Института региональной политики" Булат Столяров.
При таком инфантильном поведении региональной власти никакие реформы не смогут поспособствовать модернизации страны.
Специализируясь на получении субсидий из Москвы, регионы продолжают деградировать, а центр вынужден расширять социальные обязательства для сохранения лояльности территорий.
Если создание агломераций будет сопровождаться предоставлению регионам соответствующей свободы и ответственности, мы можем надеяться на повторение "китайского чуда". Локомотивом модернизации Поднебесной стала сеть агломераций, которым коммунистическое правительство в конце восьмидесятых предоставило широкие экономические свободы.
Агломерации способны самостоятельно зарабатывать деньги, обеспечивая развитие всей необходимой им инфраструктуры – в том числе и деревень, которые должны получить конкретный заказ на производство определенной продукции для заранее указанного рынка сбыта.
Невостребованные в сельском хозяйстве деревни могут быть перепрофилированы в рекреационную зону для жителей агломераций.
Впрочем, существует риск, что интенсификация процесса создания 20 крупных территориальных образований в стране, не имеющей соответствующего опыта, может привести к мутациям общественной психологии. Население может начать воспринимать себя как часть этих самостоятельных агломераций, а не единого государства. Что в критические периоды приведет к фактическому, а затем – и формальному отделению.
Хотя вряд ли власти не учли данный риск. А это значит, что под созданием агломераций подразумеваются вовсе не свободные экономические зоны (по китайскому образцу), а лишь развитие идеи "макрорегионов", которую еще в 2007 году озвучил Владимир Путин.
Эта идея заключается в поиске "точек роста" регионов, исходя из которых, как обещал министр регионального развития Дмитрий Козак, "будет сформирована долгосрочная стратегия развития страны в целом". Другими словами – поиск областей специализации регионов.
Создание агломераций по этому пути подразумевает появление новой структуры занятости. Например, по системе тойотизма: когда единый центр, собирающий готовую продукцию, окружают самостоятельные предприятия, производящие его отдельные части. Некоторые агломерации могут быть превращены в такой "завод" по эффективному производству своей специализированной продукции. Например, эксперты утверждают, что нынешняя Ленинградская область – почти готовый кластер автомобилестроения, потенциально более сильный, чем Тольятти.
Какой бы сценарий ни был реализован, очевидно, что происходящее неизбежно заставит правительство демонтировать уже в начале следующего года институт прописки в его советском виде - либерализация паспортного режима производится, судя по всему, явочным порядком без подготовки.
В следующем году будет 150-летний юбилей отмены крепостного права. Есть все основания ожидать, что подарком гражданам России к этой дате станет отказ от ряда инструментов регистрации. Официальный представитель Федеральной миграционной службы Константин Полторанин обещает, что люди не будут зависеть ни от каких штампов и чиновничьих преград.
Остается только поверить этим словам, ведь любая привязка людей к земле, пусть это даже модернизационная агломерация, противоречит самой сути рынка и свободного бизнеса. Никакие прогрессивные решения и реформы не смогут повлиять на место России в мировой экономики, пока мы не откажемся от всех пережитков крепостного права.
Иначе еще одной моделью создания агломераций вполне может стать превращение ее в резервации для вымирающего населения.
Эксперты об угрозе распада России
Хотя директор Института этнологии и антропологии РАН академик Валерий Тишков считает, что некорректно вообще говорить о каком-либо вымирании населения России.
"В профессиональных экспертных сообществах хорошо известен феномен субъективных предписаний, когда научные и политические категории, описывающие некую реальность, начинают восприниматься как эта самая реальность. Однажды возникнув, эти категории порождают субъектов и потребителей и, таким образом, сами становятся частью реальности", - Тишков доказывает, что образ вымирающей России в сознании общества сформировали СМИ, однако на практике найти ему подтверждения при объективной системе оценок почти невозможно.
"Опасность социально-политического краха заключается в образе кризиса, который утвердился в головах людей. Этот образ реален и опасен, хотя и противоречит нашей повседневной жизни… Эти слова создают тревожное предчувствие, что в один из наиболее удачных периодов своего существования Россия может пойти по второму кругу саморазрушения", - предупреждает Тишков опасность отделения из РФ наиболее успешных регионов.
То есть, опираясь на риторику о якобы вымирающих деревнях, экономически несостоятельной провинции или погрязших в депрессии моногородах, можно убедить народ в безвыходности нынешнего пути развития России. Хотя на самом деле большинство регионов успешно развивается и при нынешнем делении страны. Однако панические настроения в обществе могут позволить в обход достойного критического обсуждения и экономической анализа провести административную реформу и начать формирование 20 агломераций.
Между тем, поскольку у нас отсутствует какая-либо общенародная идеология, то на общенародном уровне приходится апеллировать к неким прагматическим схемам, формально представляющим мифологизированный "общий интерес". Чем может обернуться имиджевое усиление роли региона, мы видим на примере роста экстремистских настроений в национальных республиках, основой для которых стала идентификация на основе этноса, а не гражданства. Когда человек начинает ощущать себя чеченцем или татарином, а не россиянином, он воспринимает свою республику как оккупированную территорию.
Тишков напоминает, что "в середине 1990-х в политических и экспертных кругах США и Западной Европы родился концепт второго раунда дезинтеграции СССР за счет России и поддержки "вооруженной сецессии в Чечне".
Но если отдельные республики не имели достаточных экономических и геополитических оснований для реальной независимости, то крупные агломерации, где сконцентрированы производственные мощности и финансовые институты, вполне могут выйти на самообеспечение и наладить независимые связи с другими государствами в обход Москвы.
"Национальная идентичность есть общеразделяемое представление граждан о своей стране, ее народе и чувство принадлежности к ним. И эта идентичность важна для государства не менее, а возможно, и более, чем охраняемые границы, конституция, армия и другие государственные институты. Государства создаются людьми и существуют потому, что каждое новое поколение разделяет общее представление о государстве и признает его", - резюмирует Тишков.
"Без позитивного образа страны и признания необходимости порядка никакое правление невозможно. Порядок первичен по отношению к форме, в которой он осуществляется. То есть сначала нужно установить и признать порядок в лице государства, а затем общество, и, прежде всего, его интеллектуальная элита, формулируют представление о народе, который живет в государстве и которому это государство принадлежит", - приводят слова Тишкова "Общественные записки".
Другими словами, форма организации государства диктует особенность самоопределения ее населения. Если государство представляет собой республику, то велика вероятность возникновения в нем гражданского общества, если конфедерацию – то каждый регион будет воспринимать себя отдельной страной, если же государство состоит из двух десятков эффективных агломераций, то его жители будут воспринимать соседние «полисы» в лучшем случае как конкурентов (в худшем – как врагов), а сопредельные территории (деревни, малые города) – как лишний балласт. В этом контексте создание 20 крупных агломераций – фактически означает создание прообраза будущих государств.
"Сейчас время островного стягивания, и очень важно, чтобы именно этот географический паттерн мог быть ориентиром для элиты — консолидация России в огромную сверхтяжелую "мировую точку", - считает ведущий российский геополитик, cтарший научный сотрудник ИФ РАН Вадим Цымбурский.
Но вместо единого "острова Россия" мы получаем то, что главный методолог страны Петр Щедровицкий назвал моделью "остова Россия": это модель встраивания в новый мировой уклад на основе наиболее перспективных крупных торговых городов, которые выбиваются из России и выделяются из нее.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
