Программа переобучения и адаптации лиц, уволенных из Вооруженных сил и других силовых структур РФ, должна проводиться на федеральном уровне, считает первый заместитель председателя комиссии Общественной палаты (ОП) РФ по безопасности и взаимодействию с ОНК Михаил Аничкин.

Эксперт по итогам форума «Сообщество» рассказал в эксклюзивном интервью РАПСИ о программе переобучения военных, уволенных из армии.

Переобучение и адаптация лиц, уволенных из Вооруженных сил и других силовых структур РФ: эта система подразумевает добровольный порядок, желающие сами обращаются за такой помощью? Есть ли основания для отказа?

Это подразумевает, в первую очередь, создание стройной системы переобучения лиц, которые выходят в непривычную для себя гражданскую или так называемую «вольную» жизнь. Но в настоящий момент такой устойчивой практики, и это я могу с полной ответственностью сказать, практически не существует. Никто не занимается целенаправленно подготовкой военнослужащих или сотрудников силовых органов к увольнению. Существуют отдельные попытки проведения такой работы в ряде силовых органов, но они представляют, скорее всего, частную инициативу кадровых служб и не носят программный характер, не встроены в регламент постоянной работы.

У нас ежегодно увольняется достаточно большое количество людей из Вооруженных Сил и других силовых органов. И здесь нужно отметить, что ряд наших силовых структур и Министерство обороны имеют специальные подразделения, где служат по контракту достаточно молодые сотрудники. Ежегодно у нас увольняются те, у кого заканчиваются контракты – и это люди молодого и среднего возраста, а также по выслуге лет и это те, которые, в общем-то, ещё не пожилые, и которые по своим медицинским и физическим данным ещё способны работать.

Статистика показывает, что только 20% из них трудоустраивается, единицы твердо определяют себя как пенсионеры, а остальная значительная часть уволенных достаточно легкомысленно относятся к своему будущему и считают, что годик надо отдохнуть. И через год они деквалифицируется так, что уже не могут устроиться в силу тех обстоятельств, что они, во-первых, плохо представляют, как устроена гражданская жизнь, а она совсем другая по своим жизненным канонам и правилам, и, во-вторых, они уже практически никому не нужны.

Поэтому, если стоит задача привлечения потенциала бывших военных и силовиков в различные сферы нашей экономики, а такая задача стоит, то для этого нужны достаточно серьезные подходы к вопросам переобучения и, самое главное, адаптации. Главная проблема заключается в том, кто эти системы будет организовывать и реализовывать. Насколько мы знаем, в ведомствах не существует такой системной работы по подготовке людей к увольнению. То есть за редким исключением, как я уже сказал выше, никто в ведомствах не работает с лицами, которые уходят в запас. И потенциальные работодатели тоже «не атакуют» силовые структуры для того, чтобы получить какого-то работника из этого числа.

Нужно создавать специальные базы данных, необходим обмен между гражданскими институтами – коммерческими, общественными – и силовыми ведомствами, чего, с нашей точки зрения, сейчас не существует.

Какие варианты переобучения предусмотрены, на какие профессии самый большой спрос?

Считается, что рынок охранных услуг с руками «оторвёт» уволенных из Вооруженных сил. На самом деле это не совсем так. Рынок частных охранных услуг действительно состоит на 80% из бывших сотрудников силовых структур и армии. Но это, скорее всего, те 20%, которые трудоустраиваются.

На практике офицер, допустим, увольняющийся из авиации Минобороны, то есть, связан с лётной специальностью. Это либо высококлассный летчик, либо инженер, причем очень высокого уровня. У него, как правило, несколько технических образований, плюс ко всему, он неоднократно участвовал во время службы в различных программах повышения квалификации. То есть это уникальный специалист. Кто определяет потребности этих уникальных специалистов? Вот здесь и появляются пробелы.

Предусмотрена ли программа адаптации и психологическая поддержка семьям участников спецоперации?

У нас отсутствует федеральное ведомство, которое должно заниматься проблемами ветеранов. У нас нет ни службы, ни федерального министерства по делам ветеранов. А проблем накапливается всё больше и больше. А в настоящий момент эти проблемы ещё и усугубляются, потому что у нас большое количество сотрудников силовых ведомств и Минобороны участвует в специальной военной операции.

То есть мы сейчас стоим не только перед проблемой адаптации и обучения, но и перед проблемой реабилитации лиц, которые участвуют в боевых действиях. Это серьёзнейшая проблема, которую нужно решать, решать обществу. Она сразу тянет за собой ряд побочных проблем. Например, сейчас говорят о создании специальных медицинских центров по реабилитации и так далее. А хватит ли у нас квалифицированных медиков-специалистов?

На форум «Сообщество» в Липецке мы пригласили на площадку ведущих психологов. Более того, один из них из Новосибирска с нашего первого круглого стола в рамках «Сообщества» – крупнейший, признанный экспертным сообществом специалист в этой области.

Психологическая реабилитация – это действительно проблема, которую государству нужно срочно решать. Эту проблему нужно решать комплексно, и не просто решить её разово, но и смотреть на продолжение – как дальше локализовать все негативные последствия для человека и общества.

Это должна быть федеральная или региональная программа? Есть ли у регионов свой опыт?

Это должная быть федеральная программа. Но что происходит у нас с федеральной программой пока непонятно. После итогового форума «Сообщество» в Москве в ноябре мы подготовим заключительную резолюцию с замечаниями и рекомендациями Общественной палаты РФ.

Сейчас мы смотрим и анализируем все рекомендации в рамках секций региональных форумов. В этот раз, например, прозвучала мысль о том, что у нас существует система переобучения, в которую входят различные категории граждан, но почему-то туда не входят военнослужащие. Если на законодательном уровне включить в эту систему военнослужащих, то там есть бюджет, там есть деньги.

Многое нужно делать именно на законодательном уровне: либо принимать региональные законы, либо, соответственно,  федеральные.

Но ещё раз повторю, что отсутствие единого федерального органа по делам ветеранов – это основной тормоз работы по целенаправленной, постоянной переподготовке лиц, увольняющихся из Вооруженных сил и силовых органов. Пока у нас только помощник президента есть по этим вопросам.

Какие ведомства входят в эту программу? Задействованы ли некоммерческие организации?

Знаете, у меня иногда складывается ощущение, что это как в известной поговорке: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Тем не менее различные ветеранские организации своими силами пытаются сделать какие-то частные программы, существует несколько профсоюзов военнослужащих, ветеранские организации… Но этого мало.  

Более того, сегодня мы обсуждали проблемы трудоустройства вышедших в запас. У нас более 40 тысяч школ в стране. Почему бы не возродить систему начальной военной подготовки в школах. Если ввести дисциплину начальной военной подготовки в школах, это создаст 40 тысяч рабочих мест. Эти люди кроме преподавания своего предмета еще бы осуществляли активную деятельность по патриотическому воспитанию молодого поколения, другим важным направлениям работы с подрастающим поколением.

Наши либералы говорят: «Да как это возможно, мы только от этого ушли?!». Но нам надо возвращаться обратно. Потому что угрозы и риски показывают, что расслабляться вообще нельзя.