Британцы требуют принять «принцип беспристрастности» в качестве единого критерия допуска СМИ к международному вещанию. Прецедент с угрозой отзыва у канала Russia Today лицензии за его нарушение может стать толчком к формированию новых международных законов для СМИ. Чтобы представить, как может выглядеть мировая медиа-карта в ближайшем будущем, необходимо разобраться, какой же смысл вкладывают в понятие «принципа беспристрастности» в разных странах, и существуют ли ему альтернативы.

Глава МИД РФ Сергей Лавров выразил озабоченность намерением Великобритании ограничить вещание канала Russia Today (RT). «Будем надеяться, что наши западные коллеги будут руководствоваться принципами свободы информации и доступа к ней», - сказал Лавров.

Напомним, недавно британский аналог Роскомнадзора – Ofcom – заявил о предвзятости сюжетов RT в освещении украинских событий. В случае дальнейших нарушений «принципа беспристрастности» телекомпании грозят штрафы и отзыв лицензии.

Итак, медиа-конфликт вышел на дипломатический уровень. Но интересен он даже не в качестве возможного симптома новой «холодной войны». С правовой точки зрения главная интрига этого прецедента (а Британия, как всем хорошо известно, живет по прецедентному праву) – в формулировке претензий: «принцип беспристрастности» СМИ фактически заявлен как критерий допуска к международному вещанию. В переводе на юридический, закрепление этого казуса в качестве прецедента может означать попытку унификации законов функционирования международного медиа-пространства.

Впрочем, для реализации этой сверхзадачи необходимо соблюдение одного важного условия – все страны должны играть по единым правилам. Но это возможно лишь после обнародования единого определения «принципа беспристрастности» СМИ. Попробуем разобраться, как именно западный мир его понимает, и где прочерчены границы, за которые не позволяется выходить.

Для точки отсчета наилучшим образом подходит ведущее мировое СМИ, работа которого практически не контролируется государственными органами (по меньшей мере, оно само так себя успешно позиционирует). И, казалось бы, принципы его работы могли бы стать образцом для подражания коллег со всех континентов. Речь идет британском медиа – ВВС.

Ofcom прямо признался, что надзирает над всеми каналами, кроме ВВС: подавать жалобы на работу ВВС можно только в само ВВС. Вполне разумный подход, гарантирующий независимость СМИ от государственных властей. Но только на одном условии – это правило должно применяться для всех СМИ, принявших «принцип беспристрастности». Другими словами, «ошибка» RT в освещении украинских событий должна также рассматриваться и корректироваться самими журналистами, как это происходит с аналогичными «ошибками» на ВВС.

«Принцип беспристрастности» по-британски

Как же можно сформулировать данный краеугольный принцип, исходя из его традиционно устоявшегося понимания руководством и журналистами ВВС?
Для наглядной иллюстрации возьмем один из последних сюжетов британского медиа-холдинга, в котором «принцип беспристрастности» являет просвещенному миру свой философско-казуистский подтекст.

12 ноября был опубликован еженедельный отчет Наблюдательной Миссии ОБСЕ на российских пунктах пограничного контроля Гуково и Донецк. В частности, в нем сообщается: «Миссия наблюдала 630 персон в военной одежде, пересекавших границу на п/п Донецк индивидуально и в группах, в основном на Украину»; «11-го ноября Миссия наблюдала грузовик с надписью «груз 200» (“gruz 200”, - без перевода и пояснений), пересекавший границу России с Украиной и возвратившийся несколько часов спустя».

В тот же день на сайте ВВС появилась статья об этом отчете. В материале, со ссылкой на ОБСЕ сообщается: «600 российских военных перешли границу», «замечены машины, перевозящие тела погибших солдат».

Такую работу журналистов ВВС можно было бы назвать «авторизированным переводом». То есть, объективная информация трансформируется медиа под ожидания своей аудитории (для Великобритании она одна, для России – другая, для Индии – третья…). Публике скармливаются привычные образы и мифы, чтобы в комплекте с ними читатель/зритель смог усвоить и часть новой информации об объективной реальности. Под «принципом беспристрастности» в данном случае, очевидно, следует понимать исключение из сообщения конкурирующих точек зрения на ситуацию. То есть «пристрастность» - это дискуссия, это выступления представителей разных сторон, словом – это выдача необработанной под привычную для зрителя «картину дня» информации, будь то пресс-релизы в оригинале, либо прямая речь «другой стороны».

Четкую границу, отделяющую национальное понимание «принципа беспристрастности» от международного, позволяют прочертить два других прецедента с участием Ofcom и ВВС.

В 2012 году Russia Today показало интервью с редактором Pan-African News Wire Абайоми Азикиве. В числе прочего, он заявил, что сторонники сирийской оппозиции отказываются от диалога и не идут на перемирие. Британский «медиа-регулятор» Ofcom признал новостной выпуск нарушающим «стандарты беспристрастности» на основании того, что на протяжении всего времени интервью (около полутора минут) не было предпринято попыток оспорить это мнение. То есть, опять же из-за допуска в эфир необработанной прямой речи эксперта.

Вероятно, именно поэтому, 14 сентября этого года ВВС вырезало из телеэфира ответ первого министра Шотландии Алекса Салмонда на вопрос политического обозревателя Ника Робинсона касательно референдума о независимости Шотландии. Непонятно только, почему журналист заявил, что «министр не ответил на вопрос». Возможно, он просто не посчитал за ответ предъявленное министром телеканалу ВВС обвинение в искажении фактов с целью подорвать кампанию по подготовке к референдуму. А может быть, гость  вышел за границы допустимого размера фразы, когда, по мнению британских регуляторов, информация превращается в пропаганду?

Революционно новаторские «принципы беспристрастности» британского медиа-монстра ВВС уже становятся предметом академического анализа. Профессор Джон Робертсон из Университета Западной Шотландии опубликовал в начале 2014 года научное исследование о методах освещения ВВС вопроса о независимости Шотландии.

Робертсон фиксирует следующие «принципы беспристрастности» ВВС, которые, согласно прецедентному праву, могут быть взяты на вооружение любыми СМИ, работающими на территории Британии: «Использование сомнительных доказательств и источников, допросы с пристрастием сторонников независимости и мягкое интервьюирование противников и демонизация первого министра Алекса Салмонда».

Важно заметить, что представители ВВС, после публикации работы Робертсона, заявили, что освещали референдум «в соответствии с редакционными правилами». Другими словами, недвусмысленно дали понять, что «принцип беспристрастности» в определении ВВС звучит именно так, как описал Робертсон.

«Принцип беспристрастности» по-американски

Впрочем, в США «принцип беспристрастности» выглядит еще более однозначно. В 1976 году президент Джеральд Форд закрепил политику радиостанции «Голос Америки» законом: миссия вещателя – быть источником «точной, объективной и всесторонней» информации, а не рупором пропаганды. Пожалуй, уравнять американскую «объективную информацию» с британским «принципом беспристрастности», это не станет своевольным преувеличением.

Упомянутый закон позволял службам американского иновещания позиционировать себя в роли независимых региональных СМИ. В переводе на русский это выглядит парадоксально, но закон Форда об «объективности» СМИ, по факту, лишь превратил радио в важнейшую боевую единицу. Как недавно написал  The Wall Street Journal: «Во времена холодной войны радиостанции «Голос Америки» и «Свободная Европа» внесли важный вклад в победу над коммунистической идеологией».

«Однако в последнее время американское иновещание отчасти перестало выполнять те функции, ради которых оно изначально создавалось. Время от времени в его программах проскальзывают заявления, идущие вразрез с внешнеполитическим курсом США...», - пишет в той же статье американская газета.

Вот оно и определение: «Принцип беспристрастности» американских журналистов – соответствие государственным интересам. Это подтверждает новейший вектор медиа-реформ в США. В мае 2014 года Палата представителей приняла пакет реформ, призванный решить организационные проблемы американских медиаресурсов (в т.ч. «Голоса Америки»). Обоснование трат бюджетных средств: США получат «более мощное оружие для новой идеологической войны».

Первым результатом этой реформы, вероятно, стало увольнение в мае главного редактора The New York Times Джилл Абрамсон. 3 мая в газете появился репортаж из Славянска «Под масками на Украине и многочисленные лица восстания». Журналисты провели несколько дней с представителями ополчения, среди которых не обнаружили граждан РФ. 

Этот материал предлагал западным читателям стереоскопическую точку зрения на украинские события. Проблема статьи в том, что журналисты предоставили слово обеим сторонам конфликта. Репортаж был резко раскритикован сотрудниками Госдепартамента США, и вскоре Абрамсон лишилась поста главного редактора с формулировкой: «отказ следовать «корпоративным стандартам» издания» (вероятно, эти стандарты аналогичны «редакционным правилам» ВВС, о которых говорилось выше).

Резюме новой медиа-политики в США подвел в мае 2014 года шеф вашингтонского бюро Associated Press Салли Базби. Во избежание публикации «необъективной» информации для журналистов введено некоторое количество ограничений администрацией президента США Барака Обамы. Ради их профессиональной безопасности, американским журналистам запрещается посещать зарубежные встречи президента США с иностранными лидерами, журналистам не предоставляется никакой конкретной информации о методах борьбы с боевиками «Исламского государства», им отказано в доступе в тюрьму на базе Гуантанамо, а чиновникам запрещено общаться с прессой под угрозой увольнения.

«В то время как Соединённые Штаты наращивают борьбу с боевиками-исламистами, общество не имеет возможности следить за этим. Новостные компании не могут снимать фото и видео взлета бомбардировщиков: они не аккредитованы. Администрация даже не сообщает, из какой страны самолёты поднимаются в воздух», - пишет Базби.

Резюме

Надо заметить, что специфическое для российского менталитета понимание «принципа беспристрастности» не ограничивается англоязычным миром. Его проявления можно найти и в других странах – например, в Германии. Но там этот принцип не имеет силы писанного или неписанного закона, а значит – координация международных правил функционирования медиа с этими странами возможна на других основаниях.

Так, например, 1 октября 2014 года главный редактор новостных программ немецкого телеканала ARD Кай Гниффке проанализировал работу своих сотрудников по освещению украинского конфликта. Он признал, что в ряде случаев телеканалу следовало по-другому расставить акценты или выбрать иные формулировки, следовало раньше обратить внимание на радикальные группировки на Украине. «Вероятно, мы слишком мало доносили до зрителя интересы России. Возможно, мы могли бы более критически рассмотреть позицию НАТО», - пишет Гниффке в своем блоге на сайте телеканала.

Симптоматично, что причиной происшедшего главред полагает тот факт, что редакция ARD слишком легко поддалась новостному мейнстриму. А ведь именно это, вернемся к началу этой статьи, является методом работы ВВС: «авторизированный перевод», заточенный под «картину мира» местных жителей как основа «принципа беспристрастности».

Одним словом, проведенный анализ ряда ведущих зарубежных СМИ показывает, что «принцип беспристрастности», которого придерживаются западные медиа, по сути противоположен «принципу свободы информации», к соблюдению которого призывает российский министр иностранных дел.