В петровскую эпоху в правовом положении российских ремесленников наступили важные изменения. Особое место занимает реформа цехового устройства, которая кодифицировала существовавшие в России практики «дружин», артелей и других объединений ремесленников.

О том, как государство формировало систему контроля за качеством ремесленной продукции и регулировала процесс обучения мастеровых рассказывает в четвертом эпизоде своего расследования кандидат исторических наук, депутат Госдумы первого созыва Александр Минжуренко.

Ни одна сфера жизни в России не избежала радикальных реформ Петра I. В 1722 году особым указом императора в России было введено цеховое устройство ремесленников. 

Нечто вроде цехов у ремесленников существовало и ранее, но это были часто самодеятельные организации, создававшиеся обычно стихийно, снизу для защиты прав ремесленников. Такие объединения существенно отличались друг от друга по порядкам и уставам, и их права не были четко регламентированы государством. 

В литературе высказывалось мнение о том, что как во многих других, так и в данном случае мы видим копирование Петром I западноевропейских примеров. Но, во-первых, в Западной Европе средневековые цехи уже отживали свой век и считались архаикой. Зачем было просвещенному реформатору перенимать уже отработанные формы? Во-вторых, согласно реформе царя, российские цеха не были полной копией жестких европейских объединений ремесленников.

Полностью перенять опыт Запада и четко регламентировать права ремесленников в России предлагалось и ранее, еще в XVII веке, Юрием Крижаничем, хорватским богословом, поступившим на царскую службу в Москву. Позднее, уже современник Петра, первый в России экономист-теоретик Иван Посошков тоже предлагал создать в России цехи по европейскому образу и подобию. 

Он писал, что именно благодаря цеховой организации ремесленники в Европе «добры и похвальны». А вот в России, где права ремесленников не были четко очерчены, типичный ученик «отдавшись в научение лет на пять или шесть… мало-мало поучась, и прочь отойдет, да и станет делать особо, да цену спустит и мастера своего оголодит, а себя не прокормит, да так и век свой изволочит; ни он мастер, ни он работник». 

Выражаясь современным языком, речь шла о том, что недостаточно подготовленные мастера, пользуясь отсутствием правовых ограничений, самовольно выходили со своими низкокачественными изделиями на рынок, сбивали цены и обрекали настоящих умельцев на бедность из-за сокращения спроса на их качественные, но более дорогие вещи.

Представляется, что Петр I прислушался во многом к рекомендациям Посошкова, и вряд ли можно утверждать, что он «перенес на русскую почву чуждые ей цеховые учреждения западноевропейского торгово-промышленного населения». Скорее, он попытался реорганизовать и упорядочить в правовом смысле то, что уже существовало в России. 

Более всего походили на цехи создававшиеся еще в XV-XVII веках «дружины» и артели российских ремесленников. Правда, документированных источников об этих объединениях в архивах отложилось не так много. Однако по ним нам известно, что сущность записей учеников на жилье у мастера обычно заключалась в определении числа лет, какое ученик должен прожить у мастера, обыкновенно пять лет, и указании на обязанность мастера выучить своему ремеслу ученика. 

Во время ученья ученик «ест и пьет все хозяйское» и носит хозяйскую же одежду. Он обязуется во всем слушать хозяина, его жену и детей, исполнять как работу по мастерству, так и всякую дворовую работу. Мастер получает право в случаях непослушания «смирять по делу смотря». Кроме того, следовало обычное обязательство относительно «бережения» хозяйского добра и хозяйских животов.

Ученик иногда обязывался и по окончании учения прожить известное время у мастера, очевидно, уже в качестве работника. Иногда ученик ничего не получал за работу, иногда же он получал пожилое или наемную плату. Так, ученик скорняжного дела, по записи 1695 года, должен был прожить пять лет у хозяина в учении, шестой год уже в работе, а при уходе должен был получить пожилого 10 рублей, кроме того, мастер обязывался одеть и обуть ученика «по силе». 

Когда ученик какого-нибудь ремесла выучивался своему делу, то дворцовые приказы наводили справку у мастера, и приказные люди старались убедиться в том, насколько ученик успел обучиться своему ремеслу.

Более всего, например, сохранилось сведений о корпоративном устройстве московских серебряников. Центром корпорации был торговый ряд, который объединял и производителей, и торговцев этого рода. Во главе его стоял рядовой староста, который был обязан «беречь и смотреть над торговыми людьми и серебряного дела мастерами». 

Всякий, кто желал вступить в состав ряда, «своим ремеслом кормиться», обязан был дать на себя поручную запись старосте и при записи «делать на пробу всякие дела». Ученики, «придя в совершенство», обязаны были брать со своих мастеров особые письма, на основании которых их записывали. Поручные записи определяли, что мастер обязуется «делать в серебряном ряду». 

Все мастера должны были уплачивать вступительный взнос и каждый из них должен был иметь свое клеймо, и проставлять его на каждом своем изделии. Лица, не записанные в состав ряда, не могли заниматься производством и торговлей серебряных изделий: «Стрельцам и боярским людям в лавках сидеть не велеть и серебряными делами не торговать».

Таким образом, Петр I, похоже, не ставил своей целью переселить западноевропейский институт на русскую территорию в полном его составе. Он заимствовал лишь некоторые основные положения: обязательность ученичества, выбор старейшин, необходимость свидетельства от мастера и известного испытания для права на открытие собственной мастерской. 

Всего остального, всех многочисленных правил иностранных цеховых уставов, всей сложной регламентации жизни ремесленника в самых разнообразных направлениях, связанной с цеховым строем, он совершенно не коснулся, о них ничего не упоминается. Так, например, о подмастерьях петровская реформа говорит лишь вскользь, не нормируя этой стадии работ.

Что же касается тех немногих моментов, которые регулируются петровскими указами, то они вполне имели почву под собой в истории русского ремесленничества и в значительной мере уже ранее существовали у нас в силу обычая, отчасти и на основании различных законодательных актов.

В 1722 году Петр I, вводя новые городские учреждения, разделил всех «регулярных» граждан на две гильдии, отнеся ремесленников ко второй гильдии. В свою очередь гильдия ремесленников подразделялась еще на отдельные общества на основании однородности мастерства: «Каждое художество или ремесло свои особые цунфты (цехи) или собрания ремесленных людей имеет, а над оными — ольдерманов» (старшин); число последних зависело от «величества города и числа художников» (ремесленников). Ольдерманы ведут цеховую книгу, записывая в нее всех ремесленников своего цеха и смотрят за тем, «дабы всякий своё рукоделье делал добрым мастерством».

Далее, согласно реформе Петра I, каждый цех состоял из членов двух категорий, членов полноправных и неполноправных. К первым принадлежали все мастера цеха, то есть имеющие право производить ремесло самостоятельно и держать подмастерьев и учеников; последние обе группы составляли категорию неполноправных членов. 

Для учеников был установлен семилетний срок пребывания у мастера, после чего ученик получал у мастера удостоверение в знании ремесла; о прохождении стажа подмастерья ничего не говорилось. Звание же мастера давалось лишь после успешного испытания, которое производилось «как в чужих краях».

Вообще в цехи имели право вступать все, кто угодно, — «ремесленники всяких художеств», русские подданные и иностранцы, люди «всяких чинов», не исключая и владельческих крестьян; только последние при записи в цех должны были представить старшине цеха «отпускные письма от помещиков или прикащиков».

Таким образом, скорее всего, правовая реформа, вводившая цеховое устройство ремесленников, была в этот период одним из этапов завершения формирования сословного строя общества, ликвидации архаичного сословия «посадских людей», закрепощенных самодержавием. 

Немаловажным, видимо, было и стремление государства создать систему контроля за качеством ремесленной продукции. Ведь отныне мастер обязан был ставить личное клеймо на изделии. Важнейшим следствием цеховой структуры ремесла было упорядочение практики ученичества и закрепление прав учеников. Как следствие при Петре I ученичество приняло огромное распространение.

Продолжение читайте на сайте РАПСИ 24 сентября