В развитие темы геноцида советского народа РАПСИ начинает публикацию серии материалов, посвященных преступлениям японских военных во время Второй мировой войны. Токийский и Хабаровский трибуналы менее известны сегодня, чем Нюрнбергский, хотя рассматриваемые на них преступления не уступают по своей жестокости действия нацистов. К сожалению, темы подготовки к бактериологической войне, пыток над военнопленными и мирными гражданами, а также ряд других, по которым были вынесены приговоры на этих трибуналах, не потеряли своей актуальности и сегодня. В ближайшие две недели мы рассмотрим каждую из них детально в своих исторических материалах.

После окончания Второй мировой войны в конце декабря 1949 года в Хабаровске военный трибунал Приморского военного округа рассмотрел дело по обвинению японских военных. В числе самых страшных их преступлений было проведение пыточных опытов над людьми. В первом материале серии, посвященной Хабаровскому трибуналу, мы публикуем показания японских преступников.

Обвинение было начальникам санитарного управления и ветеринарной службы Квантунской армии, военнослужащим отрядов №731 и №100. 

Основным методом проверки действия бактериологического оружия, которое японская армия планировала применить в т.ч. на территории СССР, являлись преступные, бесчеловечные опыты над живыми людьми, проводившиеся систематически и в массовых масштабах.

Преступные опыты производились над китайскими патриотами, участниками движения сопротивления против японских оккупантов, и над советскими гражданами, которых органы японской жандармерии обрекали на мучительное уничтожение.

Как установлено следствием, зверское умерщвление людей путём производства над ними преступных опытов производилось работниками японских бактериологических отрядов с ведома и согласия командующего Квантунской армией. 

Бывший командующий Квантунской армией О. Ямада признал, что он допускал производство опытов над живыми людьми.

Ямада показал:

«Я... допускал их проведение и тем самым фактически санкционировал насильственное умерщвление китайцев, русских и маньчжур, направленных для производства опытов подчинёнными мне органами Квантунской жандармерии и японских военных миссий...» (т. 18, л. д. 174).

О производстве опытов по заражению людей тифом показал допрошенный в качестве свидетеля Фуруичи, он показал:

«...Примерно в начале 1943 гола я впервые принял участие в опытах по заражению тифом людей, содержащихся в тюрьме 731-го отряда, по указанию начальника 1-го отдела Табеи. Я приготовил один литр подслащённой воды, которую заразил бактериями тифа. Этот литр впоследствии был мною разведён водой, которая была роздана, примерно, 50-ти заключённым китайцам, насколько я помню, военнопленным, причём только некоторым из них до этого была сделана противотифозная прививка» (т. 5, л. д. 308).

Допрошенный по поводу деятельности 1-го отдела отряда №731 обвиняемый Кавасима Киоси показал:

«...В 731 отряде широко применялись эксперименты по действию всех смертоносных бактерий на живых людях. Материалом для этого являлись заключённые китайские патриоты и русские, которых органы японской контрразведки обрекали на истребление...» (т. 3, л. д. 59).

«...для размещения и содержания заключённых 731 отряд имел специальную тюрьму, где в условиях строгого режима и изоляции содержались подопытные, которые сотрудниками отряда в целях конспирации обычно назывались «брёвнами»» (т. 3, л. д. 146). Бесчеловечные опыты над живыми людьми проводились также и в полевых условиях, близких к боевой обстановке, на специально оборудованных полигонах. Заключённых привязывали в поле к железным столбам, после чего па них испытывали действие различных бактериологических снарядов.

Обвиняемый Карасава показал:

«...Мне лично пришлось дважды присутствовать на полигоне Аньда при производстве испытаний действия бактерий на живых людях в полевых условиях. Первый раз я был на полигоне в конце 1943 года; в этом случае на полигон было доставлено человек 10, которых привязали к заранее вкопанным в землю столбам, в пяти метрах один от другого, и метрах в пятидесяти от них была взорвана с помощью электрического тока осколочная бомба. В результате часть подопытных людей была ранена осколками бомбы и одновременно, как потом мне стало известно, заражена сибирской язвой, т, к. бомба была начинена этими бактериями...»

«Второй раз я присутствовал на полигоне весной 1944 года; было доставлено человек 10, которые, как и в первом случае, были привязаны к столбам. Затем был взорван баллон, наполненный бактериями чумы, примерно в 10 метрах от подопытных людей» (т. 4, л. д. 42).

Другой участник аналогичных преступных опытов на полигоне в районе ст. Аньда, обвиняемый Ниси Тосихидэ, показал:

«...В январе 1945 года в моём присутствии на поли-гоне отряда №731 ст. Аньда начальником второго отдела отряда подполковником Икари, вместе с научным сотрудником того же отдела Футаки, был произведён опыт над 10 военнопленными китайцами по заражению газовой гангреной. Все 10 человек пленных китайцев на расстоянии 10—20 метров один от другого были привязаны к столбам, затем электротоком была взорвана бомба, в результате все 10 человек получили ранения шрапнелью, заражённой газовой гангреной, и через не-делю все они умерли в тяжёлых мучениях» (т. 7, л. д. 113).

Трупы замученных сжигались в специальном крематории, оборудованном в отряде №731 в непосредственной близости тюрьмы.

Допрошенные по делу свидетели и обвиняемые показали о бесчеловечных пытках, насилиях и издевательствах, которым подвергались все, кто попадал в качестве «подопытного материала» в застенки внутренней тюрьмы отряда №731.

Свидетель Куракадзу показал:

«...На каждом из этажей было по нескольку комнат для лабораторий, а в середине размещались камеры, где содержались подопытные люди, или, как мне говорил фельдфебель Тасака, эти люди назывались в отряде «брёвнами»... Среди содержавшихся в тюрьме людей, кроме китайцев, я хорошо помню, что были и русские люди. В одной из камер я видел женщин китаянок... Все люди, содержащиеся в камерах, на ногах имели кандалы... у 3 китайцев пальцы на руках отсутствовали, а у остальных видны были кости пальцев. Иосимура мне пояснил, что это результат проводимых им опытов по обмораживанию...» (т. 2, л. д. 371). 

Допрошенный в качестве свидетеля бывший заместитель начальника японского лагеря «Хогоин» Ямагиси показал:

«...Фамилий всех лиц, отправленных на уничтожение в 731 отряд, я не помню. До сего времени сохранились в памяти следующие лица: ...Солдат Советской Армии Демченко, который в категорической форме отказался давать какие-либо сведения о Советском Союзе. С моего разрешения к нему применялись меры физического воздействия. Его следователи подвергали пытке, подвешивая за руки, за ноги к балке. Демченко всё же показании не давал. Тогда я решил его физически уничтожить и с этой целью отправил его в 731 отряд» (т. 2, л. д. 174).

Об отправке из лагеря «Хогоин» советских людей для уничтожения показал также и свидетель Иидзима:

«...Всего мною за несколько раз из лагеря «Хогоин» на верную смерть было отправлено около 40 советских граждан, которые под опытами умирали...» (т. б, л. д. 242).

Над заключёнными, попавшими в отряд №731, бесчеловечные опыты продолжались до тех пор, пока не наступала смерть.

«Если заключённый, несмотря на заражение его смертоносными бактериями, выздоравливал, — показал обвиняемый Кавасима, — то это не спасало его от повторных опытов, которые продолжались до тех пор, пока не наступала смерть от заражения. Лиц, подвергавшихся заражению, лечили, исследуя различные методы лечения, нормально питали и после того, как они окончательно поправлялись, их использовали для следующего эксперимента, заражая другим видом бактерий. Во всяком случае живым из этой фабрики смерти никто никогда не выходил...» (т. 3, л. д. 60). 

Органы японской жандармерии и японских военных миссий в Маньчжурии в соответствии с имевшимися у них указаниями и по договорённости с начальниками отрядов направляли в отряды заключённых из числа китайцев, маньчжур и советских граждан, которые и служили в качестве «специального материала» для так называемых «исследований». Для конспирации в официальных жандармских документах был выработан специальный термин — «особые отправки».

Бывший японский советник жандармерии армии Маньчжоу-Го свидетель Тачибана Такео показал:

«...была категория таких подследственных, которая по линии особого отдела вверенного мне жандармского управления подлежала уничтожению. К ним относились... партизаны, лица, резко настроенные против японских властей в Маньчжурии и др. На этих арестованных дела в суд не оформлялись, т. к. мы их направляли для уничтожения в 731 бактериологический отряд...» (т. 6, л. д. 95).

Другой свидетель, Кимура, бывший адъютант начальника японской жандармерии в гор. Харбине, на допросе подтвердил, что в его присутствии начальник отряда №731 генерал Исии в разговоре с начальником харбинского управления жандармерии Касуга Кдору выражал уверенность в том, что и впредь он будет получать для «экспериментов» арестованных таким же образом, как он получал их ранее (т. 2, л. д. 194).

Официальные документы японских жандармских управлений, захваченные советскими войсками в японских архивах в Маньчжурии, подтверждают, что с 1939 года и позже существовали так называемые «особые отправки» заключённых. В частности, был обнаружен приказ №224 начальника жандармерии Квантунской армии генерал-майора Сирокура об «особой отправке» в 1939 году 30 заключённых отряду Исии (т. 17, л. д. 35—38).

О массовом характере истребления заключённых свидетельствуют показания обвиняемого Кавасима Киоси:

«В 731 отряд ежегодно доставлялось от 500 до 600 заключённых. Я видел, как сотрудники 1 отдела отряда принимали их от жандармерии целыми партиями» (т. 3, л. д. 59).

«...На основании известных мне сведений, которыми я располагаю по роду своей службы в отряде, я могу сказать, что в 731 отряде ежегодно умирало от производства опытов, примерно, не менее 600 человек» (т. 3, л. д. 146). 

«...За пять лет пребывания отряда на станции Пинфань, т. е. с 1940 по 1945 год, через эту фабрику смерти было пропущено не менее трёх тысяч человек, уничтоженных путём заражения смертоносными бактериями. Какое количество погибло до 1940 года, мне неизвестно» (т. 3, л. д. 60—61).

Аналогичные преступления совершались и в отряде №100, где производством опытов над живыми людьми специально занималось 6-е отделение 2-го отдела.

Характеризуя деятельность отряда №100, лаборант этого отряда свидетель Хатаки Акира заявил:

«...отряд №100 Квангунской армии назывался противоэпизоотическим, фактически же он являлся бактериологическим отрядом, т. к. там размножались и культивировались бактерии сапа, сибирской язвы, чумы рогатого скота, т. е. возбудителей эпизоотических болезней. В отряде №100 исследование действия бактерий производилось путём опытов над домашними животными и живыми людьми, для чего в отряде имелись лошади, коровы и др. животные, а также в изоляторе содержались и живые люди, о чём мне известно из того, что я видел сам лично» (т. 13, л. д. 111).

Другой свидетель, Фукузуми Мицуёси, служивший в отряде №100 ветеринарным врачом, показал:

«...Отряд №100, как экспериментальный, был укомплектован научными работниками бактериологами, химиками, ветеринарными врачами и агрономами. Вся работа, проводимая в данном отряде, была направлена на подготовку диверсионно-бактериологической войны против Советского Союза. Сотрудниками данного отряда и его филиалов велась научно-исследовательская работа... по изысканию способов массового применения бактерий и остро-действующих ядов для массового уничтожения животных и людей».

«...Чтобы устанавливать эффективность действия этих ядов, производились эксперименты над животными и живыми людьми...» (т. 13, л. д. 48). 

Обвиняемый Митомо, служивший в отряде №100 признал, что лично им был умерщвлён ряд заключённых после производства над ними бесчеловечных опытов (т. 12, л. д. 192). 

Митомо показал:

«...Был такой случай. Нал одним русским в течение двух недель в августе месяце 1944 года проводились различные опыты. Организм его истощал, и Мацуи дал указание убить этого русского путём введения в организм цианистого калия... Под видом лечения ему был сделан укол... цианистого калия, и русский сразу же после укола умер. Укол сделал я в карцере... Двое русских при мне были расстреляны жандармом в начале сентября 1944 года на скотомогильнике и там зарыты в землю. Они были расстреляны по указанию поручика Накадзима. Расстреляли их потому, что над ними нельзя было больше проводить опыты ввиду их истощённости и непригодности для дальнейших опытов» (т. 12, л. д. 149).

Помимо преступных опытов по заражению заключённых чумой и другими острыми инфекционными заболеваниями, в отряде №731 широко производились бесчеловечные эксперименты по обмораживанию конечностей живых людей. Заключённых заставляли держать руки и ноги в специальных ящиках со льдом, до тех пор пока не наступало обмораживание конечностей.

Свидетель Фуруичи показал:

«...Группа русских, маньчжур, китайцев, монголов с закованными в кандалы ногами каждый раз в количестве от 2 до 16 человек выводились на мороз, где их под угрозой оружия заставляли погружать оголённые руки (иногда по одной, иногда обе сразу) в бочки с водой, затем оголённые смоченные руки заставляли держать на морозе от 10 минут до 2 часов, в зависимости от температуры воздуха и, когда наступало обморожение, отводили их (людей) в лабораторию при тюрьме» (т. 5, л. д. 317).

В большинстве случаев эти преступные опыты кончались гангреной, ампутацией конечностей и смертью подопытных людей. Целью этих опытов было изыскание способов борьбы с обмораживанием конечностей во время запланированных боевых действий против Советского Союза.

Цитаты приводятся по книге: «Материалы судебного процесса по делу бывших военнослужащих японской армии, обвиняемых в подготовке и применении бактериологического оружия» - 1950 г. Государственное издательство политической литературы.