Продолжаем совместный проект с историографическим сообществом «Политика на сломе эпох» под общим названием «Парламентаризм новой России». В рамках этого проекта наши читатели смогут прочитать интервью с депутатами Госдумы России первого созыва, узнают, как строилась работа в парламенте и какие они, народные избранники, лично.

Наш очередной гость — юрист, депутат Госдумы РФ первого созыва Ольга Застрожная.

— Ольга Кирилловна, самый первый вопрос: у Вас успешно складывалась научная карьера, что сподвигло Вас пойти на выборы, стать депутатом Госдумы?

— Побудила вся обстановка начала 90-х годов. У нас тогда в Воронеже была экологическая организация. Мы выступали против строительства атомной станции в черте города, и на этой почве сплотились все, в том числе на базе университета. Уже в Верховном Совете был наш депутат, профессор, который был лидером в деле войны против строительства станции. Вскоре был проведен один из первых референдумов в стране по закрытию строительства, и мы этого добились. Таким образом, на этой базе сплотился дружный коллектив, который стремился к переменам, к лучшему, посыл был абсолютно идеалистический. Все работали и стремились к осуществлению лучшего для общества, для страны. Я была вовлечена в это все, я активно помогала, это были мои друзья, товарищи, они меня на это дело сподвигли. Сама бы я на выборы, конечно, не пошла.

— А у Вас много конкурентов было на выборах?

— Я по списку шла. Когда я избиралась в городской совет, в наш, там были конкуренты, конечно. Я уж не помню сколько, но несколько человек было. А в Госдуму — по списку «Выбора России».

— А Вы участвовали в агитации за предвыборный блок, от которого были выдвинуты? Трудно было агитировать?

— Я бы не сказала, что трудно, потому что я вращалась среди своих соратников. Причем там были гораздо более яркие личности, чем я, поэтому я не испытывала никаких особых сложностей в этом плане, потому что убежденность была абсолютная. Нас поддерживали, а потом, общее настроение в обществе было таково, что можно было рассчитывать на поддержку.

— В конце 1994 года вы от фракции и Думы стали членом Центризбиркома...

— Да, меня фракция выдвинула в Центральную избирательную комиссию. Меня Дума избрала в ЦИК. Проголосовали, и я в Госдуме больше процентов набрала, чем все остальные.

— А Вы изучали статистику выборов, в первом созыве уже работая в избиркоме? Некоторые заявляют, что на первых выборах некоторое количество подтасовок все-таки было. Вы это как-то отслеживали?

— Это была не наша документация. Жириновский очень мощно прошел. «Выбор России» набрала больше голосов как фракция, плюс, там были одномандатники, поэтому наша фракция была самая большая в Думе. Но Жириновский прошел очень мощно.

— Когда шли выборы во второй созыв, Вы уже работали в Центризбиркоме и наблюдали за процессом. Как Вы думаете, технологически первые выборы отличались от вторых, с точки зрения человека от Центризбиркома?

— Там была очень интересная ситуация. Дело в том, что законодательство было еще довольно слабым, и там было мало лазеек для манипуляций или искажения результатов. А поскольку наш народ сам изобретатель, то «черные» технологии работали снизу. И смысл нашей работы как законодателя состоял в том, чтобы лазейки для манипулятивных технологий перекрыть, но одно перекроешь, там еще две вылезают. Поэтому правонарушитель всегда впереди того, кто его потом ловит. В этом смысле было, конечно, сложновато. «Черные» технологии иногда оказывали достаточно мощное влияние. Однако тогда еще не было таких технологий мощных, вбросов и прочих таких вещей. Они еще не развились, еще память о демократических тенденциях была сильна, комиссия еще стремилась работать честно, но и от комиссии зависело далеко не все, а зависело также от давления администрации. То есть, первый круг всегда администрация, а не сама комиссия. Комиссия выполняет то, что от нее требуется.

— Вы чуть раньше сказали, что Жириновский мощно прошел в Думу. Тогда это было совершенно удивительным, и это никто не прогнозировал, что по спискам выиграет ЛДПР. Как Вы думаете, что это было? Это было протестное голосование или что-то другое?

— Я думаю, что тогда ситуация состояла, на мой взгляд, в следующем. Первый порыв начала 90-х состоял в низвержении коммунистического строя, действительно, народ был един, «коммуняк» страшно не любили. Ну, свергли, ладно, а быстрых перемен-то не произошло. Их и не могло произойти, но ожидания в обществе, очевидно, были таковы, что как только мы с этим справимся, вот прямо рай на земле и наступит. А ничего подобного: сложная экономическая ситуация, низкие цены нефть, денег нет, цены растут. Естественно, это вызывало чисто бытовое недовольство. Конечно, Жириновский со своими дико популистскими лозунгами о том, что он всем все даст, завоевал симпатии. Надо сказать, что он очень умно поступил, поскольку вот уже сколько лет на этих простейших лозунгах и популизме живет и процветает.

— Некоторые эксперты, среди которых есть и Ваши коллеги по первой Думе, говорят о том, что Ельцин дистанцировался от выборов в первую Думу, сконцентрировавшись на голосовании за Конституцию, которую принимали тогда, когда и выборы проходили. За счет этого демократов в парламенте было много, и они фактически были разобщены. Вы согласились бы с этим мнением?

— Все законодательство о выборах в Госдуму РФ первого созыва менялось до последнего. Сначала был меньший процент по спискам, потом его увеличили и так далее. Я не думаю, что Ельцин как-то дистанцировался. Ведь поддержка парламента ему нужна была. Просто в силу того, что менялся закон, ситуация была очень неопределенной. Ведь все делалось впервые. И Конституция писалась тогда впервые у нас. Она, к счастью, пока еще сохранилась в значительной своей части, но реальность от нее уже ушла очень далеко, существующая реальность от нее уехала совсем в другую сторону. В силу этого получилось несколько демократический фракций: «Выбор России», «Яблоко» и ПРЕС Шахрая. Там были споры, дискуссии, бои политические. Вообще, говорить за него невозможно, что он думал, неизвестно, но, по-моему, он шел единым потоком, и Конституция, и закон о выборах. Просто еще было наощупь, еще никто не знал, как это получится. Но все равно это была лучшая Дума, в смысле парламентской работы.

— Другое удивительное событие произошло уже после выборов, уже в Думе, что спикером нижней палаты парламента стал Иван Петрович Рыбкин. Как Вы думаете, почему именно он?

— Я думаю, что это просто была компромиссная фигура. Я помню очень хорошо, как его выбрали. Мы, фракция «Выбор России», голосовали «против». Но он выступил перед депутатами, и довольно умно выступил, надо сказать. Он сказал, что надеется завоевать поддержку не только коммунистов, но и тех, кто сейчас голосует «против», потому что он понимает, что нужен компромисс в обществе и в парламенте. Он постарался это сделать. В общем, он довольно мягко себя повел, уже особо такой неприязни не вызывал. Я думаю, это была в той ситуации более-менее компромиссная фигура.

— Как Вы думаете, он справился со своей работой?

— В определенном смысле, конечно, справился. Просто, на мой взгляд, там должен был быть более жесткий человек, более волевой. Тогда парламент был бы другим, его работа другой и все остальное, особенно поведение некоторых депутатов. Например, я помню тот эпизод, когда Жириновский женщину за волосы взял, а Рыбкин продолжал вести заседание, как будто ничего не происходит. Я думаю, это было показательно, что он уходил от острых вопросов в силу своего характера. Но он очень неплохой человек. И даже при всей его мягкости, ему в какой-то степени удавалось «разрулить» ситуацию. Однако, справиться абсолютно было нельзя, потому что это была сама природа первой Думы — очень конфликтная. Это было интересно. То одни из зала уходили, то другие, еще и предвыборная борьба, время было очень свежо. Но, как председатель, я думаю, насколько он мог, он справлялся.

— Вы были в Комитете по законодательству и по судебно-правовой реформе.

— Да, Лукьянов был председатель Комитета.

— Как Вы думаете, Вам удалось в рамках работы в этом комитете реализовать себя, реализовать свои идеи?

— Да. Я участвовала как раз в подготовке избирательного законодательства. Там Володя Рыжков очень активно работал. Тогда удалось принять закон об основных гарантиях избирательных прав граждан, которые легли в основу всего последующего избирательного законодательства. И еще целый ряд первых конституционных законов. Я не помню точно, но это прошло тогда в первые годы. Я думаю, да, я с интересом и с удовольствием работала в этом Комитете.

— Некоторые Ваши коллеги по первой Думе высказывают мнение, что основная задача первого парламента новой России состояла в том, чтобы принять выборное законодательство. На этом ее функционал заканчивался. Вы согласны с этим мнением?

— Конечно, первой задачей было принятие выборного законодательства, дальше без него невозможно было жить. Я согласна с коллегами, что это было основное, но то, что функционал на этом заканчивался — нет. Работали же и другие Комитеты, и они тоже стремились какие-то свои законопроекты проводить и выдвигать, причем делали это успешно. Так что, я думаю, функционал был намного шире. Другое дело, успели или не успели. Наш Комитет успел с избирательным законодательством.

— А в общем и целом, как Вы оцениваете, Дума за два года успела создать базис для дальнейшего развития страны, дальнейшего ее функционирования?

— Задача такая стояла, так как проблем было очень много. И то, что она сделала за два года, безусловно, было позитивно, и какой-то фундамент создала для будущего развития. В те годы, в девяностые, мы делали очень демократическое законодательство. Это потом оно начало рушиться.

— Вы могли бы выделить какой-то один законопроект, который приняла Дума, как самый существенный для будущего страны?

— Блок избирательного законодательства, безусловно. Почему он был так важен? Потому что Конституция не регламентировала выборы, она давала принципы всеобщих, равных, прямых выборов, но надо было всему этому придать структуру, придумать правила, по которыми будут действовать все. Поэтому это был архиважнейший документ: закон «Об основных гарантиях и избирательных прав граждан».

— Как Вы думаете, первая Дума была местом для дискуссий?

— Конечно. Там были еще живые люди, которые прошли в Думу в результате борьбы. Они еще были близки к своим избирателям, они очень серьезно относились к своему делу. Поэтому это было очень интересно и живо.

— Как долго сохранялась дискуссионность парламента?

— А чего тут думать? Это очевидно. Тут чем далее, тем эта дискуссионность становилась меньше и меньше. Какие могут быть дискуссии, когда большинство принадлежит все время одной стороне? Что толку-то? Проголосуют так, как надо.

— И последний вопрос, который я задаю всем. Продолжите фразу: «Госдума России первого созыва – это...»?

— Это был самый сильный российский парламент нового времени.

Справка: ЗАСТРОЖНАЯ ОЛЬГА КИРИЛЛОВНА.

Родилась 10 мая 1944 года.

В 1967 году окончила Воронежский государственный университет им. Ленинского комсомола по специальности «правоведение», в 1970 году там же закончила аспирантуру.

В 1973 году защитила диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук на тему : «Функция контроля в деятельности местных Советов депутатов трудящихся и их аппарата».

Автор научных трудов по административному и избирательному праву.

В 1967—1969 гг. — инструктор организационного отдела исполкома Центрального района города Воронежа.

В 1970—1990 гг. — преподаватель, старший преподаватель, доцент кафедры государственного права и советского строительства Воронежского государственного университета.

В 1990—1993 гг. — заместитель председателя Воронежского городского Совета народных депутатов.

В 1993—1994 гг. — депутат Государственной Думы ФС РФ первого созыва от блока «Выбор России», член комитета по законодательству и судебно-правовой реформе.

23 декабря 1994 г. назначена членом ЦИК России Государственной Думой ФС РФ.

15 марта 1999 г. назначена членом ЦИК России Президентом РФ, 24 марта 1999 г. избрана Секретарем ЦИК России, 12 ноября 2002 г. избрана Заместителем Председателя ЦИК России.

12 февраля 2003 г. назначена членом ЦИК России Государственной Думой ФС РФ, 26 марта 2003 г. избрана Секретарем ЦИК России.

26 марта 2007 г. завершила деятельность в ЦИК России в связи с окончанием срока полномочий.

Беседовал журналист, исполнительный директор историографического сообщества «Политика на сломе эпох» Артем Амелин.