Власти разрабатывают проект имущественного налога, любопытно, что его предлагается оплачивать не только деньгами, но и продуктами, например, зерном. Оброком, в частности, планируется обложить владельцев более трёх лошадей, земельных участков свыше 25 десятин и обладателей паёв и акций.

Комиссар юстиции предложил революционному трибуналу затребовать у следствия все дела в отношении бывших министров и сановников. Причём вспомнили об этих делах по просьбе самих арестантов, которые до сих пор томились в крепостях даже без предъявленного обвинения. В частности, своей участи ждёт бывший министр внутренних дел А. Н. Хвостов, которому вменяют растрату полутора миллионов рублей, ассигнованных ему бывшим царем на особые секретные расходы по выборам в 4-ю Государственную Думу.

РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 24 января 1918 года*.

Проект поимущественного налога

23-го января в совете народных комиссаров рассматривался проект единовременного поимущественного налога.

Лица, владеющие не менее, чем тремя лошадьми рабочего возраста, обязаны внести по 100 рублей за каждую лошадь вперед.

Лица, имевшие в своем пользовании в 1917 году свыше 25 десятин сельскохозяйственной удобной площади всякого происхождения, обязаны внести по 100 рублей за каждую десятину, превышающую 25 десятин.

Лица, имеющие акции, паи и облигации на сумму свыше десяти тысяч, обязаны внести налог в размере 20% суммы номинальной стоимости указанных ценных бумаг, превышающей 10 тысяч и не достигающей 100 тысяч, и 40% с суммы, превышающей 100 тысяч.

Кроме денежных знаков в уплату принимаются, но не более, чем в размере 3/4 налога, по установленным твердым ценам, зерно и другие продовольственные продукты.

(Утро России)

Дело бывших сановников

Комиссар по ведомству юстиции И. З. Штейнберг предложил следственной комиссии при Революционном трибунале затребовать из бывшей чрезвычайной следственной комиссии по делам царских министров и сановников, представителем которой состоит Н. К. Муравьев, все дела.

Приведение в исполнение этого поручения возложено на члена следственной комиссии Правдина.

Комиссариат юстиции вспомнил о делах бывших сановников и министров, многие из которых до сих пор томятся в заключении, благодаря настоятельным требованиям последних либо предъявить к ним обвинение, либо освободить их.

Особенную энергию в этом отношении проявляет бывший министр внутренних дел А. Н. Хвостов, которому комиссией Муравьева предъявлено было обвинение в растрате полутора миллионов рублей, ассигнованных ему бывшим царем на особые секретные расходы по выборам в 4-ю Государственную Думу.

Комиссия Муравьева нашла только незначительную части оправдательных документов на израсходование ассигнованной суммы.

А. Н. Хвостов заявляет, что все суммы израсходованы им согласно одобрению бывшего царя, что в свое время он представил царю доклад по поводу израсходованных сумм и все оправдательные документы. Доклад царем был принят и одобрен, все же документы были сожжены, согласно существовавшему порядку.

А. Н. Хвостов, как на свидетелей, ссылался на бывшего товарища министра внутренних дел Белецкого и председателя совета министров Штюрмера. Тот и другой были допрошены комиссией Муравьева и заявили, что они решительно ничего по делу об израсходовании денег А. Н. Хвостовым не знают.

В настоящее время А. Н. Хвостов заявляет, что Белецкий и Штюрмер дали свои показания под страхом быть привлеченными в качестве обвиняемых, по его делу. А. Н. Хвостов заявляет, что Белецкий, при допросе его следственной комиссией Муравьева, отбывал двухнедельное наказание по распоряжению Керенского в карцере и был настолько терроризирован, что побоялся сказать правду, Штюрмер же в это время почти умирал и боялся излишних расспросов и беспокойства.

Комиссия Муравьева подлинного доклада А. Н. Хвостова царю не нашла в делах министерства внутренних дел, но, по его указанию, была сделана выемка его документов из сейфов Московского Соединенного банка. Среди этих документов действительно оказались копии докладов царю, засвидетельствованные чиновником особых поручений при министерстве внутренних дел.

Следственная комиссия Муравьева этим копиям не придала никакого значения, во-первых, потому, что они засвидетельствованы лицом, близким к министру внутренних дел, а затем и потому, что оправдательных документов все-таки при них не оказалось.

А. Н. Хвостов заявляет, что он сейчас находится в трагическом положении. Он прекрасно помнит кому и на что он давал деньги, но если бы он вызвал, в качестве свидетелей, разных губернаторов, земских начальников и т. п., то конечно они отрицали бы факт получения ими денег, и таким образом, это лишает Хвостова не только возможности оправдаться, но еще дает возможность всем этим лицам, в виду отсутствия документов, привлечь его к ответственности за клевету.

Следственная комиссия при Революционном трибунале, как только получит материал из комиссии Муравьева, займется пересмотром дел находящихся в заключении сановников царского режима.

Однако, лицами, причастными к комиссии Муравьева, выражается сомнение в том, попадут ли материалы комиссии в руки большевиков, так как комиссия еще за некоторое время до переворота, в виду постановления Временного Правительства об эвакуации, эвакуировала дела в различные места.

(Новая Петроградская газета)

Подготовил Евгений Новиков

*Стилистика и пунктуация публикаций сохранены