РАПСИ обращается к проблеме фальсификации истории геноцида советского народа. Эта порочная практика, несомненно, вредит и препятствует проведению исследований и получению сведений, которые могу быть использованы во время судебных слушаний по делам о военных преступлениях нацистов.
Такое масштабное трагическое событие, как война, часто становится основанием для формирования национальной памяти и идентичности народа. В этом случае отправной точкой становится коллективная травма. Но Вторая мировая война благодаря своему масштабу затронула многие народы, поэтому осмысление разрушительных событий военных лет не может иметь локального значения: изменение оценки того или иного факта неизменно коснется социокультурных установок общества в разных странах. По этой причине в интерпретации событий Второй мировой войны оказываются вовлечены политические интересы, а сама она становится полем для «войн памяти».
Как отмечает доктор исторических наук заведующая кафедрой отечественной истории XX–XXI веков Мария Пономарева, «результатом «войн памяти» может стать забвение событий и последствий войны, порой это выражается в факельных шествиях в некоторых столицах, усилении представлений молодежи о том, что «при немцах было бы лучше» и т. д. Поскольку коллективная память имеет свойство слабеть по мере того, как уходят свидетели событий, и мифологизироваться от поколения к поколению. «Войны памяти» как раз имеют целью достижение того, чтобы события военного прошлого постепенно либо стирались из коллективной памяти, либо видоизменялись».
Выделяют два основных пути для манипуляции памятью, связанной с геноцидом советского народа, — это полное отрицание военных преступлений нацизма и, второй вариант, преуменьшение совершенных ими зверств по отношению к мирным жителям и военнопленным. А непосредственными действиями, направленными на невозможность проведения расследований и судебных слушаний по делам о геноциде советского народа, становятся препятствование поиска мест массового захоронения жертв и укрывательство нацистов, отдававших и приводивших в исполнение приказы по истреблению тех, кто не соответствовал признакам арийской расы.
Одной из самых проблемных в этом смысле зон являются страны Прибалтики. Так, градоправители города Саласпилса откровенно враждебно были настроены по отношению к группе историков, которые вели поиск захоронения узников Саласпилского концлагеря, где, по предварительным подсчет, в годы войны было уничтожено более 53 тысяч человек.
Ненависть к советской власти, которая движет власть имущими в современной Латвии, приводит к тому, что замалчиваются откровенно античеловеческие преступления нацистов. Они оказываются выкинутыми из национальной памяти в угоду политическим более «удобным и нужным» концепциям. Личные сиюминутные интересы оказываются выше такой значимой на самом деле для всего мира цели, как расширение представления о геноциде.
Историк Игорь Гусев отмечает, что концлагерь в Саласпилсе с завидным упорством до сих пор пытаются представить как место, где нацисты с помощью труда перевоспитывали преступников, а не губили тысячи невинных человек. И происходит это даже в ситуации, когда еще живы малолетние узники концлагеря, чьи воспоминания свидетельствуют как минимум о тех зверствах, которые нацисты творили там по отношению к детям.
Немецкий историк Эрнст Нольте в конце 1980-х гг. без стеснения занимался фальсификацией истории нацизма, представляя их политику геноцида на территории СССР как оборонительную и интерпретируя план «Барбаросса» как попытку спасти Западную Европу. Именно такие фигуры на сцене исторической науки оказываются на службе политически выгодных искажений истории.
Однако на сегодняшний день снят гриф секретности со многих архивных документов. Они стали доступны исследователям и тем, кто самостоятельно хочет узнать истину об истории нацизма и геноцида советского народа. В результате становится возможно существование таких проектов, как федеральный проект «Без срока давности» (с 2020 года), цель деятельности которого — придание гласности фактам геноцида мирного населения Донского края в годы Великой Отечественной войны. В рамках проекта был проведен анализ архивных документов и проведены полевые исследования в городах Сальск и Миллерово, где были обнаружены останки тел более 180 000 человек, из которых расстреляно около 50 000 человек, а также от 76 000 до 236 000 человек стали жертвами трудового лагеря и военнопленными.
Другой проект — «Чтить память во имя будущего» — ведет деятельность просвещения, перекидывая мост от доживших до наших дней жителей сожженных на оккупированных нацистами деревень, с молодым поколением. Такой травматичный опыт восстановления в памяти событий прошлого для переживших оккупацию оказывается одним из самых наглядных и убедительных способов оживить истинные события военного времени в сознании тех, кто сам этого не застал. Вторая грань взаимодействия со свидетелями тех драматических событий, — это получение сведений из воспоминаний, которые дополняют архивные материалы.. Такая историческая профилактика из первых уст, несомненно, играет большую роль в противостоянии фальсификации исторических фактов, связанных с геноцидом советского народа.
