Алексей Иванов, адвокат, эксперт Федеральной палаты адвокатов (ФПА) РФ
Независимое юридическое сообщество – и, в первую очередь, адвокатура - все последние годы отчаянно пытается изменить многие печальные традиции российского следствия и правосудия. Одна из них - институт явки с повинной подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, которая при детальном изучении обстоятельств очень многих уголовных дел редко обходится без физически и морально искалеченных людей, навсегда поломанных судеб и даже летальных исходов.
О том, кто и что может данную практику если не изменить в корне, то хотя бы направить в законное русло, рассуждает эксперт ФПА РФ.
Ни для кого не является секретом, что для расследования преступлений сотрудники правоохранительных органов часто используют административное задержание и административный арест до 15 суток.
В дальнейшем оперативные сотрудники имеют возможность беспрепятственно оказывать на изолированного гражданина психологическое и физическое воздействие с целью признания в преступлении и написания явки с повинной. Естественно, все это делается без присутствия защитника и с применением «традиционных» средств, о которых уже так много написано.
Нередко задержанные подобным образом граждане не только пишут явку с повинной, признаваясь в шпионаже «в пользу Ирукана, Соана, варваров, баронов, святого ордена и прочее, и прочее…», но и совершают самоубийства в отделе полиции, а иногда и лишаются жизни.
В условиях, когда личность изолирована от общества, скрыта от близких, лишена права на квалифицированную юридическую помощь, после «общения» с оперативными сотрудниками и появляются явки с повинной. Все это происходит настолько быстро, что задержанного не успевают найти его близкие, нанять ему защитника и оградить от произвола.
Международные органы неоднократно констатировали наличие пыток и иного жестокого обращения в России как системной проблемы. Например, Комитет против пыток ООН признал наличие в нашей стране устойчивой системы безнаказанности пыток и иного жестокого обращения, отсутствие информации о судебных решениях о прекращении или возвращении на дополнительное расследование дел, основанных на признаниях, полученных с применением пыток, чрезвычайно низкое количество осужденных за нарушения лиц.
Однако и в настоящее время пытки и иное жестокое обращение продолжают применяться для получения признательных показаний. Суды же всецело полагаются на подобные так называемые «признания», используя их в качестве доказательств виновности по уголовному делу.
Институт проблем правоприменения провел анализ на основе случайной репрезентативной выборки из 10000 судебных решений по делам, рассмотренным российскими судами районного звена в 2011 году. Анализировались только те дела, в которых один обвиняемый судился за одно преступление. Более чем в 55% всех дел, рассмотренных судами районного звена в 2011 году, упоминалась явка с повинной. Более чем половина всех дел – это дела, по которым никто не искал преступника. Это дела, по которым обвиняемый сам пришел и сознался в содеянном.
Правоохранительные органы бодро рапортуют о высоком проценте раскрываемости уголовных дел (в том числе и при помощи явки с повинной). Суды выносят обвинительные приговоры с процентом, близким к абсолютному. Вроде бы все в духе исторических традиций. Однако ситуация, связанная с дальнейшими отказами подсудимых от явки с повинной, жалоб на применение пыток, носит массовый характер.
И следственные органы, и защитники, и суды отлично понимают при каких обстоятельствах отбирается явка с повинной. Всем понятно, что сложившаяся практика ipso facto является незаконной, но тем не менее, ничто не способствует изменению складывающейся ситуации.
Даже несмотря на дальнейший отказ от явки с повинной, наличие данного доказательства (в совокупности с другими доказательствами) является достаточным для вынесения обвинительного приговора.
В случае, если подсудимый оспаривает законность получения явки с повинной и не подтверждает изложенные в ней сведения, в лучшем случае явка с повинной используется в качестве смягчающего обстоятельства в обвинительном приговоре (а других практически не бывает).
Явки с повинной пишутся без участия защитников. Стоит ли говорить, что в этих условиях ставится под сомнение соблюдение как конституционного права на защиту, так и добровольность ее написания?
Доводы о том, что явка с повинной дана в отсутствие адвоката и является недопустимым доказательством, как правило, не принимается судами во внимание, поскольку, по мнению Верховного Суда РФ, УПК РФ не содержит требований об обязательном участии адвоката при получении заявления о явке с повинной, поэтому отсутствие адвоката при написании явки с повинной не признается нарушением права на защиту.
Поэтому правоохранительные органы продолжают раскрывать преступления при помощи явок с повинной, написанных в отсутствии защитников, а суды – признавать их в качестве допустимых доказательств и выносить обвинительные приговоры.
Разве в отсутствие защитника можно сделать однозначный вывод о добровольности явки с повинной и соблюдении права на защиту? Кто может подтвердить достоверность добровольности явки с повинной?
В профессиональной среде давно обсуждается необходимость обязательного участия защитника при написании явки с повинной, поскольку это исключает применение незаконных методов расследования и, следовательно, получение доказательств запрещенными законом способами.
В конце мая текущего года членами Совета Федерации ФС РФ Константином Добрыниным, Андреем Клишасом, Вадимом Тюльпановым в Государственную Думу ФС РФ был внесен законопроект о дополнении статьи 92 УПК РФ нормой следующего содержания:
«2.1. Любые сведения, полученные от задержанного до составления протокола задержания в порядке настоящей статьи без участия защитника, являются недопустимыми доказательствами, если в дальнейшем они не были подтверждены в порядке, установленном настоящим Кодексом».
Однако Правительство России направило отрицательный отзыв на законопроект, поскольку «согласно статье 9 УПК никто из участников уголовного производства не может подвергаться насилию, а, следовательно – существующее законодательство в достаточной мере обеспечивает законность получения сведений у подозреваемого в момент задержания».
Видимо остается ждать, когда мнение Правительства России будет исполняться всеми сотрудниками правоохранительных органов.
А пока нежелание органов государственной власти и высших судебных инстанций признать сложившуюся практику противозаконной и принять меры для ее исправления будет и в дальнейшем способствовать раскрытию преступлений в условиях произвольного лишения свободы, насилия, принуждения, нарушения прав человека и противоречить международному праву и международным стандартам.
