МОСКВА, 28 мар - РАПСИ. Проблемы исполнения решений третейских судов прокомментировала РАПСИ руководитель Отдела анализа судебной практики и проблем правоприменения Арбитражного третейского суда Москвы Олеся Петренко.
Она напомнила, что третейское разбирательство является общепризнанным альтернативным способом разрешения споров, возникающих между контрагентами в гражданском обороте. Согласно статье 31 Федерального закона от 24 июля 2002 года «О третейских судах в Российской Федерации» стороны, заключившие третейское соглашение, принимают на себя обязанность добровольно исполнять решение третейского суда.
В тоже время, по словам Петренко, на практике далеко не всегда решения третейского суда исполняются сторонами добровольно. «Напротив, зачастую стороне, в пользу которой вынесено решение третейского суда, приходится прибегать к процедуре принудительного его исполнения посредством обращения в компетентный (государственный) суд с заявлением о выдаче исполнительного листа», - отметил эксперт.
И на этом этапе сторона может столкнуться с непредвиденными трудностями.
Казалось бы, процедура выдачи исполнительного листа проста, поскольку предполагает проверку преимущественно ряда процессуальных оснований, которые могут послужить основанием для отказа в выдаче исполнительного листа. Однако на практике происходит иначе. «Третейское разбирательство до сих пор не получило достаточного распространения и признания в России, а потому государственные суды, не всегда хорошо понимая сущность данного института, стремятся отказать в выдаче исполнительного листа по любым возможным основаниям, что приводит в некоторых случаях к явным судебным ошибкам», - отметила Петренко.
Она привела случай из практики Арбитражного третейского суда Москвы, когда государственный суд отказал в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, квалифицировав автотранспортные средства в качестве недвижимого имущества. Между банком и юридическим лицом были заключены кредитные договоры, обеспеченные договорами поручительства и залога. Предметом залога, по словам эксперта, выступали автотранспортные средства, используемые в деятельности аэропортов (антиобледенительные машины, авиационные тягачи, самоходные трапы, тягачи багажных тележек и проч.).
Решением Арбитражного третейского суда Москвы на указанные автотранспортные средства было обращено взыскание и определен способ и порядок реализации заложенного имущества путем продажи с публичных торгов с начальной продажной ценой, установленной в отношении отдельной единицы автотранспортного средства, указанной в качестве залоговой стоимости в приложениях к соответствующим договорам залога.
Государственным судом в выдаче исполнительного листа было отказано, поскольку суд отождествил автотранспортные средства, на которые третейский суд обратил взыскание, с недвижимым имуществом. Суд указал, что «согласно п.1 ст. 349 ГК РФ требования залогодержателя (кредитора) удовлетворяются из стоимости заложенного недвижимого имущества по решению суда». В связи с этим, по мнению суда, в соответствии со статьей 12 Федерального закона «Об оценочной деятельности в Российской Федерации» необходимо установить действительную рыночную стоимость для определения его начальной продажной цены на торгах; отсутствие таковой суд квалифицировал в качестве нарушения основополагающих принципов российского права.
Суд апелляционной инстанции позицию суда первой инстанции поддержал. Он сослался на нормы п.1 ст. 349 ГК РФ и п.3 ст. 340 ГК РФ, совокупность которых, по мнению суда, «позволяет сделать вывод о возможности установления судебным решением при обращении взыскания на заложенное имущество в судебном порядке начальной продажной стоимости залогового имущества, отличающейся от стоимости предмета залога, согласованной сторонами в договоре залога, в целях более полного удовлетворения требований кредитора».
«Очевидно, что от судебных ошибок участники гражданского оборота не застрахованы. Однако в части необходимости обращения в государственный суд для принудительного исполнения решения третейского суда существуют способы, позволяющие нивелировать такие процессуальные риски», - считает Петренко.
Прежде всего, следует обжаловать определение суда об отказе в выдаче исполнительного листа. Однако если такое обжалование окажется безуспешным, сторонам следует использовать предоставленную российским законодательством возможность повторно обратиться с аналогичным иском в третейский суд. Отказ в выдаче исполнительного листа не лишает действительное третейское соглашение юридической силы, отметил эксперт.
Частью 3 статьи 46 Федерального закона (ФЗ) «О третейских судах в Российской Федерации» предусмотрено, что в случае вынесения компетентным судом определения об отказе в выдаче исполнительного листа стороны вправе в соответствии с третейским соглашением обратиться в третейский суд либо компетентный суд с соблюдением правил подведомственности и подсудности, за исключением случаев, предусмотренных статьей 43 данного закона. Аналогичные нормы содержатся в части 3 статьи 427 ГПК РФ, части 3 статьи 240 АПК РФ и ГПК РФ.
В соответствии со статьей 43 ФЗ закона «О третейских судах в Российской Федерации» сторона утрачивает право на повторное обращение в третейский суд, только если государственным судом отказано в выдаче исполнительного листа по следующим двум основаниям:
1) недействительность третейского соглашения;
2) решение третейского суда принято по спору, не предусмотренному третейским соглашением.
Данная норма, по словам эксперта, дублируется в части 4 статьи 240 АПК РФ и части 4 статьи 427 ГПК РФ.
Поскольку действующее правовое регулирование по данному вопросу носит довольно ясный, недвусмысленный характер, в судебной практике не встречается случаев, чтобы суды отказывали в выдаче исполнительного листа, ссылаясь на то, что на уже имеющееся решение третейского суда между теми же лицами по тому же спору ранее было отказано в выдаче исполнительного листа.
Эксперт отметила, что по приведенному в качестве примера делу с ошибочной квалификацией автотранспортных средств в качестве недвижимого имущества сторонами в дальнейшем было заключено мировое соглашение, утвержденное решением третейского суда, на принудительное исполнение которого государственным судом был выдан исполнительный лист.
