РАПСИ продолжает проект, посвященный исследованию истории прав человека в России. Темой первой серии материалов стал земельный вопрос и права крестьян. В четвертной части этой главы кандидат исторических наук, депутат Госдумы первого созыва Александр Минжуренко рассказывает о том, как монголо-татарское иго и сотрудничество князей с захватчиками повлияло на русское правосознание, привело к созданию крестьянами альтернативной правовой системы.

С распадом единого Древнерусского государства в XII-XIII веках проблема защиты прав крестьянина также раздробилась. Во множестве образовавшихся средних и мелких княжеств воцарились свои порядки. 

Однако слишком большого разнообразия в этой теме не отмечалось, так как в тому времени свод законов под названием «Русская правда» был известен и использовался во всех княжествах. Это и было одной из основ однообразия применения закона. Кроме того, русское крестьянское обычное право было чрезвычайно устойчивым и консервативным: на него мало влияли политические изменения в государстве. 

Политическая раздробленность Руси привела к ее ослаблению в военно-оборонительном отношении, и русские княжества попали в зависимость от монгольских завоевателей. Однако на эти территории не распространилось монгольское право, так как полной настоящей оккупации Руси не произошло. Завоеванные княжества интересовали ханов Золотой Орды только как источник дани, поэтому они и отказались содержать свои гарнизоны в русских городах, хотя первоначально в ряде регионов было введено баскачество. 

Баскаки с небольшими отрядами размещались в центрах княжеств и занимались сбором дани с населения. Так называемые «численники» производили перепись крестьянского населения в целях определения размера дани. Но в дальнейшем эти поборы ордынцы поручили производить русским князьям и, уведя свои отряды, больше не вмешивались во внутренние дела территорий. Поэтому захватчики и не пытались влиять на правовые отношения, сложившиеся в русских княжествах.

Если говорить о правах русского крестьянства этого периода, то надо отметить, что монгольское «иго» отразилось на них прежде всего в виде увеличения сборов как в натуральном, так и в денежном отношении. Теперь, помимо платы своему князю (а попавшие в феодальную зависимость платили еще и своему боярину-вотчиннику), они выплачивали дань захватчикам. Монголы брали 1/10 от годового дохода крестьянского хозяйства. 

Но самым большим нарушением прав русского крестьянина были регулярные грабительские набеги монгольских ханов. Ордынцы считали, что выплата относительно небольшой дани – слишком мягкий режим для подвластных территорий Руси. И на самом деле, производительность труда в крестьянских хозяйствах русских княжеств к этому времени ощутимо выросла, так что уплата одной десятой доли от урожая не было критичным для выживаемости двора. 

Монголы во время набегов убеждались в том, что русские крестьяне быстро восстанавливают ущерб после выплаты дани и своим упорным трудом добиваются подъема и даже расцвета своих хозяйств. Поэтому, считая, что с Руси можно взять значительно больше того, что они собирали в регулярном плановом порядке, и сами ханы и их крупные военачальники время от времени организовывали походы на русских.

С 1242 года по 1480-й год мы насчитываем 57 страшных опустошительных набегов монгольских отрядов на русские княжества. В этих случаях уже никто не подсчитывал размеры отбираемого: отнимали буквально всё, а сопротивляющихся беспощадно убивали. Это был откровенный неприкрытый грабеж. 

Часто монголы поступали весьма нерасчетливо: они даже тогда, когда не было оказываемо сопротивление, сжигали села и уничтожали крестьянское население, тем самым сокращая свою «налоговую базу». По подсчетам историков на Руси в те времена проживало около 6-8 млн. человек, из них во время варварских набегов монголов было убито 2-2,5 миллиона, т.е. треть населения. Иностранцы, проезжавшие через южные районы страны, писали, что практически «Русь превращена в мёртвую пустыню, и такого государства на карте Европы больше нет».

Таким образом, главное право человека – право на жизнь - у русских крестьян грубо нарушалось во времена монгольского нашествия. Нарушалось и право на свободу: захватчики часто уводили в рабство огромное количество людей, продавая их затем на невольничьих рынках. Единого государства, способного защитить людей от убийств и рабства, у русских не существовало. Те мелкие государственные образования в виде небольших княжеств были не в состоянии выполнить функцию внешней обороны и быть защитниками прав крестьян на жизнь и на свободу.

Более того, в монгольских набегах обычно принимали участие дружины соседних русских княжеств, которые точно так же грабили своих соплеменников, как и захватчики. Таким образом, именно крестьяне, больше других страдавшие от ига, мечтали о создании мощного централизованного государства, способного защитить их от бесправного положения перед иноземными поработителями. Эта идея прочно вошла в правосознание русского крестьянина и поселилась там надолго.

У русских князей был жесткий выбор: либо возглавлять национально-освободительное движение и пытаться защитить свой народ от бесчинств монгольских угнетателей, либо стать помощниками хана по сбору дани и удержании в повиновении населения своих княжеств. Мы знаем несколько князей, которые отваживались оказать сопротивление захватчикам в разные времена, но они все погибли, а их земли были опустошены. И в этом тоже принимали участие другие русские князья. 

Убедившись за долгие десятилетия в безнадежности сопротивления, подавляющее большинство русских князей покорно пошло на службу Золотой Орде. И основная часть русского населения – крестьяне – надолго, на протяжении многих поколений остались без государственной защиты своих прав. Их восстания против завоевателей чаще всего подавлялись дружинами своего же князя.

Эта ситуация тоже надолго отложилась в правосознании русских крестьян. Свой князь выступал перед ними не как их старейшина и лидер, не как вождь и защитник их прав и интересов, а как представитель чужеземной власти, уполномоченный ею на грабеж и расправу. Отсюда и надолго закрепившееся отношение даже к своей отечественной власти как к чему-то чужому, внешнему, враждебному.

Такое восприятие государственной власти привело к тому, что на целые века русский крестьянин остался верен своему крестьянскому обычному праву, предпочитая общинный суд суду казенному. Вплоть до XX века подавляющее большинство дел рассматривалось в общине. Крестьяне, не доверяя формальному суду, старались «не выносить сор из избы» и не сообщали властям даже о тех делах, которые были неподсудны мирскому суду. 

Особенно это было распространено в описываемый период. С незапамятных времен сложилась поговорка-принцип: «Обычай старше закона». Корни такого уровня правовой культуры русских крестьян и такого отношения к праву, видимо, уходят в эти тяжелые для них десятилетия и даже века. Кстати, крестьяне очень часто, говоря слово «закон», имели ввиду именно обычай.

Необходимо отметить, что до периода феодальной раздробленности и монгольского ига большинство русских крестьян были относительно свободны, так как жили на землях, которые не были пока отданы отдельным боярам. В исторической литературе почему-то исследователи торопятся «раздать» все великокняжеские или государственные угодья во владение вотчинникам. 

Цифр мы, конечно, не знаем точных – нет источников – но раздача огромного числа государственных «черных» земель в последующие века и то, что черносошные крестьяне сохранились вплоть до 1917 года, позволяет обоснованно утверждать, что в XIII веке свободных от феодальной зависимости крестьян было большинство. 

Но рост феодальных землевладений и в это время продолжается. Князья мелких удельных княжеств также «кормят» своих дружинников путем раздачи им деревень. А были ли у этих князей какие-либо правовые основания для распространения зоны феодальной зависимости? 

В литературе главенствует мнение о том, что это было силовое незаконное отнятие крестьянских земель. Но это – спорно. Ведь и эти удельные князья общепризнанно считались верховными собственниками всей земли. Следовательно, у них было и право распоряжения этими угодьями. И при раздаче земель феодалам они «вспоминали» это свое номинальное право и реализовывали его. 

Крестьяне же считали, что земля «Божья», и она в принципе не может принадлежать никому из людей. «Землей имеет право владеть только тот, кто ее обрабатывает» (такое понимание доживет до 1917 года). Это были крестьянские «правовые основания» их антифеодальной борьбы. И крестьяне, попавшие «под раздачу», активно сопротивляются этому ограничению своих прав и свобод.

Продолжение читайте на сайте РАПСИ 10 октября.