Аркадий Смолин, обозреватель РАПСИ

Судебный процесс по делу капитана Николая Захаркина наглядно продемонстрировал проблему независимости суда присяжных в России, считают эксперты. В день вынесения вердикта два присяжных заседателя были выведены из коллегии по сомнительному подозрению в связи с адвокатом подсудимого. По словам наблюдавших за процессом специалистов, голоса именно этих присяжных, скорее всего, даровали бы Захаркину свободу.

Из логики событий судебного процесса вытекало, что голоса присяжных заседателей должны были разделиться шесть на шесть, что означало оправдательный вердикт. Однако 14 мая, старшина коллегии присяжных во время совещания вместо решения по делу Захаркина написал записку судье, в которой сообщал, что двое из присяжных имели контакт с адвокатом подсудимого.

Свидетели подтверждают, что такой контакт действительно был: в один из дней после судебного процесса присяжные шли к метро, адвокат Анатолий Вербицкий нагнал их и по дороге спросил о погоде. После этого они зашли в метро и больше ни о чем не разговаривали.

Оставим в стороне вопрос профессионализма действий Вербицкого, который оправдывает свой поступок тем, что у него просто одна ветка метро с этим присяжными. Подлинный интерес вызывает тот факт, что эта информация стала известна судье только после того, как присяжные полтора часа пытались прийти к единому решению по делу Захаркина.

У экспертов вызывает недоумение информированность суда и следствия о том, что между собой обсуждали присяжные. Не исключено, что кто-то из числа присяжных мог рассказывать о происходящем в коллегии.

В этой связи эксперты опасаются, что контроль следствия и суда над коллегией присяжных может оформиться в нашей стране в традицию. Тогда суд присяжных станет просто придатком следствия, обслуживающим его институтом. А значит, потеряет свои функции.

Роспуск коллегий присяжных

Тот факт, что коллегия после такого скандала не была распущена, по всей видимости, можно объяснить тем фактом, что присяжные заседатели в итоге вынесли обвинительный вердикт. Иначе, как показывает пример процесса над Власовым и Клевачевым, коллегия могла быть распущена и постфактум.

Напомним, 1 декабря 2006 года присяжные заседатели признали невиновными подсудимых Владимира Власова и Михаила Клевачева, подозреваемых в подрыве поезда Грозный-Москва. Однако оправдательный  вердикт даже не огласили, поскольку коллегия в тот же день была распущена. Поводом послужил факт общения заседателя с одним из адвокатов вне зала суда: та спросила адвоката, в какой зал надо зайти. Новая коллегия вынесла обвинительный вердикт.

При этом, в ходе процесса по делу об убийстве первого заместителя председателя Центробанка РФ Андрея Козлова судья Мосгорсуда отказалась распустить коллегию присяжных. Судья не придала особого значения заявлениям трех запасных присяжных, что один из заседателей предлагал им деньги за выход из процесса. Следственный комитет при прокуратуре (СКП) РФ даже возбудил в отношении одного из присяжных на этом процессе уголовное дело. Суд исключил заседателя из состава коллегии, однако судья не посчитал, что подтвержденный факт незаконного воздействия на присяжных помешает коллегии принять объективное и независимое решение по делу. В результате подсудимым был вынесен обвинительный вердикт.

Воздействие судей на заседателей подтверждают и сами члены коллегии присяжных. Например, старшина присяжных Людмила Барабанова утверждает, что заседатели в последнее время стали выходить из-под контроля судей.

"Например, когда поняли, что мы готовим оправдательный приговор, нас за три дня до вынесения вердикта отстранили от дела. Поскольку управлять присяжными все труднее, решили пойти таким простым путем", - считает Барабанова.

Кому мешают присяжные

Впервые в российской судебной системе суды присяжных были введены еще шестнадцать лет назад, однако тогда к этой практике прибегали лишь изредка в отдельных регионах. Официально же институт суда присяжных был введен в России в 2003 году. С тех пор не утихают споры о том, готово ли было российской правосудие к этому нововведению.

Главными противниками суда присяжных можно назвать прокуроров и следователей. По их мнению, этот институт неэффективен, поскольку заседатели – это обычные граждане, практически никак не защищенные от давления и влияния. Угрозы жизни и  здоровья или подкуп одного-двух лидеров коллегии присяжных часто бывает достаточно для принятия необходимого решения.

Как следствие, даже генеральный прокурор Юрий Чайка в 2006 году называл введение в России судов присяжных преждевременным. По его словам, российское общество еще не готово к подобным нововведениям, и во многом это зависит от подсознания общества.

Таким образом, фактически признается, что российской судебной системе и обществу в целом еще далеко до норм цивилизованного мира, где институт суда присяжных давно и успешно функционирует.

Скорее всего, негативное отношение судей к присяжным объясняется обвинительным уклоном российского правосудия. Статистика (около 1% оправдательных приговоров в традиционных судах) наглядно демонстрирует, что судьи, как и прокуроры, заранее настроены на обвинительный вердикт. Поэтому, когда присяжные выносят оправдательный вердикт (около 20%), судьи и прокуроры воспринимают это как собственное поражение.

На самом деле, даже противники суда присяжных не отрицают факт того, что причина расхождения во мнениях судей и присяжных заседателей коренится на уровне правоохранительных органов. "Странные" вердикты судов присяжных олицетворяют не проблемы с подготовленностью общества к новому институту, а недостатки работы следственных органов: слабую доказательную базу и нечеткий допрос свидетелей.

Особенно наглядно это заметно по резонансным делам, которые ставятся на контроль на высшем уровне. Их стараются раскрыть и передать в суд как можно быстрее, что сказывается на качестве следствия. Однако заседатели более требовательны к доказательствам и засуживать человека не станут. Поэтому правоохранительные органы и не любят суд присяжных, где сразу становятся очевидным недоработки и несостыковки следствия.

Манипуляция присяжными

Одновременно с развитием института суда присяжных в России идет процесс совершенствования методов манипуляции заседателями.
В процессе по делу Захаркина вполне вероятным выглядит самый распространенный вариант воздействия на коллегию: в состав присяжных внедряют нужных людей.

Известны случаи, когда списки кандидатов в присяжные составлялись с участием правоохранительных органов. Иногда происходит формирование присяжных из уязвимых людей. Например, из бухгалтеров и менеджеров, которым легко внушить мысль, что в случае вынесения оправдательного приговора к ним придет налоговая инспекция.

Этот метод хорош как полным контролем над всеми процессами, происходящими в коллегии присяжных, так и ликвидацией возможности принятия незапланированного вердикта. Даже если не удастся оказать влияние на решение коллегии изнутри, всегда можно распустить коллегию даже постфактум, "обнаружив" неподходящего по своему профессиональному статусу заседателя.

Такой сценарий мог быть реализован в деле ученого Игоря Сутягина, обвинявшегося в шпионаже и разглашении сведений о военном потенциале. После вынесения оправдательного приговора, выяснилось, что один из заседателей, числившийся менеджером, является подполковником ГРУ в отставке. Интересно, что этот присяжный - Григорий Якимишин - еще в 1996 году работал в российском посольстве в Варшаве.

Другой распространенный метод манипуляций заключен в содержании опросных листов, которые выдаются присяжным в конце процесса для вынесения вердикта. Например, в суде по делу капитана Эдуарда Ульмана, обвинявшегося в расстреле мирных чеченцев, вопросы были сформулированы слишком сложно. В итоге, присяжные не смогли в них разобраться и дали неясные и противоречивые ответы. Это послужило причиной отмены оправдательного приговора.

Существует масса других, более "тонких", методов воздействия на присяжных. Например, хороший фотограф-эксперт может предоставить присяжным такие "красочные" изображения трупов с места убийства, что впечатлительные заседатели непроизвольно начнут смотреть на подсудимого как на преступника. При этом надо иметь в виду, что в России обвиняемый сидит за решеткой, в отличие от США, где он располагается на обычной скамейке рядом с адвокатом. Так что, при грамотной работе прокурора присяжные изначально начинают воспринимать подсудимого как уголовника.

Преимущества суда присяжных

Тем не менее, как показывают социологические опросы, большинство россиян доверяют судам присяжных. Основная причина этого доверия, наверно, в том, что суд присяжных – едва ли ни единственный суд, где действует презумпция невиновности. Человек, вина которого не доказана, здесь реально может рассчитывать на оправдательный вердикт.

Преимущество суда присяжных перед судом профессиональных судей заключается в том, что это суд подлинной, а не чисто юридической, справедливости. Профессиональный юрист руководствуется исключительно буквой закона, поэтому ему порой сложно ухватить суть явлений. Он может подогнать событие под состав преступления и соответствующую статью Уголовного кодекса, но оценивать реальную справедливость приговора он не имеет права.

Парадокс противопоставления "закона" и "справедливости" в нашем обществе оформился в народные максимы "судить не по закону, но по справедливости", "судить не по закону, но по совести". В этом и заключается смысл суда присяжных – соединить справедливость и закон.

Итог

В США около 15% вердиктов судов присяжных – оправдательные, сопоставимая статистика и в других западных странах. Нигде этот факт не является поводом для неодобрительных комментариев в государственных институтах.

В современной России хоть статистика и повыше (около 20% оправдательных вердиктов), зато общий фон, сопровождающий работу судов присяжных, вызывает опасения за его будущее. И хоть у нас в последние годы много говорится о гуманизации правосудия, всестороннем рассмотрении дела, привлечении внимания к психологии преступника, фактически мало что меняется. Суд присяжных по-прежнему часто предстает не институтом независимого правосудия, а подконтрольным аттракционом для сторонних наблюдателей.

Эта тенденция выглядит угрожающе: ведь в послереволюционной России, когда суды присяжных были отменены, суд стал придатком карательной системы. Институт присяжных – одно из важнейших завоеваний демократии, нивелировать его значение – значит, превратить в формальность заявления о независимости судебной системы.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции