После распада Золотой Орды казачьи объединения на юге фактически превратились в независимое государство, обладающее собственной правовой системой. Московские княжества в процессе централизации стали для них военным союзником, способствуя появлению у казаков нормативной системы, регламентирующей внешние обязательства.

Об истоках появления и изменениях роли казачьего законодательного органа – Войскового круга – рассказывает во третьем эпизоде своего расследования кандидат исторических наук, депутат Госдумы первого созыва Александр Минжуренко.

Так сложилось, что предыстория казачества складывалась за пределами создававшегося Русского централизованного государства со столицей в Москве. Но территория, занимаемая казаками, была расположена не так далеко от южных русских границ. И на многих из этих земель ранее проживали славянские племена, позднее выдавленные отсюда степными кочевниками.

С распадом Золотой Орды, с ростом могущества Московского княжества вполне естественно внимание московских князей все чаще обращалось к этим землям и на соседей по южным границам. До известной поры это не было планами экспансии. Разоренные и опустошенные русские земли еще только оправлялись от длительного угнетенного и даннического положения.

Иноземное иго с учетом набегов и «дани крови», по которой в неволю уводилось каждый год 10% населения русских княжеств, привело и к большим демографическим потерям. Поэтому на повестке дня еще не стояло вопроса об аграрном перенаселении в Московском княжестве и его потребности в расширении своих владений. Пока только шло «собирание русских земель», т.е. объединение территорий русских княжеств в единое целое после эпохи феодальной раздробленности.

Казачьи поселения на первом этапе образования Русского государства не были даже в полном смысле его соседями. Беглые крестьяне обычно старались удалиться подальше от прежних мест проживания, где они находились в феодальной и крепостной зависимости.

Это было естественно, так как землевладельцы часто предпринимали попытки розыска своих беглых крестьян на окраинах и за пределами южных окраин русских земель. Поэтому между районами расселения казаков и южными границами Русского государства продолжала сохранятся пустующая «нейтральная» территория.

В связи с такой территориальной удаленностью казачьих областей взаимоотношения Руси с ними первоначально строились аналогично сношениям с иностранными государствами. И только позднее такое соседство стало оказывать влияние и на правовое положение казаков.

Итак, в XV-XVI вв. мы видим образовавшиеся казачьи войска как совершенно независимые государственные образования, в которых население устанавливало все нормы права, собираясь на свой «войсковой круг».

Некоторые исследователи считают, что обычаи решать главные вопросы на общих казачьих сходах принесли на эти земли новгородцы, появившиеся здесь в большом количестве в XVI веке. Якобы они принесли с собой традиции республиканского вече, давно укоренившиеся в новгородской земле.

С этой версией отчасти можно согласиться, но данные традиции, видимо, потому так быстро и легко прижились в казачьих обществах, что и в других русских местностях в истории тоже были обычаи решать важнейшие вопросы на народных собраниях.

И тем не менее у общего Войскового круга было много проблем с управлением станицами и с реализацией своих решений. И объяснялось это тем, что разные казачьи поселения находились в разном положении в географическом, экономическом, военном и культурном смыслах.

Отсюда и отличие в реакции станиц на постановления Круга. Если казакам отдельных общин казалось, что эти решения каким-либо образом ущемляют их интересы и нарушают их права, они отказывались их исполнять.

И заставить их это сделать не было возможности, так как казачьи войска все же не были в полном смысле государствами и не обладали всеми классическими способами принуждения в связи с отсутствием разветвленного государственно-бюрократического и полицейского аппарата. Поэтому решения Круга могли исполняться в полном объеме только в случае достижения консенсуса.

Станичные казаки, отстаивая свою широкую автономию, таким образом защищали права земляков в том объеме, как они это понимали. Здесь происходил конфликт общих и частных интересов. Традиции прежней неограниченной свободы, сложившееся правосознание о «вольном казачестве» препятствовали формированию обычных государственных рычагов и механизмов.

Довольно сложно решались в казачьих войсках и военные вопросы. Если отражение набегов кочевников порождало естественное единение и согласованность действий станиц, то вопросы организации и направления дальнего похода, выбор противника и союзников в войне вызывали часто бурные споры.

И здесь также каждая станица и даже каждый казак считали, что имеют право опираться на свое мнение на сей счет. Выступая в поход, казаки обычно намеревались либо нанести превентивный удар по самым агрессивным соседям, доставлявшим им беспокойство, либо поживиться большой добычей и завоевать богатые трофеи.

Надо сказать, что казаки долгое время не чурались чисто грабительских походов, считая их по-прежнему достойным способом добывания средств на жизнь. Часто это было не только «приработком», но и основной доходной статьей казачьего хозяйства.

Казаки всё ещё не занимались земледелием, не пахали землю, полагая это зазорным и обременительным. Ведь распаханное и засеянное поле требовало ухода, привязывало казака к себе, лишая его столь вожделенной «вольности». Казаки, как и раньше, «кормились с кончика копья».

Неприязнь к земледелию возможно объяснялась и передаваемой из поколения в поколение памятью о тяжелой подневольной работе на пахоте у феодала. Не для того они бежали сюда, рискуя жизнью, чтобы снова в поте лица заниматься тяжким земледельческим трудом.

Ставя своей целью добычу трофеев, казаки обычно поступали весьма прагматично в выборе союзников. Они могли объединиться с кем угодно, если это им сулило победу и солидный куш. Однако этническая, культурная и религиозная близость с русским населением подвигала казаков все чаще к сотрудничеству именно с Московским княжеством. Они ведь сохраняли русский язык, русскую культуру и были православными.

Изменения отношений казаков с Москвой происходили под влиянием различных причин. Казачьи поселения на Дону, Тереке и Яике были далеко отодвинутыми от московских границ в сторону кочевников, с которыми они должны были вести постоянные войны. Казаки ощущали недостаток в военных припасах, предметах питания и нуждались в моральной и другой поддержке в борьбе с кочевниками.

С расширением границ московских владений влияние Москвы становилось более значительным. Казаки, волей или неволей, должны были считаться с положением, делать уступки своей независимости и мириться с неизбежностью подчинения Москве. Но происходило это очень медленно и постепенно.

Формирование военного союза казаков и Москвы происходило главным образом на том основании, что у них были общие постоянные противники – степные кочевники. После распада Золотой Орды казаки и русские войска периодически сталкивались с Крымским, Казанским и Астраханским ханствами, с ногайцами.

Но время от времени случалось участие казачьих отрядов в походах армии Московского княжества и в других направлениях. Здесь казаки прямо выступали помощниками в достижении целей Русского государства в качестве его союзников.

Так, из общего числа боевого состава донских казаков в XVI веке в 20 тысяч сабель в поход в составе московских войск уходило около двух третей боеспособных казаков, а одна треть оставалась на Дону для защиты своих земель и для замены полевых полков после трехлетнего пребывания их в походе.

В свою очередь казаки сами справлялись со своими оборонительными и наступательными задачами и в течение всего времени своего независимого существования никогда не обращались за военной помощью к московскому правительству.

Помощью, которой пользовались казаки от Москвы, были военные припасы: порох, свинец, хлеб, сукно, деньги. Это же было и платой казакам за участие в походах московского войска.

Таким образом, в XV-XVI вв. казачьи объединения оставались полностью независимыми государственными образованиями, сами определяя и защищая права казаков. В то же время они регулярно и всё чаще действовали совместно с армией Московского княжества в качестве равноправных союзников.

Продолжение читайте на сайте РАПСИ 17 декабря