76 лет назад начались судебные процессы над японскими военными преступниками. РАПСИ подготовил сравнительный анализ правовых результатов Токийского суда и Хабаровского трибунала. 

История – особенно, самые важные для формирования обшей нравственности ее этапы – всегда была объектом политических манипуляций. Впрочем, не так часто встретишь масштабные исторические события, которые стали одной большой манипуляцией еще до своего логического завершения. Именно так большинство историков оценивают суть Международного военного трибунала для Дальнего Востока. 

Слабые позиции обвинения, бессистемный подход и, наконец, большие основания предполагать факты сокрытия организаторами трибунала реальных виновных в жестоких преступлениях японцев на территории Китая – эти факторы навсегда разобщили Токийский процесс с образом правосудия военного времени, а многие эксперты напрямую называют военный трибунал для Дальнего Востока профанацией. 

Как сложился этот образ, как историкам удалось восстановить реальные смысловые точки этого процесса при минимуме открытой информации и какие меры для восстановления исторической справедливости предприняли советские власти, чье вмешательство стало одним из основных факторов прекращения Японо-Китайской войны как последнего этапа Второй мировой – в анализе РАПСИ. 

Последний акт спектакля периферийной сцены Второй мировой 

3 мая 1946 года в Токио начал работу Международный военный трибунал для Дальнего Востока, или, как его чаще называют, Токийский процесс. Правовые основания для проведения трибунала были зафиксированы на Постдамской конференции, с точки зрения правовых механизмов Токийский трибунал был выстроен по образу Нюрнбергского процесса. 

«Позитив правоприменительной практики государств антигитлеровской коалиции однозначно свидетельствует в пользу того, что на основе международного договора союзных держав военные действия Германии в 1939–1945 гг. были юридически квалифицированы как международные преступления, а судебные процессы над главными немецкими военными преступниками заложили основы международной уголовной юстиции», - отмечается в научной статье доцента ФБГОУ ВО «ВГУВТ» Соколова.

Собственно, суд в Токио в западной прессе порой называют «вторым Нюрнбергом», упуская из виду, что правовая эффективность процесса в столице Японии была много ниже, чем по итогам суда в Нюрнберге. 

В Токио перед судом предстали 29 обвиняемых – японские политические деятели, министры, военачальники, дипломаты и прочие представители военной элиты страны. Часть из обвиняемых совершили самоубийства, некоторые в силу медицинских причин умерли до окончания процесса. 

Следует отметить, что Токийский процесс – одно из самых закрытых исторических событий XX века: в открытом доступе не так много документов и надежных источников, повествующих о ходе суда, многие из них, кроме того, увидели свет через много лет после вынесения приговоров военным преступникам. 

Одно из изданий, которое позволяет беспристрастно оценить итоги Международного военного трибунала в Токио – книга А.Н. Николаева «Токио: суд народов. По воспоминаниям участников процесса». Николаев участвовал в трибунале в качестве судебного секретаря части СССР. 

Автор подробно описывает итоги процесса – резолютивную часть приговора: Тодзио Хидэки, Доихара Кэндзи, Хирота Коки, Итагаки Сэйсиро, Кимура Хэйтаро, Мацуи Иванэ, Муто Акира были приговорены к смертной казни через повешение, Араки Садао, Хасимото Кингоро, Хата Сюнроку, Хиранума Кинчиро, Хосино Наоки, Кидо Кончи, КойсоКунияки, Минами Дзиро, Ока Такацуми, Осима Хироси, Сато Кэнрио, Симада Сигэтаро, Судзуки Тэйити, КайяОкинори, СираториТосио, УмэдзуИосидзиро — к пожизненному заключению. Того Сигэнори — к тюремному заключению сроком на 20 лет, считая со дня вручения Обвинительного заключения; Сигэмицу Мамору — к тюремному заключению сроком на 7 лет, считая со дня вручения Обвинительного заключения. 

Учитывая, что Токийский процесс является одним из самых продолжительных в истории мирового судопроизводства – он длился в течение двух с половиной лет – нетрудно предположить, какая масштабная работа предшествовала вынесению приговора. Увы, речь идет не только об обязательных и официальных процедурах трибунала – исследовании доказательств, опросов, работе защиты, но и большой теневой работе по манипуляции процессом, которую проводили представители США. Собственно, американские партнеры решительно отобрали у союзников хоть каким-либо образом влиять на ход процесса, добиваться правосудности и объективности. 

Председательствовали в трибунале представители США – собственно, американский генерал Макартур стал, без сомнения, главной фигурой процесса: к достижениям генерала приписывают правовую значимость свершившегося трибунала для международного уголовного права. В то же время, именно Макартур, без сомнения, ответственен за определенную избирательность, непоследовательность и некую фасадность международного военного суда. 

Первое, что стало очевидным в этом процессе для участников от СССР – политическая ангажированность в определении реальных виновных в военных преступлениях. Очевидно, именно Дуглас Макартур – или «американский кесарь», как называли его в те годы – сделал все возможное, чтобы имя императора Хирохито и его семьи практически не звучало на процессе. Император нужен был Америке, причем в том самом статусе, в котором он был на момент суда: лояльный новой власти и управляемый. В то время как даже сам японский народ считал правителя ответственным за милитаризацию Японии и годы изматывающей войны.

«Критики Токийского процесса не раз отмечали и то, что он, в отличие от Нюрнбергского, не осудил преступные организации японских милитаристов и их идеологию. В результате, как того и хотел Макартур, многие недавние военные преступники вместо наказания получили руководящую роль в строительстве «новой Японии», - отмечает Александр Звягинцев в публикации «От Нюрнберга к Токио» журнала «Историк». 

Тень на плетень наводили и защитники – надо отметить, что в Токийском процессе принимали участие и японские, и американские адвокаты. Американские специалисты нередко вели допрос предвзято. В частности, этот факт отмечают авторы книги «Суд в Токио» Л.Н. Смирнов и Е.Б.Зайцев, причем чаще всего манипуляции касались именно преступлений Квантунской армии, на злодеяния которой в большей степени закрыли глаза на Токийском процессе.

А. Н. Николаев пишет: «В ходе процесса было проведено 818 открытых судебных заседаний и 131 заседание в судейской комнате; трибунал принял 4356 документальных доказательств и 1194 свидетельских показания (из которых 419 были заслушаны непосредственно трибуналом). В обвинительном акте было сформулировано 55 пунктов, содержащих общие обвинения всех подсудимых и виновность каждого в отдельности».

При этом, как уже доподлинно известно и экспертам, и широкой общественности, Токийский трибунал не выполнил одну из ключевых своих задач: наказание преступников, работавших над разработкой и применением бактериологического оружия, военнослужащих отряда №731 Квантунской армии. 

СССР в ходе Токийского процесса представил трибуналу доказательства проведения подобных опытом, в том числе – с проявлением особенной жестокости, участием живых людей в качестве подопытного материала. Почему эти сведения не были услышаны на Токийском трибунале? 

Сам факт работы «отряда №731» над бактериологическим оружием не является ни тайной, ни опровергаемым знанием. По мнению экспертов – не только отечественных, но и зарубежных – те, кто помешал осудить преступников, имели определенные виды на использование результатов проведенных ими исследований.

Японский историк, профессор Токийского университета Харуки Вада отмечал: «Члены отряда № 731 после войны получили места в научно-исследовательских и медицинских учреждениях Японии. Были даже те, кто стал преподавателем в университетах». Возможно, такие карьерные возможности открылись перед преступниками не только в Японии. 

Возмездие в Хабаровске

Еще до окончания Токийского трибунала для СССР стало очевидным: основные правовые задачи Международным военным судом в Токио выполнены не были. Вопрос о преступления отряда №731 так и не был даже включен в повестку Токийского трибунала. 

Судебный процесс по делу бывших военнослужащих японской армии, обвиняемых в подготовке к применению бактериологического оружия.

Фото: РИА Новости, Тарабащук

Советские власти поняли необходимость проведения ответного процесса – трибунала, на котором объективно будут рассмотрены деяния, связанные с разработкой опасных видов оружия, а виновные в этих деяниях получат справедливое наказание, а не предложения о работе. Ответом СССР на суд в Токио стал Хабаровский трибунал. 

Хабаровский процесс проходил с 25 по 30 декабря в 1949 года. Обвинителем на процессе выступал выдающийся советский юрист Лев Смирнов. Его профессионализм позволил провести трибунал в краткие сроки, а также показать людям масштаб ликвидированной японской угрозы. В будущем Смирнов возглавит Верховный суд Советского союза (1972-1984 гг.) и сделает большой вклад в развитие правосудия.

Итак, перед судом в Хабаровске предстают 12 членов отряда №731, бойцов Квантунской армии. В их числе: главнокомандующий Квантунской армией Отодзо Ямада, начальник санитарного управления Рюдзи Кадзицука, начальник производственного отдела Киёси Кавасима и начальник ветеринарной службы Такаацу Такахаси, а также ещё 8 участников. Все они признали своё непосредственное участие в подготовке бактериологического оружия и проведении опытов на людях.

Примечательно, что этот процесс проходил в открытом режиме – на суд, проходивший в хабаровском Доме офицеров, публика приходила по билетам, распространявшимся через трудовые коллективы и комсомол.

12 обвиняемых в ходе трибунала активно давали показания – признанию вины предшествовали обстоятельные и подробные рассказы о проведении опытов на людях, мотивации и причинах преступников. Так, например, бывший начальник отдела отряда №731 генерал-майор Кавасима Киоси рассказал на суде, что подопытные люди содержались в специальной тюрьме, ежегодно от специального заражения людей инфекционными заболеваниями умирали несколько сотен человек. Японцы именовали подопытных «марута» - «бревнами», пишет Елена Масюк в своей статье, посвященной Хабаровскому процессу. 

Обвиняемые Хабаровского процесса не стали отрицать: территориальная близость отряда №731 – он располагался близ Харбина – объясняется тем, что прежде всего разработка биооружия была направлена против СССР. 

Среди преступлений отряда – заражение подопытных чумой, тифом, сифилисом и другими опасными заболеваниями. «Научной» целью проведения этих опытов была проверка жизнестойкости человеческого организма к различным опасным бактериям, соответствующие замеры, о чем и рассказали обвиняемые Хабаровского процесса. Судя по тексту – без тени раскаяния. 

По итогам заседаний преступники были приговорены к заключению в исправительно-трудовом лагере на сроки от 2 до 25 лет. 

Деяния, рассмотренные на Хабаровском трибунале, требуют объективной оценки и в наши дни. Действительно, теме уделяется повышенное внимание сегодня. Так, в апреле этого года прошла презентация сборника архивных документов «Без срока давности. Хабаровский процесс». В сборнике содержатся сведения о подготовке и проведении Хабаровского трибунала. Большинство материалов, вошедших в сборник, взято из Центрального архива ФСБ России и публикуется впервые. 

В следующих публикациях РАПСИ расскажет подробнее об этапах Хабаровского процесса.