Решение о взыскании более 11 млрд руб. с руководителей обанкротившегося петербургского «Инкасбанка» подтверждает, что топ-менеджеры кредитных организаций теперь все чаще и чаще будут «отвечать головой» не только за умышленные, но даже за грубые ошибочные действия. До сих пор банкирам в таких ситуациях чаще всего удавалось выйти сухими из воды.
Теоретически институт личной финансовой ответственности владельцев и руководителей бизнеса появился почти тридцать лет назад. К примеру, еще первая часть Гражданского кодекса РФ, принятая в ноябре 1994 года, предусматривала, что в случае недостаточности имущества юридического лица субсидиарная ответственность по его обязательствам может быть возложена на учредителей и руководителей, действия которых привели к несостоятельности компании.
Но на практике такие решения стали выноситься только после кризиса 2008 года, когда необходимые поправки были внесены в законодательство о банкротстве. Хотя возложить ответственность лично на бизнесменов чаще всего удавалось, только доказав факт вывода активов и иные умышленные действия.
Гибель империи
Петербургская банковская группа «ВЕФК» (так называемая «империя Александра Гительсона») потерпела крах осенью 2008 года – в самый разгар финансового кризиса. Сам банк «ВЕФК» стал первым подвергнутым санации с использованием средств государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» (АСВ). После нескольких переименований и смен собственников он был присоединен к банку «Открытие».
Также принадлежащее Гительсону ОАО «Инкасбанк» в феврале 2009 года лишилось лицензии, а в мае было объявлено банкротом. Суды уже приняли 93 решения о взыскании ссудной задолженности или о признании сделок недействительными, но в большинстве случаев они не были исполнены. В целом же за пять лет конкурсному управляющему (им было назначено АСВ) удалось вернуть всего 67,6 млн руб. и расплатиться только с кредиторами первой очереди. Общая невозвращенная из-за отсутствия имущества задолженность на 1 июля текущего года составила 11,6 млрд руб.
Вину за банкротство АСВ возложило на руководство ОАО «Инкасбанк» – председателя совета директоров Александра Гительсона, главу правления Татьяну Лебедеву и ее заместителя Людмилу Саморукову. К тому же Александру Владимировичу через ряд кипрских и российских компаний принадлежало в сумме почти 64 процента акций кредитной организации.
"Баня" на Балканах
По мнению АСВ, основной причиной отсутствия активов стал корреспондентский счет «Инкасбанка» в зарегистрированной в сербском городке Баня Лука структуре группы «ВЕФК» – банке «ВЕФК Банк Акционерное Общество Баня Лука». Точнее говоря, в реальности почти 13 млрд руб., прописанных в балансе, на счете просто не было.
Расследование показало, что Гительсон и Лебедева, начиная еще с 2007 года (более чем за два года до отзыва лицензии), последовательно вывели через иностранные банки (в том числе швейцарские и австрийские) 7,5 млрд руб., часть из которых поступала на личные счета Александра Владимировича. Вместо этого на корреспондентских счетах числились средства, которые в действительности никогда не существовали и являлись «нулевым» активом ОАО «Инкасбанк».
«Лебедева Т.В. и Гительсон А.В. не представили суду каких-либо объяснений по обстоятельствам осуществления ими фиктивных операций через технические корреспондентские счета и доказательств, опровергающих доводы заявителя. Противоправность действий Гительсона А.В. и Лебедевой Т.В. по осуществлению фиктивных операций через технические корреспондентские счета с использованием подложных СВИФТ-сообщений в противоречие интересам банка свидетельствует об их недобросовестном и, соответственно, виновном характере», – констатировал арбитраж.
Иначе служители Фемиды квалифицировали действия Саморуковой. Она вместе с той же Татьяной Лебедевой «не приняла достаточных мер, направленных на обеспечение исполнения обязательств заемщиков». Эти топ-менеджеры ОАО «Инкасбанк» с мая 2007 года по сентябрь 2008 года (то есть до возникновения кризисной ситуации) выдали пяти компаниям кредиты на 934 млн руб. Реальными владельцами этих фирм являются опять же г-н Гительсон и его дочь Ирина Рунова. Ссуды возвращены не были.
По мнению допрошенных судом специалистов, финансовую несостоятельность заемщиков легко можно было установить на основании имеющихся у банка отчетов.
Отсутствовало и необходимое обеспечение, а сами займы выдавались в обход кредитного комитета банка. «Разумность и добросовестность Лебедевой Т.В. и Саморуковой Л.В. должны заключаться в том, что при подписании кредитных договоров они ... были обязаны организовать и осуществлять контроль за надлежащей реальной проверкой платежеспособности заемщиков», – заключил суд, возлагая ответственность за непогашенную компаниями задолженность на топ-менеджеров.
В итоге убытки, причиненные действиями вышеупомянутых лиц, суд оценил в 8,4 млрд руб., однако взыскал с виновников 11,3 млрд. руб. Последняя сумма была рассчитана как разница между размером неудовлетворенных требований кредиторов банка и рыночной стоимостью его активов, а с убытками она вообще никак не связана.
Такую логику суда опрошенные РАПСИ эксперты понять не смогли: «Природа возникновения убытков в сумме, превышающей 8,4 млрд руб., детально в определении не раскрыта», – констатирует Евгений Зверев, старший юрист адвокатского бюро «S&K Вертикаль».
Шеф всегда виноват
В целом же юристы согласны с выводами служителей Фемиды.
«Суду предстояло оценить достаточно сложный блок вопросов – АСВ указывало на целый ряд хозяйственных операций, которые, по его мнению, повлекли причинение вреда кредиторам банка, – говорит Зверев. – При этом суд крайне критически оценил возражения ответчиков и несколько раз указывал на непредставление ими доказательств, опровергающих доводы АСВ. Также арбитраж ссылается на обстоятельства, установленные уже вступившим в силу приговором по уголовному делу в отношении председателя правления банка Татьяны Лебедевой, осужденной за мошенничество в особо крупном размере».
Схожего мнения придерживается и партнер юридической компании Pen&Paper Станислав Данилов: «Руководитель компании – не монарх, и не может действовать произвольно. Топ-менеджер обязан принимать правильные решения и действовать в интересах компании. И, соответственно, он лично отвечает за убыток, который причинил организации своими необоснованными решениями. Так, согласно разъяснениям Высшего арбитражного суда РФ, о наличии явного ущерба свидетельствует совершение сделок на заведомо и значительно невыгодных условиях».
«При этом вина руководителя может состоять не только в умысле, но и в неосторожности – неразумности действий по заключению того или иного договора. Например, в ситуации с «Инкасбанком» принимающие решение о выдаче кредита на почти миллиард рублей должны были усомниться в надежности заемщиков, которые были неплатежеспособны, не имели обеспечения и так далее. Поэтому совершившие такие действия руководители и были привлечены к ответственности», – убежден Данилов.
Кто следующий?
Решение по «делу Гительсона» может стать прецедентным и позволить привлечь к материальной ответственности руководителей банков-банкротов. Ведь только за первую половину 2014 года ЦБ РФ отозвал лицензии у 28 кредитных организаций, объем частных вкладов в которых составил почти 200 млрд руб. (примерно такую сумму придется заплатить АСВ).
В некоторых банках уже зафиксированы факты злоупотреблений или недобросовестности со стороны руководителей и акционеров. Например, в рамках уголовного дела о выводе и хищении активов «Моего банка» арестован его экс-владелец Глеб Фетисов. После отзыва лицензии у КБ «Огни Москвы» в его автоматизированной системе АСВ не обнаружило сведений о 2 тысячах вкладчиков на общую сумму около 1 млрд руб.
А владельцы «Мособлбанка» вывели около 100 млрд руб. вкладов граждан, инвестировав их в разные собственные проекты. Сейчас в отношении этой кредитной организации проводится процедура санации. По данным АСВ, в обмен на такую «мягкую меру» бывшие собственники обязались вернуть уведенные активы.
Угроза банкротства нависла и над «Балтийским банком». Если верить решению Арбитражного суда Москвы, его владельцы (президент Олег Шигаев и член совета директоров Андрей Исаев) вместе с аффилированной структурой задолжали подчиненной кредитной организации более 7 млрд руб. Банк России указал на низкое качество обслуживания такой ссуды, отсутствие платежей и информации о планируемых источниках погашения. Требования регулятора о повышении резервов «Балтийский банк» игнорировал, а попытка оспорить предписания Банка России об ограничении на проведение операций не увенчалась успехом.
Павел Нетупский, Санкт-Петербург (специально для РАПСИ)
