Первая глава историко-правового проекта РАПСИ посвящена правам крестьян и земельному вопросу в России. В 1918 году сложилась интересная государственно-правовая коллизия: власть на местах отказалась выполнять директивы центральной власти. Причем они обе носили одинаковое название: советы против советов. Чем закончилось это противостояние, а также о том, как попытка Ленина привнести в деревню «классовую борьбу» нарушила права крестьян на формирование органов местного самоуправления рассказывает в девятнадцатой части своего расследования кандидат исторических наук, депутат Госдумы первого созыва Александр Минжуренко.

У Ленина сложилось неверное представление о российском крестьянстве. Судя по его решениям, Ленин черпал сведения из работ народников и эсеров, которые специализировались на теме крестьянства. Согласно информации таких «деревенщиков», на селе царила беспросветная бедность, а на ее фоне резко выделялись зажиточные крестьяне – кулаки. «Мироеды» нещадно эксплуатировали своих односельчан, превращая их в своих должников и батраков.

Исходя из этой ложной картины Ленин и пытался выстроить свою аграрную политику в 1917-1918 гг. Еще в своих апрельских тезисах 1917 года он предлагал: «6. В аграрной программе перенесение центра тяжести на Советы батрацких депутатов». Логично для лидера пролетарской партии, но уж очень догматично, а главное — без учета реальной обстановки. Дело в том, что в российской деревне еще не сложился класс сельского пролетариата.

В деревнях того времени большинство крестьян обрабатывало наделы своим трудом, не прибегая к найму. В то же время на селе могло существовать несколько зажиточных хозяйств, где трудились, кроме членов семьи, и наемные работники. Таких батраков в деревне было совсем немного, их удельный вес во всем составе общины ничтожен: 1-2% и менее. Какие уж тут «Советы батрацких депутатов»?!

Наемные работники были совершенно разрозненны (чаще всего по 1-3 человека в хозяйстве) и не составляли отдельный социальный слой с какими-то своими особыми «классовыми» интересами. Поэтому они и не воспринимали, и не выдвигали чисто «пролетарские» лозунги. Батраки продолжали мыслить именно как крестьяне, понимая свое батрацкое состояние как временное. Практически все наемные работники мечтали лишь о том, чтобы заработать средства, купить лошадь и завести свое самостоятельное крестьянское хозяйство.

Согласно устоявшимся в крестьянском менталитете понятиям, батраками становились неудачники и неумехи. Попадание в этот разряд было очень непрестижным: батрацкого состояния люди стыдились. Таким образом, это были разобщенные и самые малоавторитетные люди на селе, и предложение сорганизовать их и сделать из них опору большевистской партии было неудачным лозунгом.

Однако, несмотря на то что данный тезис не удалось никак реализовать в 1917 году в силу его беспредметности, эта идея не оставляла Ленина. Он к ней вернулся в 1918 году, когда сложилось тяжелое положение с осуществлением жесткой государственной хлебной монополии. В представлении главы советского правительства по-прежнему была та самая картина: производителями зерна и его держателями являлись кулаки, т.е. сельская буржуазия, а у большинства крестьян якобы своего хлеба не хватало даже для пропитания.

В силу таких своих посылок Ленин и предлагает «натравить» бедноту на тех «богатеев», в руках которых и находится нужный власти хлеб. Он пытается, по его же словам, привнести «классовую борьбу» в деревню, расколоть крестьянство и создать-таки себе опору на селе.

Необходимость в таком расколе обозначилась тогда, когда выяснилось, что органы власти в деревне повсеместно саботируют решения правительства о сборе хлеба. О каких органах речь? Разумеется, о советах крестьянских депутатов. Да, с одной стороны, они — местные органы советской власти, но с другой — эти сельские и волостные советы являлись демократически избранными органами местного самоуправления и, естественно, представляли интересы крестьянства и защищали его права. А крестьянство, вопреки представлениям Ленина, оказалось довольно однородным и потому выступало солидарно. Во всяком случае большинство из них имело запасы своего собственного хлеб и категорически не хотело отдавать его даром.

И в сельские советы крестьяне свободно выбрали своих самых авторитетных односельчан. А кто на селе имел высокую репутацию? Естественно, те, кто умел хорошо хозяйствовать и своим трудом создал крепкие хозяйства.

Вот и получилось, что во всех сельских и волостных советах сложилось, как с ужасом констатировал Ленин, «засилье кулачества». Но совершенно солидарно с «кулаками» выступали и «середняки», которых на селе было очень много, и которые тоже оказались в большом числе членами местных советов. Таким образом, выяснилось, что если создавать на местах крестьянские советы по-настоящему на демократической основе, то в них неизбежно будут преобладать «крепкие мужики», отстаивающие права и интересы крестьянства как единого класса.

В итоге сложилась серьезнейшая государственно-правовая коллизия: власть на местах принадлежала крестьянским советам, которые отказывались выполнять директивы центральной советской власти. Советы против советов.

Вот в этот момент и была востребована идея Ленина о расколе деревни. Декретами ВЦИК от 11 июня и Совнаркома от 6 августа 1918 года в селах и волостях были созданы комитеты бедноты (комбеды). Им предоставлялись огромные полномочия, которые, при реализации на практике самовольно расширялись на местах руководителями и активистами комбедов до беспредела. В круг деятельности волостных и сельских комитетов бедноты входило:

— распределение хлеба, предметов первой необходимости и сельскохозяйственных орудий;

— оказание содействия местным продовольственным органам в изъятии хлебных излишков из рук кулаков и богатеев...

Основная цель создания таких чрезвычайных «неконституционных» органов власти угадывается легко: помочь властям изъять хлеб у крестьян. Однако первым пунктом стоит не очень понятная, на первый взгляд, задача, начинающаяся со слова «распределять». Что это значит — «распределять»? И что «распределять»?

В декрете говорится, о чем идет речь: подлежат распределению хлеб, предметы первой необходимости и сельскохозяйственные орудия. Но чье это имущество? Это зерно, вещи и сельхозорудия крепких крестьян. Выходит, согласно декрету советской власти, бедным крестьянам разрешалось безнаказанно грабить своих зажиточных односельчан. И не просто «разрешалось», а власть прямо подталкивала бедноту к этому и поощряло ее в этих действиях.

Это была плата за то, что комбеды оказывали помощь в отобрании хлеба у состоятельных хозяев. Была и более прямая оплата трудов активистов комбедов: из всего количества собранного с их помощью зерна около четверти оставалось в их распоряжении. Бедноту советская власть брала в долю в деле ограбления хозяйственных крестьян.

Комбеды, войдя во вкус, сильно потеснили законную советскую власть на селе. Всего было создано по разным данным от 122 до 139 тысяч комбедов. Во многих случаях комбеды распускали сельские и волостные советы на местах и брали на себя всю власть. А там, где оставшиеся советы пытались защитить интересы крестьян, в возникавших конфликтах военные власти, чекисты и ревкомы всегда становились на сторону комбедов. Таким образом, эти чрезвычайные органы власти заменили нормальные выборные органы власти. Можно даже сказать, что советская власть на селе была свергнута.

Однако грубое нарушение прав большинства крестьянства («излишки» зерна были у большей части жителей села) вызвало серьезное сопротивление сельского населения. Комбеды часто превышали свои полномочия и даже самовольно ужесточали нормы изъятия хлеба, предписанные центральной властью. Дело доходило до неограниченных по размерам «контрибуций», которыми облагали крестьян руководители комбедов. Пользуясь бесконтрольностью комбеды стали оставлять большую часть отобранного зерна у себя.

Центральной власти уже очень скоро пришлось задуматься о целесообразности сохранения таких неуправляемых органов. В каком-то смысле, действительно, удалось расколоть деревню, что и задумывал Ленин. Но большинство крестьян, вопреки ожиданиям, оказалось не с комбедами. Получилось так, что эти структуры лишь серьезным образом «поссорили» крестьян с властью большевиков.

И потому уже в этом же году 9 ноября 1918 года Шестой Чрезвычайный Всероссийский съезд Советов рабочих, крестьянских, казачьих и красноармейских депутатов учел возросшее сопротивление, которое крестьяне оказывали деятельности комбедов, и принял решение об их ликвидации.

Откровенно неправовая акция, проведенная в нарушение даже советской Конституции 1918 года, явилась грубейшим покушением на права крестьянства не только в части имущественных прав (неприкосновенности собственности), но и прав на свободное выборное формирование органов местного самоуправления. Советы крестьянских депутатов были фактически заменены чрезвычайными органами, которые формировали продкомиссары, партийные организации, ревкомы, чекисты и военные власти. Такая мера привела к серьезнейшему обострению ситуации в деревне, к вооруженному сопротивлению крестьян, к разрастанию арены кровопролитной Гражданской войны.

Продолжение читайте на сайте РАПСИ 30 января.