Вокруг революционного трибунала продолжает разгораться скандал: членов бывшей следственной комиссии при суде обвиняют во взятках, волоките, а также симпатиях бывшим царским сановникам. Утверждается, что именно по протекции следствия в отношении ряда экс-чиновников вынесены чрезвычайно мягкие приговоры. Проверяются сведения и о том, что следственная комиссия за определенную мзду освобождала из заключения приближенных царя.
РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 17 января 1918 года*.
За кулисами следственной комиссии
Центральные фигуры. Вчера распространился слух об аресте Козловского, Красикова и некоторых других лиц, близко стоящих к бывшей следственной комиссии. Однако, слух в отношении Красикова и Козловского оказался преждевременным. Красиков только вызывался в ревизионную комиссию для объяснений.
По словам подчиненных Красикова, его работу можно назвать саботажем революционного трибунала, так как он совершенно не заботился о подготовке дел для революционного трибунала. Красиков почему-то с чрезвычайной бережливостью относился к делу Шнеура. Оно хранилось у него в несгораемом шкафу, к которому кроме него никто не имел доступа.
Назначение ревизии явилось полной неожиданностью для Козловского и Красикова. Когда Красиков узнал, что ревизия должна немедленно прибыть, он, сильно взволнованный и бледный, вбежал в свой кабинет и трясущимися руками стал рвать какие-то бумаги, а подчиненным сказал, что они могут уходить. Обращаясь к одному из стоявших тут же следователей, он сказал: «не забудь деньги». Что это означало, служащие сказать не могут.
Вчера передавали, что ревизионная комиссия обнаружила у Козловского и Красикова несколько сот тысяч рублей.
Таинственный Х. Совет комиссаров получил сведения, что следственная комиссия за определенную мзду освобождала заключенных сановников старого режима.
Дело о бывшем дворцовом коменданте Воейкове, как передают, было прекращено по настоянию одного из членов следственной комиссии.
Передают также об инциденте, разыгравшемся между членом следственной комиссии Х. и председателем революционного трибунала Жуковым. Х. упрекал Жукова в вынесении слишком мягких приговоров обвиняемым по делу с.-р. Быховского и настаивал перед Троцким на устранении Жукова. Жуков в свою очередь жаловался на Х., обвиняя последнего в провокации по делу Пуришкевича. Жуков нашел поддержку в петроградском Совете, в частности у Зиновьева.
На прошлой неделе в следственной комиссии разыгрался такой инцидент. По распоряжению Х. из комиссии должны были перевести в тюрьму крупного финансиста. Х. распорядился, чтобы арестованного сопровождал только один солдат. Арестованный по дороге бежал, а солдат-конвоир вернулся пьяный часов через 5 и сообщил, что догнать бежавшего не мог.
Х., между прочим, написал письмо Ленину, обвиняя Жукова в покровительстве партии с.-р., а комиссара юстиции Штейнберга – в покровительстве Жукову; при этом Х. привел копию письма Штейнберга к Жукову, где комиссар благодарит председателя трибунала за сравнительно мягкий приговор по делу Быховского и Пуришкевича.
Было назначено специальное заседание совета народных комиссаров, которое прошло весьма бурно. Комиссары и левые с.-р. настаивали на устранении Х., грозя даже выходом из состава правительства.
В дело вмешался Ленин и, по его настоянию, Х. был устранен от должности.
(Раннее утро)
Комиссар на час
Комиссаром государственного банка у большевиков состоял Безобразов.
«Камергер высочайшего двора».
Безобразов управлял банком очень весело: не выходил из кабаков и игровых притонов, где спускал гигантские деньги.
Проигрывал не только кредитки, но и золото и драгоценные вещи.
Третьего дня Безобразов кончил карьеру и был арестован по распоряжению из Смольного.
(Газета для всех)
Старая Москва. Страшное место
Есть в Москве, близ Хамовнических казарм страшное место, проклятое место.
Не так давно это было, а люди забыли.
В Несвижском переулке в 1906 году, точно по мановению волшебника, однажды в каменной стене пожарной команды появилась деревянная дверь.
- Что бы это значило?
Обыватели, тогда граждан не было, терялись в догадках.
Разгадка наступила ночью. Приехала черная глухая карета. Жандармы, полиция. Кого-то вывели из кареты, провели в дверь. Пришел священник и врач.
В окошке светился огонек. Слышалась возня. Стоны. Потом тихо.
Карета уехала. Все разошлись.
Что же было за дверью?
Там была висельная. Людей вешали.
Палач нашелся, из «мушкетеров» 1-го Хамовнического участка. В работе ему не было недостатка.
Время было боевое. Кругом экспроприации. Столыпинский скоро – полевой суд работал.
«Смертники» ждали очереди.
Однако надо хоронить же! Полиция нашла подходящего человека. Владельца былого огорода, упраздненного. Большое было поле.
Сей муж, обязался доставлять гробы и хоронить за городом удавленных, казненных.
Деньги платили хорошие. Но огородник смекнул проще.
- Зачем возить за город, когда можно у себя, на пустыре!..
Часто являлись родные казненных, бывали люди со средствами. Им разрешалось одеть покойных.
Огородник и тут почуял наживу. Обирал, раздевал до нага трупы. Сколачивал копеечку. Иногда за хорошие деньги, продавал (конечно тайно от полиции) казненного его родным.
(Газета для всех)
Подготовил Евгений Новиков
*Стилистика и пунктуация публикаций сохранены
