Ленин и Сталин выпускают новый декрет о памятниках: скульптуры царей и их приближенных, не имеющие художественной и исторической ценности, должны быть сняты и частично утилизированы, а вместо них в срочном порядке поставлены новые — отражающие идеи и чувства обновлённой России. «Наиболее уродливые истуканы» должны убрать уже к 1 мая, но судьбу памятников в обязательном порядке необходимо согласовать с художественной коллегией Москвы и Петрограда. 

РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 13 апреля 1918 года*.  

Декрет о памятниках республики

В ознаменование великого переворота, преобразовавшего Россию, совет народных комиссаров постановляет:

1) Памятники, воздвигнутые в честь царей и их слуг, не представляющие интереса ни с исторической ни с художественной стороны, подлежат снятию с площадей и улиц и частью перенесению на склады, частью для использования утилитарного характера.

2) Особой комиссии из народных комиссаров по просвещению и имуществу республики и заведующего отделом образовательного искусства при комиссариате просвещения поручается по соглашению с художественной коллегией Москвы и Петрограда определить, какие памятники подлежат снятию.

3) Той же комиссии поручается мобилизовать художественные силы и организовать широкий конкурс по выработке проектов памятников, долженствующих ознаменовать великие дни Российской социалистической республики.

4) Совет народных комиссаров выражает желание, чтобы в день 1 мая были уже сняты некоторые наиболее уродливые истуканы и поставлены первые модели новых памятников на суд масс.

5) Той же комиссии поручается спешно подготовить декорирование города в день 1 мая и замену надписями-эмблемами названий улиц, гербов и т. п. новыми, отражающими идею и чувства военно-революционной трудовой России. 

6) Областные и губернские «Совдепы» приступают к этому же делу не иначе, как по соглашению с указанной комиссией.

7) По мере внесения смет и выяснения их практической надобности ассигнуются необходимые суммы.

Председатель совета народных комиссаров В. Ульянов (Ленин), народные комиссары А. Луначарский, Сталин, секретарь совета Горбунов.

(Раннее утро)

Суд над Засулич. (К 40-летию приговора)

Ровно сорок лет тому назад, 31 марта 1878 года, суд присяжных в Петербурге оправдал Веру Засулич. 

Припомним обстоятельства дела.

В доме предварительного заключения содержался «политический» Боголюбов. Дом предварительного заключения посетил обер-полицмейстер Трепов. Заключенный «политический» не снял шапки перед всесильным генералом. Генерал бросился с кулаками на «арестанта». «Арестант» оказал сопротивление. И самодур приказал подвергнуть Боголюбова телесному наказанию.

В революционных кружках сечение политического произвело ошеломляющее впечатление. Можно стерпеть какие-угодно невзгоды и лишения, но не надругательство над личностью. Все попытки побудить общественное мнение к протесту окончились неудачей, разбились о полицейские рогатки. И молодая девушка, Вера Засулич, никогда Боголюбова не видавшая, отправилась, не говоря о том никому ни слова, с револьвером в руках в приемную насильника и ранила его.

И присяжные заседатели ее оправдали.

Если выстрел Веры Засулич раскрыл во всей полноте элементы того «идеализма в социализме», благороднейшей представительницей которого она является, то оправдательный вердикт присяжных выявил прогрессивную сущность нового суда, введенного у нас в «эпоху великих реформ».

Суд присяжных выдержал экзамен. Безразлично, был ли то экзамен на совесть или на здравый политический смысл. То было испытание на правосудие. И правосудие себя оправдало. Оправдательный приговор был не меньшим ударом по режиму произвола и насилия, чем сам выстрел, присяжными оправданный.

Недаром вся прогрессивная Европа так восторженно приветствовала этот вердикт вместе с оправданной девушкой. И недаром решение присяжных так всполошило самодержавных правителей. Они немедленно издали высочайший указ о «временном» изъятии политических дел из ведения суда присяжных. Они спустя одиннадцать лет узаконили эту «временную» меру. Они так и не решились ее отменить до самого падения своего под ударами народного гнева в феврале 1917 года.

Но, подвергая институт присяжных все новым и новым ограничениям, нападая на него и в законе и в казенной печати, слуги абсолютного режима не посмели посягнуть на саму жизнь его, не посмели упразднить его.

Понадобилось, чтобы у власти стали люди, именующие себя социалистами, говорящие от лица рабочих и крестьян, творящие расправу именем Российской федеративной республики, для того, чтобы был убит тот свободный суд, на который не поднялась рука даже Щегловитовых. Спустя сорок лет в европейском государстве, сбросившем с себя мощным порывом цепи абсолютизма, пытаются на место независимого суда водворить средневековый застенок.

Но как не может превратиться Россия в Персию, страна, давшая Пушкина, Достоевского, Льва Толстого и целую плеяду поражавших мир революционеров, так не может умереть суд, блестяще выдержавший уже сорок лет тому назад, в обстановке только что отмененного крепостного права, испытание на правосудие, устоявший против полувекового натиска лютых врагов.

Временная накипь испарится, а суд присяжных вновь возродится улучшенный, демократизированный, свободный и независимый.

(День)

Подготовил Евгений Новиков 

*Стилистика и пунктуация публикаций сохранены