В деле о грандиозном нефтяном шпионаже обнаружен также английский и голландский след. Учитывая масштабность «экономической интервенции» трибунал считает необходимым приговорить четырёх фигурантов к высшей мере наказания, но двум из них суд заменяет расстрел 5-летним заключением ввиду их преклонного возраста.
РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 29 июля 1922 года.
Дело Нобелевцев
Трибунал продолжал допрос обвиняемых.
Подсудимая Стефанович – сестра находившегося за границей бывшего сотрудника Нобеля Белямина, - показала, что после ареста Гармсена она получила адресованный на его имя пакет. Властям она об этом не сообщила, так как не хотела иметь дела с ЧК.
Коробков и Хныков признали получение делег от Гармсена, Вехтер – деньги и продукты, Грановский – 350 тысяч рублей советскими деньгами. Он знал, что деньги идут от Нобеля, и все-таки их брал, считая, что они идут или в счет недоплаченного вознаграждения или же в качестве поддержки от старого хозяина.
Затем начинаются прения сторон.
Представитель общественного обвинения тов. Луцкий в этом деле видел опыт экономической интервенции, последовавшей за военной. Черный след контрреволюционеров в Париже и организованный там торгово-промышленный центр прекрасно учитывали валкость снабжения нефтью центров республики. Там прекрасно знали, что без нефти остановится вся промышленность. Поэтому для зарубежных контрреволюционеров было крайне важным и существенным, чтобы на ответственных постах по нефтяному делу сидели контрреволюционеры. Экономическая интервенция в Петрограде возглавлялась бывшим голландским подданным Гармсеном и его русскими сотрудниками.
Трибуналу, говорит обвинитель, приходится судить не невинных младенцев. Из показаний английского курьера Холодилкина ясно, что Гармсен был связью между действовавшими за границей контрреволюционерами и Баку. Он же был ближайшим посредником и корреспондентом агента белых – Бунакова. Из заслушанных показаний ясно что Гармсен посылал сведения за границу. Правда, Гармсен утверждает, что это были простые «корреспонденции», но сам Гармсен признался, что знал о причастности Таганцева к контрреволюционной организации и все же давал ему сведения. Казин тоже имел непосредственные сношения с белогвардейским агентом Бунаковым, что явствует из того, что в записках Бунакова фигурируют его инициалы.
Разобрав персональную виновность каждого из подсудимых, представитель общественного обвинения заявил, что считает выставленные против них обвинения доказанными и настаивал на высшей мере наказания для Гармсена, Казина. Истомина и Зиновьева, для остальных же от требует 8-летнего заключения.
После этого последовали речи защиты.
Приговор.
26 июля, в 11 часов ночи, вынесен приговор.
Подсудимые Гармсен, Зиновьев, Казин и Истомин присуждены к высшей мере наказания. Двум последним, ввиду их преклонного возраста, высшая мера наказания заменена 5-ю годами тюремного заключения.
Подсудимые Коробков, Вехтер, Хныков и Грановский приговорены к 5-ти годам заключения, а подсудимая Симонович – к трем годам заключения.
(Известия ВЦИК, № 166, 167)
Подготовил Евгений Новиков
*Стилистика, орфография и пунктуация публикаций сохранены
