Аркадий Смолин, обозреватель РАПСИ

Во время встречи Лиги Чемпионов "Спартак" - "Марсель" фанаты московской команды устроили на трибуне потасовку с ее же болельщиками. После матча драка, результатом которой стали сверхурочные сотрудников "Лужников", отмывавших весь пол от крови, продолжилась в подтрибунном помещении. Фокус этого происшествия в том, что наиболее агрессивные фанаты были одеты в манишки стюардов, т.е. выполняли функции милиции.

Последние два года российские СМИ активно муссируют миф, что источником инфекции тотального насилия, которым больно наше общество, является милиция. Одолев к началу 2000-х организованный бандитизм, правоохранительные органы не сумели справиться с "синдромом победителя".

Одними их первых этот синдром заметили австралийские аборигены. Они старались не убивать слабых врагов и животных, поскольку верили, что убийца получает в "наследство" качества и силу жертвы. Эта примета позже неоднократно подтверждалась на самых разных уровнях. Вплоть до Второй мировой войны, после которой была замечена прямая взаимосвязь: чем сильнее народ пострадал от фашистской Германии, тем больше его власти заимствовали нацистские методы.

Вытесняя криминал с российского рынка, некоторые органы МВД стали оказывать населению аналогичные услуги: начиная от приема заказов на наказание неугодных и заканчивая таким явлением как "красная крыша", покрывающая все сферы бизнеса. В определенный момент общество разучилось отличать милицию от бандитов.

Как следствие, общество потеряло веру в закон, при этом не достигнув консенсуса об общих неформальных правилах. В порыве социального отчаяния возникла вера, что группы гражданских активистов смогут сами регулировать поведение общества, если им не будет "мешать" (т.е. провоцировать) милиция.

Наиболее четко эту позицию сумело артикулировать фанатское сообщество: "Большинство конфликтов на трибунах завязывается в связи с присутствием акабов (милиционеров) на секторе. Убирая их мы забываем об этой проблеме. Мы должны показать что сами можем контролировать порядок на трибунах. Если мы убедим всех в нашей состоятельности по этому вопросу, то можем избежать дикого кол-ва милиции на трибунах" (авторские синтаксис и пунктуация сохранены). Так оптимистично лидеры "Фратрии" (главной группировки болельщиков "Спартака") анонсировали появление стюардов на матчах Лиги чемпионов.

Чем их появление обернулось в реальности, мы можем наблюдать на многочисленных любительских видеозаписях. Стюарды во время матча бросаются в гущу сектора, нанося удары тем, кто попадал под горячую руку. «На вопрос: "Парни, что случилось?" — вместо ответа был удар по лицу"», — пишет один из фанатов. После матча стюарды избивали случайных людей, девушек, когда же толпа сплачивалась и проявляла очевидные признаки агрессии (т.е. когда собственно стюарды и должны были исполнять свои функции), они прятались за спины милиционеров.

В данном случае не важно, кто затеял драку: "пьяное быдло" (по словам стюардов) или сами служители правопорядка. Принципиальное значение имеет только тот факт, что наиболее уважаемые представители ряда фанатских фирм, которым доверили охрану порядка, приняли эту ответственность за привилегию.

Фанаты – не деклассированное хулиганье, болельщики наиболее популярного российского клуба – срез нашего общества: среди них офисные работники и менеджеры, студенты и рабочие – те самые активные и физически крепкие мужчины, образ которых стоит перед глазами людей, агитирующих за расширение полномочий гражданского обеспечения порядка. Объединенные не только такими абстрактными категориями как Родина и национальность (среди фанатов очень мало кавказцев и азиатов), но и общей страстью – к любимому клубу (фактор посильнее любого профсоюза), стюарды и болельщики вместо социальной интеграции предпочли новую форму эскалации насилия.

Гражданская война

Возможно, причина в тех самых пресловутых манишках, которые являются разновидностью милицейской формы и армейского кителя. Получив немного власти, люди тут же принялись ее демонстрировать. В этот вторник на трибунах стадиона "Лужники" мы видели не только агонию веры в построение гражданского общества в России, но и очередное подтверждение теории непрекращающейся гражданской войны.

Основным препятствием к построению правового общества в России являются не козни государства, не дефективность народа, а тот простой факт, что война "красных" с "белыми", начатая в 1917 году, продолжается до сих пор. Пока общество при любой возможности продолжает делиться на "наших" и "не наших", у него остается только один выход – самоуничтожение.

"Одна из очень важных причин происходящего - готовность убивать другого за идею, делать это походя и между прочим. Деление на "свой" и "чужой". Когда вы понимаете, что "это чужой", он перестает существовать для вас как персона, как человек: он уже помеха, которую можно устранить. А дальше позволить себе любую аморальную вещь: грабить; все, что угодно. Это уже переведенный в другой разряд, названный другим словом объект", -  говорит режиссер Сергей Лозница в интервью порталу Openspace.ru.

Между тем, отсутствие динамики в обществе по преодолению этой перманентной ненависти вызывает сегодня особое опасения в той связи, что позитивные последствия переименования милиции в полицию мало у кого вызывают иллюзии. МВД очевидным образом манкирует реформу милиции. При этом доверие общества  к правоохранительным органам в их нынешнем виде окончательно подорвано. Таким образом, возникает острая потребность в создании альтернативных форм милиции, которые позволили бы примириться с ее несовершенством.

Сейчас стало модным вспоминать исходное значение понятия "милиция". Что сопровождается призывом частично восстановить ее классической форме. Обычно подразумевается США и Швейцария, где милицией называются нерегулярные вооруженные формирования, используемые в том числе и для поддержания общего порядка, формируемые из добровольцев и не входящие в состав официальной системы государственных правоохранительных органов.

При этом авторы этой концепции забывают, что именно эту идею пытались реализовать в нашей стране в 1917 году. Владимир Ленин видел пролетарскую милицию состоящей "из всего поголовно населения, из всех взрослых граждан обоего пола" и выполняющую одновременно функции армии и полиции – отряды самообороны пролетариата. В России такая милиция существовала ровно год: с марта 1917 по март 1918 года. И состояла на 40% из бывших уголовников – с соответствующей спецификой исполнения обязанностей.

Таким образом, опыт милиции в ее классическом значении в России себя не оправдал. Впрочем, с тех пор появилось как минимум три альтернативы государственной полиции, достаточно широко используемые за рубежом.

Частная полиция

Частная полиция получила широкое распространение в США после экономического кризиса. В условиях бюджетного дефицита услуги частной компании позволяют властям города сэкономить на услугах полиции: расходы на одного полицейского составляют примерно 250 тысяч долларом в год, найм четырех сотрудников частного охранного бюро стоит в среднем 200 тысяч долларов.

В качестве доказательства эффективности такой системы охраны порядка можно привести пример городка Оро Вэлли, где в 1975-77 годах частная полиция за счет использования более эффективных методов работы сумела снизить число краж со взломом в зоне своей ответственности в 20 раз – с 14 до 0,7 в месяц. Или же города Ремайндервиль (штат Огайо), где частный патрульный автомобиль приезжал на вызов граждан в среднем через 6 минут, тогда как прежде полицейской машине требовалось 45 минут.

Позднее частных охранников для наблюдения за общественным порядком нанимали жители отдельных районов. Например, в ряде районов Лос-Анджелеса, где работали частные охранники, в 1990-е годы насильственная преступность снизилась на 8% больше, чем в других частях города.

Впрочем, российский опыт привлечения частных фирм к охране порядка прошел эволюцию от уличного рэкета до "силового предпринимательства" и сращиванию ОПГ с государственными структурами (наглядный пример чему Кущевская).

Гражданская милиция

В ноябре ультра-правое движение Tea Party (название от "Бостонского чаепития", положившего начало освободительной войне американцев против англичан) получило 11 мест в Конгрессе США, три сенатских кресла и должность губернатора Южной Каролины. Одной из важнейших составляющих программы "Чайной партии" стал вопрос о создании гражданской милиции, основой которой, по-видимому, должны стать т.н. "группы бдительности граждан".

В их задачи входит поимка нелегальных мигрантов, поимка беглых преступников, охрана общественного порядка. С 1999 года члены таких "групп бдительности" получают материальную помощь из местных бюджетов.

В России также отмечены ростки русской милицейской самоорганизации. Пока чаще всего они представлены "бойцовскими клубами", где тренируют приемы рукопашного боя, а также проводят военно-тактические учения. Во избежание предъявления обвинения в организации "незаконного вооруженного формирования" такого рода тренировки проводятся под видом военно-спортивных игр.

В Интернете появляется все больше сайтов и сообществ, посвященных практическим условиям выживания (в том числе в условиях этнической войны). Сегодня уже отмечаются первые случаи возникновения между отдельными группами горизонтальных связей, что теоретически может привести к формированию "партизанской милиции".

Участники таких клубов действительно ведут здоровый образ жизни и пропагандируют "православные ценности". Что совершенно не мешает им пойти по стопам Тимоти Маквея, в качестве поддержки гражданской милиции организовавшего самый крупный (до событий 11 сентября 2001 года) теракт в истории Америки – взрыв в федеральном здании в Оклахома-Сити в 1995 году, унесшего жизни 168 человек, включая 19 детей младше шести лет.

Коп-вотч

Впрочем, сегодня появились и менее милитаризированные методы гражданской охраны правопорядка. Развитие информационных технологий позволило эффективно влиять на усовершенствование работы полицейских.

Участники этого движения коп-вотч (copwatch – слежка за копами) патрулируют улицы с фото- и видеокамерами, фиксируя правонарушения сотрудников полиции и выкладывая результаты в Интернет. Их лозунгом является "Звони друзьям, а не в полицию!" В ряде территорий СШа он уже обрел реальную силу.

Например, члены Гражданского местного альянса за более безопасную Филадельфию патрулируют улицы со свистками и фонариками. Уже к 1976-му деятельностью организации было охвачено более 600 кварталов, уровень преступности внутри которых оказался на 75% ниже, чем в целом по городу, сообщает Esquire.

Копвотчеры не только следят за безопасностью, но и оказывают непосредственное воздействие на недобросовестных сотрудников полиции. Например, благодаря их активности, в 2003 году был арестован офицер полиции Скотт Макколистер, который убил девушку при проверке документов. Дело против него было возбуждено после того как копвотчеры Портленда изготовили и расклеили по городу плакаты – ориентировки на "убийцу, скрывшегося с места преступления". В России аналогом является суд блогосферы.

Человеческий механизм

Впрочем, нам представляется, что проблема не в формах гражданской организации и не в милиции, а в психологии. В России последние годы идет бурный ренессанс культуры ненависти, тесно связанной с культурой вседозволенности и насилия. Когда стюард оканчивает дискуссию о причинах конфликта на трибунах тирадой: "Но тем не менее быдло надо бить!!! тем более если оно принимает вежливость за слабость… здесь кто сильнее, тот и прав и никак иначе...", - он лишь озвучивает общественное бессознательное. От перетасовки кадров в милиции, от замены ее на альтернативные гражданские институты в таком климате ничего не изменится, пока в стране ставка будет делаться не на закон, а на силу.

Почему-то эксперты, политологи и правозащитники сегодня находятся на грани отчаяния, едва не впадая в прострацию от того, что надежда на гражданские институты себя не оправдывает. Удивительным образом при этом никто не желает замечать тот факт, что большая часть эффективных гражданских институтов за рубежом была наращена на скелет жестких правовых механизмов.

Когда  каждый шаг, каждый поступок милиционера, судьи, чиновника прописан в списке строгих правил, когда все их действия автоматизированы (при внимательном контроле со стороны заинтересованных, но не ангажированных, членов общества), даже убийца станет защищать права человека. А уже через два-три поколения такого механистичного исполнения своих обязанностей у общества выработается привычка автоматически думать о правилах, а не о возможности их обойти в поисках своей выгоды.

По крайней мере, именно так строились общества Европы, США, Японии и ряда других цивилизованных стран. Хочется надеяться, что власти России пока еще причисляют страну к этой категории.