Сто лет назад рабочие в Российской империи были заняты проведением первомайских забастовок и манифестаций, а полиция – поиском нелегальной литературы и выявлением зачинщиков беспорядков. На скамью подсудимых тем временем попал весь состав новосибирской полиции, которая, по данным следствия, сама стала бандой.

А в Германии, как только судебная власть разобралась с делом о внеурочной продаже колбасок, возобновилась подготовка к предстоящей войне. Очередным шагом на этом пути стала подготовка закона о шпионах и иностранных агента.

РАПСИ продолжает знакомить вас с новостями российского правосудия столетней давности. На дворе весна 1914 года.

28 апреля

Каменец-Подольск. Забастовка пекарей. Четвертый день бастуют пекари, добиваясь повышения таксы на хлеб. В связи с забастовкой арестовано 11 рабочих.

Берлин. Закон и принцип в Германии (корреспонденция "Нового времени"). Германская юстиция только-только покончила с "процессом сосисок" и постановила, что закон о воскресном отдыхе нельзя нарушать даже в угоду императору.

Однажды в воскресенье утром у одного почтенного колбасника потребовали прислать ветчины и сосисок на кухню императорского дворца в Потсдаме. Он немедленно отправил провизию со своим подмастерьем-рассыльным.

Курьер с сосисками подходил уже к дворцу, но его остановили чины полиции. Они стояли на страже закона и были очень строгими.

-Но позвольте, меня послал хозяин, сосиски заказал у него император.

-Кто бы ни заказывал, надо конфисковать и запротоколировать. Все должны подчиняться закону!

Сосиски с ветчиной были у скорохода отобраны, на кухню к императору они не попали, но угодили в протокол. От полицейской строгости пострадали двое – император и колбасник. Венценосец остался в злополучный день без колбасок, а верноподданный торговец нажил себе судебный процесс.

Дело разрослось, пошло по инстанциям. За колбасника вступилось общественное мнение. Но суд не внял никому и ничему
Инстанция приговорила почтенного колбасника к денежному штрафу в 5 марок, основываясь на том, что "в домашнем обиходе заказчика, коим в данном случае является германский император, не было никакой голодной опасности, для устранения или предотвращения которой требовалось бы немедленное снабжение съестными припасами. Во всех же остальных случаях следует подчиняться данному законоположению неукоснительно".

Киев. Аресты. В связи с распространением среди рабочих прокламаций с призывами к первомайской забастовке произведен ряд обысков. Арестовано пять человек, в том числе три студента. Захвачена нелегальная литература.

На одном из заседаний комиссии обороны член Государственной Думы Гриневич заявил военному министру генерал-адьютанту В.А. Сухомлинову, что, согласно его сведениям, пушки в 9 артиллерийской бригаде находятся в плачевном состоянии. Министр поблагодарил за сообщение и командировал генерала Похвиснева с целой комиссией для обозрения 9 артиллерийской бригады. Комиссия указала, что все пушки находятся в полной исправности.

Дело считается вполне законченным, но в город, однако проникли слухи, что Сухомлинов привлекает Гриневича к уголовной ответственности. Эти слухи неверны: генерал-адъютант Сухомлинов отнесся с полным вниманием отнесся с полным вниманием к сообщению Гриневича и ни о каком уголовном преследовании не помышлял.

Пожар. В городе Копыс пожаром уничтожено 90 домов, 75 торговых лавок, четыре синагоги. Храмы и домик Петра Великого уцелели. Пострадало до 200 семей. Заподозренный в поджоге задержан и сознался. (Новое время. №13694)

29 апреля

Новый германский закон о шпионах. По соглашению всех правительственных партий  19-я комиссия рейхстага приняла окончательно новый законопроект о шпионаже.

По новому проекту закона наказания за военное шпионство усилены. Так, за "обнародование тайных документов" или "передачу предметов, касающихся национальной обороны, секрет которой они составляют", полагается кара в два года каторжных работ или год тюремного заключения, в случае наличия смягчающих обстоятельств.

Те же кары полагаются и агентам иностранных государств, с тем, однако, что, если измена принесла большой ущерб национальной обороне, то виновнику полагается бессрочная каторга.

Тифлис. Тайная типография. При обыске одного дома обнаружена тайная типография, где печатались первомайские прокламации.

Во время обыска в клубе приказчиков обнаружены подписные листы для сбора денег на нелегальные цели.

Кража колоколов. Ночью за Нарвской заставой из Серафимовской церкви обнаружена крайне редкая кража. Украдены с колокольни церкви  три медных колокола весом в общей сложности полтора пуда. Воры скрылись.

Мошенничество. Окружной суд рассмотрел дело о мошенничестве, в котором обвинялся 19-летний сын чиновника Александр Ростов. Обвиняемый в магазине гвардейского экономического общества на Большой Конюшенной без оплаты талонов в кассе ухитрился получить из контроля магазина ряд вещей, общей стоимостью около 200 рублей.

На суде он чистосердечно сознался и объяснил, что деньги ему были нужны на кутежи с друзьями, так как получаемых ежемесячно от родителей и старшего брата 85 рублей на жизнь в Петербурге оказалось недостаточно.

Присяжные заседатели после минутного совещания вынесли Ростову оправдательный вердикт.

Судебная хроника. В Ново-Николаевске (современный Новосибирск) выездной сессией омской судебной палаты было рассмотрено дело чинов полиции с полицеймейстером во главе. Все обвиняемые приговорены к восьми месяцам арестантских рот.

Вся ново-николаевская полиция от ее главы до последнего городового превратилась в организованную шайку грабителей, раскинувшую свою паутину по всему городу. Были разграничены сферы деятельности, определена роль и доходы каждого. Львиные доли попадали вождям, атаманам, устремившимся на доходные коммерческие предприятия, рядовой обыватель был передан нижним чинам. Последние охотились за извозчиками, облагали данью приехавших в город мужиков, волоча их прямо от заставы в участок.

Так, некий Гуренков приехал в город, построил тут большой дом и открыл трактир. Полиция наложила на него ежемесячный платеж в размере 93 рублей; независимо от этого за счет Гуренкова полиция постоянно пила, ела и пьянствовала с девицами. Дела трактирщика так пошатнулись, что он перестал платить. Тогда ему за зеркало засунули прокламацию, которую и обнаружил явившийся наряд полиции. Гуренков был арестован. Его продержали в каталажке 14 суток, пока жена, продав лошадей и кое-какие вещи, не выкупила мужа. (Новое время. №13695)

30 апреля

Одесса. Арестован университетский забастовочный комитет в числе двенадцати человек. 

Владивосток. Комендант крепости Савич воспретил художнику Бенуа рисовать эскизы в районе крепости. Бенуа выехал обратно в Петербург.

Церковные дела. В Св. Синоде получены сведения, что из привлеченных к духовному суду 25 афонских монахов имябожников шестеро раскаялись в своих заблуждениях и допущены ныне к общению с церковью. В отношении прочих заблуждающихся судебное следствие продолжается в обычном порядке.

Школьное преступление. Выездной сессией читинского окружного суда рассматривалось незаурядное школьное преступление.

20 февраля 1912 года в селении Петровский завод Забайкальской области в здании четырехклассного училища ученик 4 класса 16-летний Меер Шмулев-Вихнер по окончании урока математики выстрелом из револьвера убил преподавателя этого училищаЧерепанова.

Этому происшествию предшествовали следующие обстоятельства. Перед началом общей молитвы, когда учащиеся заняли свои места, Вихнер сильно толкнул своего соседа и произвел беспорядок в задних рядах учеников. В виде наказании Черепанов поставил его впереди всех учеников, определив стоять там во время молитвы и в последующие дни. Вихнер отказался, произошел конфликт и перепалка. Учитель отметил, что за проступки и хамство его можно было бы исключить из училища, но решил не доносить о произошедшем инспектору.

Во время урока математики Вихнер попросился выйти, Черепанов разрешил, отметив, что тот может и не возвращаться. Через несколько минут ученик вернулся и сел на свое место.

По окончании урока Черепанов направился к выходу. Когда он находился в дверях, Вихнер, сидевший за первой партой, быстро подошел к двери и выстрелил в него.

Рана оказалась смертельной.

Убийца приговорен к 1 году и 8 месяцам тюрьмы. (Новое время. №13696)

1 мая

На фабриках и заводах. Сегодня, 1 мая, на большинстве фабрик и заводов происходили митинги и собрания. Решено работ не производить.

Судебные вести. В окружном суде слушалось дело редактора "Сатирикона" Аркадия Аверченко по обвинению его редактором газеты "Банк и биржа" в злословии и брани в печати. Окружной суд приговорил Аверченко к 25 рублям штрафа.

Севастополь. Морской суд рассматривал дело о гибели офицеров и пяти матросов. Суд признал бывшего командира лодки "Кубанец" виновным в нарушении морских правил, что и привело к катастрофе. Суд приговорил его к гаупвахте на три месяца, ходатайствуя о Высочайшей замене этого наказания выговором.

Ревель. За хранение нелегальной литературы палата приговорила пятерых подсудимых к заключению в крепости на сроки от полутора до двух лет.

Москва. Городская управа на днях выиграла в суде два интересных дела. Первое – о захвате купцом И.О. Трегубовым участка городской земли площадью полторы тысячи квадратных саженей на берегу Яузы.

Второе дело – о неслыханном в Москве строительстве. Домовладелец И.А. Хомяков на своем двухэтажном каменном доме в Лопухинском переулке в Хамовниках надстроил третий этаж и "для вида" облицевал бревенчатые стены кирпичом. Окружной суд обязал Хомкова в течение года разобрать третий этаж. (Голос Москвы. №100)

3 мая

Петербург. По данным градоначальства 1 мая в течение дня около 130 тысяч рабочих фабрично-заводских предприятий, типографий и мастерских прекратили работы. Подавляющее большинство рабочих спокойно расходилось по домам и лишь немногие пытались собраться толпой и петь революционные песни, а также проникнуть на Невский проспект и устроить демонстрацию. Попытки эти были немедленно прекращены чинами полиции, задержано 46 человек.

Москва. По случаю 1 мая в Москве и ее пригородах не было работ в 75 фабричных, заводских, промышленных предприятиях. Бастовало более 22 тысяч рабочих.

Из-за забастовки на следующий день не вышли ежедневные газеты.

Батум. Военно-окружной суд по делу о нападении на квартиру итальянского консула  приговорил трех подсудимых к смертной казни через повешение и четырех – к каторге на различные сроки. (Голос Москвы. №101)

Подготовила Анна Шубина.