О том, почему режиссер церемонии "Золотой граммофон-2010" Марина Яблокова не хотела судиться с певцом Филиппом Киркоровым, но все-таки обратилась в суд, и о перспективах судебного разбирательства в интервью РАПСИ рассказал адвокат Яблоковой Сергей Жорин. Беседовал главный редактор РАПСИ Валерий Ярмоленко.

- Я хочу начать с того, что призываю всех женщин, которые пострадали от Филиппа Киркорова, - а таких, как мы предполагаем, немало в России - не скрывать эти инциденты. Мы хотим, чтобы каждый, кого ударил Киркоров, обращались к нам с доказательствами. И мы будем защищать каждого. Пусть страна узнает, скольких человек он избил. Пусть все женщины, которых избил Киркоров, обращаются к нам, регистрируют заявления в милиции и копии их отправляют нам. По России, может быть, будут сотни заявлений от женщин, избитых Киркоровым...

- Вернемся к истории с Яблоковой. У Марины, когда она только к Вам обратилась, были какие-то сомнения: привлекать ли ей Киркорова к ответственности?

- Безусловно, были. Когда Марина обратилась ко мне, она была в очень подавленном состоянии. Это было обусловлено тем, что Филипп Киркоров уже не в первый раз бьет женщин, и во всех случаях ему это сходило с рук. Он известный, популярный, наверное, талантливый человек, у которого есть обширные связи. Поэтому она сомневалась, стоит ли придавать это дело огласке. И она, конечно, склонялась к мысли, что не нужно. Она собиралась уволиться, потому что…

- То есть она сама собиралась уйти?

- Она собиралась уйти, потому что как можно в этой сфере работать, когда тебя публично избили, унизили - и это осталось безнаказанным? Я ей сказал, что это может быть только ее решение, но сперва нужно, наверное, подумать. Мы ждали, что он извинится, я говорил, что, может быть, он одумается. И вообще, Марина не хотела предавать это огласке. Я помню, она говорила: "Я не хочу быть "розовой кофточкой", я не хочу быть человеком, известным только тем, что меня унизили!"

- Только тем, что ее ударили…

- Но это стало предметом обсуждения, и очень многие простые люди высказались в ее поддержку. Ей стали звонить и говорить: "Марина, ты не должна это так оставлять, потому что это ужасно!" Ее очень поразило то, что эта ситуация произошла в Кремле. Она говорит: "Мы знаем, что Филипп - скандалист и человек не всегда адекватный, но я даже представить себе не могла, что меня могут ударить на главной сцене страны!".

- Такое, по вашему мнению, произошло не впервые?

- Не секрет, что Филипп нередко оскорблял людей, в том числе и женщин. Чувство обиды, ощущение несправедливости как-то сподвигло Марину бороться за правду, хотя я ее предупреждал, что милиция вряд ли будет возбуждать уголовное дело. И вот, подумав, Марина решила добиваться справедливости. Сразу после этого Филипп сделал заявление, что он не знает Марину и никогда ее не бил. При этом представитель Киркорова адвокат Татьяна Акимцева позвонила мне и предложила встретиться. Естественно, я приехал, потому что это нормальная практика.

- Недавно мы стали свидетелям нападения на редактора Russia Today, когда мужчина прострелил женщине ногу.

- Да, этот случай отражает положение дел в обществе. Но Марине от осознания этого не будет лучше, потому что она испытала страдание и унижение. Так вот, мы с Татьяной Акимцевой просидели до поздней ночи - приехал директор Киркорова, и мы  достигли соглашения о примирении. И каково же было мое удивление на следующий день, когда Киркоров заявил, что он Марину не знает, а его адвокат заявила, что "ничего мы Марине не предлагали". В этот момент я впервые понял, что ведется определенная двойная игра. Тогда мы сказали, что никакого мирового соглашения не будет, и мы идем в суд.

- Это стало поворотным моментом в развитии конфликта?

- После этого Киркоров поменял адвоката - нанял известного юриста, Александра Добровинского. Мы встретились, достаточно мило пообщались. Он произвел на меня хорошее впечатление.

- Таким образом, смена адвоката повлияла на то, что переговоры снова возобновились?

- Дело еще в том, что Акимцева написала на меня заявление в милицию о клевете и позволила себе определенные оскорбительные высказывания в прессе. Подобные вещи запрещены как законом об адвокатуре, так и адвокатской этикой. Поэтому я сказал Филиппу, что не могу больше общаться с этим его представителем. Он сказал: "О'кей, я поменяю представителя". Я сказал, что он должен письменно изложить свое желание, что он является инициатором заключения мирового соглашения. Тогда Филипп своей рукой написал расписку.

- То есть существует расписка, где он говорит, что предлагает заключить мировое соглашение?

- Именно! Итак, он нанял Добровинского. Мы с ним встретились, обсудили ход действий. Он говорит: "Мы идем на мировую, а вы отзываете свои заявления". На каких условиях, интересуюсь я. Он отвечает: "Марина не имеет претензий, а Филипп признает вину". Обязательным условием было, что в соглашении он признает вину и в качестве компенсации обязуется определенную сумму уплатить в фонд Чулпан Хаматовой. Мы вели речь о 10 миллионах рублей. После этого мы удалились для консультации со своими доверителями. Марина согласилась на эти условия, и мы заявили, что решение об окончании дела миром принято. Но я так понимаю, что Филипп изменил свою позицию.

- То есть это было уже после встречи с Добровинским?

- Да, после. Он заявил, будто существует некая видеозапись, хотя в воскресенье на телеканале НТВ говорил, что все готов отдать за запись. В воскресенье говорил так, а в понедельник утром уже выходят сообщения о том,  что якобы запись есть. И на этой записи якобы видно, что он Марину не бил. Это заявление в корне меняет наше отношение к его словам о желании закончить дело миром. Потому что если он не виноват, то зачем извиняться, зачем ездить в психиатрические клиники и зачем заключать мировую? Если ты не виноват, если тебя очернили, значит, ты  в суде должен доказать, что не виноват. А позиция Филиппа меня шокировала. Я не понимаю, возможно, ему это нужно, возможно, это пиар, потому что я слышал, что у него выросли какие-то рейтинги... Хотя я крайне сомневаюсь в этом. Сейчас он заявляет, что это была попытка его  дискредитировать.

- Что же с видеозаписью?

- Покажите нам эту запись, давайте встретимся! Мы понимаем, что конфликт состоял из трех стадий. Первая стадия – словесная, когда Киркоров делает замечание относительно яркого света, а Марина отвечает, то это необходимость. Затем происходит какая-то перепалка. Вторая стадия – это непосредственно избиение. И третья стадия, когда Марину оттаскивают и она выражает свое негодование. Мы же понимаем, что достаточно убрать ту стадию, что посредине, и картина в корне меняется.

- Но экспертиза?

- Экспертиза все покажет. Поэтому я не беспокоюсь из-за судебной перспективы - я беспокоюсь из-за того, что Марину публично будут обливать грязью. Потому что многие из журналистов не будут спрашивать об экспертизе. Сегодня запись никто не видел, а уже пишут, будто на записи видно, что Киркоров никого не бил. Вчера на НТВ у Вадима Токменева, когда тот спросил, а правда ли, что это был так и так, Яблокова ответила, что есть преувеличения - относительно перелома спины и того, что Киркоров таскал ее за волосы по всей сцене. Но она подтвердила, что были удары в лицо и удары ногами. Но сегодня Токменев кому-то дал комментарий, если он его давал, а не переврали его слова, что якобы Марина признала, что Киркоров не бил ее ногами. Во-первых, он ее ногами бил, а во-вторых, если бы он бил ее только руками, что это меняет?

- Вы сказали, что хотите обратиться к представителям рок-музыки...

- Да. В этой ситуации мне, прежде всего, обидно за Марину, потому что никто не вступился за нее, когда ее избивали. И единицы вступились за нее, когда стал известен сам факт. Единицы - это Валерий Меладзе, Иосиф Пригожин, певица Валерия, Борис Моисеев и Николай Басков. Многие не вступились. Почему? Всем известно, что Киркоров не последний человек в шоу-бизнесе. От него зависит карьера очень многих.  Что будет дальше? Все, кто за Марину заступился, будут активно подвергаться репрессиям. Люди, поддержавшие Марину, - это те, кто не продали свою совесть, те, у кого есть честь. Мы не должны дать их в обиду, мы не должны дать их сгноить.

 - Вы упомянули некоторых представителей поп-музыки, а вот сама Алла Пугачева как-то проявляла себя в этом конфликте?

- Я бы не хотел говорить о слухах. Официально никакой ее позиции оглашено не было. Я бы не хотел втягивать в этот конфликт каких-то людей, официально от нее ничего не поступало. Но если говорить об Алле Пугачевой, то я сомневаюсь, что Филипп когда-то осмелился поднять на нее руку.

Я хочу сказать, что многие представители поп-музыки нас поддерживают, но боятся заявить об этом. В связи с этим я хотел бы обратиться к представителям рок-музыки. Эти люди никак не зависят ни от ротаций, ни от эфиров, эти люди выражали, не боясь, свою позицию... Именно поэтому их нет на телевидении, радио - потому что они говорят и делают то, что считают нужным. Я обращаюсь к этим людям, чтобы они попытались разобраться в этой ситуации. Избиение девушки – это знаковый момент. Это говорит о том, что есть люди, которым дозволено все.

- Мы знаем, что на Западе представители шоу-бизнеса в подобных случаях платят миллионные штрафы, компенсации.

 - Платят огромные компенсации, но и сидят в тюрьмах. Я не вижу, почему у нас человек не может предстать перед судом или, по крайней мере, заявить о своей позиции без "но". Ведь в интервью Андрею Малахову он говорит: "Я виноват, но меня спровоцировали", "Я виноват, но у меня было тяжелое детство", "Я виноват, но у меня болезнь". И так далее. Это "но" и определяет его истинное отношение. То есть, он думает, что не виноват. Дальше. Он говорит, что компенсирует вред? Дальше он говорит: "Я изменюсь!" Я сидел у телевизора и чуть не плакал, когда видел это. Но можно изменить имя, можно ориентацию изменить, а сущность и характер человека изменить нельзя. Ведь на кону стоит честь и судьба Марины - ее сломали физически, ее сломали морально и сейчас ломают ее репутацию. То есть Филиппа Киркорова должны пожалеть, а женщину никто не жалеет! Я хочу, чтобы представители рока, шансона, общественности в самом широком смысле высказали свое мнение. Чтобы они оценили эту ситуацию и высказались, необходимо ли идти на мировую с этим человеком. Но также ей нужна поддержка - для нее это сейчас главное.

- Я думаю, здесь важно участие не только рок-музыкантов, но, может быть, всей общественности?

- До того момента, пока общественность не выскажет свое мнение, мы не станем идти на мировое соглашение. Мы понимаем, что на нас ответственность перед теми людьми, которые поддержали Марину.