В Верховном суде развернулась интересная дискуссия по вопросу о принципиально-идеологической оценке дуэлей и юридической квалификации ее участников: на скамье подсудимых оказались слушатель военной академии, принимавший участие в поединке, и ученица драматической студии, из-за которой молодые люди стрелялись.

Любопытно, что действия непосредственного участника дуэли квалифицировали не только как убийство, но и как дискредитацию советской власти, действия же юной актрисы следствие расценило как пособничество в убийстве.

РАПСИ продолжает* знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 4 июля 1923 года. 

Дуэль между слушателями военной академии РККА

В Верховном суде разбиралось дело о дуэли между двумя слушателями военной академии РККА, Тертовым и Дьяконовым.

Вот в общих чертах фактическая сторона дела, поскольку она выясняется из материалов предварительного следствия. Дьяконов и Тертов едва были знакомы друг с другом. Встречались они до дуэли только 2 – 3 раза, и то при обстановке и в условиях, исключающих возможность особого сближения. Дьяконов знакомится с ученицей драматической студии при академии Н. Г. Мочабелли, которая «производит на него впечатление». Дьяконов в свою очередь импонирует Мочабелли. Между ними устанавливаются близкие отношения. Но однажды Дьяконов встречает Мочабелли вместе с Тертовым, и с этого момента Дьяконов, по-видимому, на почве ревности, резко меняет свое отношение к Мочабелли. Ревность Дьяконова, по уверениям Мочабелли и Тертова, не имела никаких оснований, так как отношения между Тертовым и Мочабелли были отношениями хороших знакомых. 30-го апреля вакадемии был вечер. Мочабелли явилась на этот вечер в надежде встретить здесь Дьяконова и «объясниться с ним». На вечере оказались и Дьяконов и Тертов. Оба, в результате выпитого пива, находились в несколько возбужденном состоянии, хотя, по имеющимся в деле указаниям, ни один, ни другой не находились в состоянии сильного опьянения. Уже к концу вечера Тертов встречает Дьяконова, и последний предлагает ему выпить с ним пива. За пивом Дьяконов заводит разговор о Мочабелли и интересуется мнением Тертова о ней. Закрытие буфета помешало им допить здесь пиво. Тертов тогда предлагает захватить пиво и отправиться к нему в общежитие, вблизи академии, в Ваганьковском пер., Дьяконов соглашается и просит у Тертова разрешение пригласить с собой Мочабелли. Тертов не возражает, и поздней ночью они все втроем отправляются в комнату Тертова. Здесь Дьяконов, как будто бы без всяких видимых причин, почти с места в карьер стал вести себя резко-вызывающе по отношению к Тертову, стал явно «издеваться» над Тертовым, стараясь унизить его в присутствии Мочабелли. Это, судя по данным дела, - момент, предшествовавший вызову Дьяконовым Тертова на дуэль, вызову, который, по-видимому, «официально» формулирован не был. Взгляд Дьяконова остановился на кобуре от револьвера, висевшем на стене в комнате Тертова, и он спросил Тертова, есть ли у него револьверы. Тертов, желая доказать, что «фанфаровство Дьяконова его не пугает», ответил, что может достать, и в свою очередь предложил Дьяконову написать посмертную записку. Оба написали посмертные записки. Затем Тертов пошел к своим соседям – слушателям академии и попросил у них револьверы. Тертов при этом говорил, что берет револьверы потому, что отправляется за город. Револьверы ему были даны. Один из них был заряжен, другой Тертов, возвратясь к себе в комнату, стал заряжать имевшимися у него патронами. Пока Тертов ходил за револьверами, Дьяконов высказывал Мочабелли свои подозрения по поводу отношений между ней и Тертовым, и пришел в еще более возбужденное состояние, по словам Мочабелли, «весь дрожал». Когда вернувшийся Тертов положил на стол револьверы и сам сел за стол, Дьяконов, пристально глядя на Тертова, стал целиться в него из револьвера, спрашивая: «А что, Тертов, не испугаешься?». Тертов стал его успокаивать. Не помогло. Дьяконов снова направил на Тертова револьвер, Мочабелли схватила Дьяконова за руку, но выстрел уже раздался. Пуля, однако, прошла мимо Тертова. После первого выстрела пришедший в ярость Дьяконов, по словам Тертова, вторично взвел курок, но на этот раз Тертов сказал, что в комнате не хитро убить человека, и что уж, если так хочется убить, то лучше отправиться куда-нибудь. Дьяконов на это коротко и решительно ответил: «Идем, за тобой первый выстрел».

Объективные факты, таким образом, как будто говорят, - и это признал защитник Коммодов, - что здесь, в комнате Тертова, между ним и Дьяконовым состоялось пусть не совсем формально выраженное соглашение о дуэли. Тертов, однако, утверждает, что у него отнюдь не было никакого намерения драться с Дьяконовым на дуэли. Он предложил Дьяконову отправиться куда-нибудь с исключительной целью разрядить настроение Дьяконова. Поэтому, будто бы, Тертов и предложил «пойти купаться», а затем отправиться в нескучный сад. Тертов, Дьяконов и Мочебелли отправляются в Нескучный сад. По дороге Тертов, не веря, что Дьяконов в него серьезно стрелял в комнате, спросил его об этом. Дьяконов ответил, что стрелял вполне серьезно. Когда они очутились на аллее Нескучного сада, Дьяконов, остановившись, предложил Тертову отмерить 40 шагов. Тертов стал отмерять. И когда он, пройдя 40 шагов, повернулся лицом к Дьяконову, то увидел, что револьвер Дьяконова поднят и направлен на него. Тертов спустил курок, Дьяконов был смертельно ранен и через некоторое время скончался.

Тертов и Мочаделли были привлечены к ответственности и предстали пред Верховным судом – Тертов по обвинению в убийстве и дискредитированию Советской власти, Мочабелли – как пособница в убийстве.

В речах обвинителя и защиты развернулась интересная дискуссия как по вопросу о принципиально-идеологической оценке этого явления, так и по вопросу о чисто-юридической квалификации деяний обвиняемых.

(Известия ВЦИК)

Подготовил Евгений Новиков 

*Стилистика, орфография и пунктуация публикации сохранены