Верховный суд РФ в кратчайшие сроки выпустил важнейший обзор судебной практики, разъясняющий особенности судопроизводства в период эпидемии COVID-19. Уже в первом документе высшая инстанция обстоятельно описала нюансы процессуальных вопросов, дала указания по рассмотрению в таких обстоятельствах уголовных, административных и гражданских дел.

Основной лейтмотив Верховного суда — гибкость подхода и подробное изучение конкретных особенностей и обстоятельств каждого дела. ВС разрешил судам общей юрисдикции и арбитражу самостоятельно трактовать каждые детали и, в соответствии с ними, принимать определенные решения. Казалось бы, это ценный и уважительный ход, ведь Верховный суд не может лично изучить все обстоятельства определенного дела и закрепить в обзоре каждую из возможных схем развития событий. Однако и у такого подхода появились критики, причём в той же среде, которая ранее обвиняла высшую инстанцию в излишне предметных трактованиях. Почему же важно сохранять индивидуальный подход к каждому делу и почему именно сейчас необходимо ещё раз указать судам на самостоятельность, попыталось разобраться РАПСИ. 

Форс-мажор, но не всем 

«Обзор Верховного суда можно приветствовать хотя бы за то, что в нем сформулирована позиция: отсутствие денег, вызванное запретом на ведение деятельности, может признаваться обстоятельством непреодолимой силы», — отмечает юрист Александр Плотников. 

Но как тогда быть с многочисленными заголовками о якобы отказе Верховного суда РФ считать Коронавирус форс-мажором? 

«Серьезно? Энергетики могут перестать подавать свет в ваши дома? Или таксист вас не повезёт, поскольку COVID-19? Очевидно, что не для всякого обязательства и не для любого лица это форс-мажор», — поясняет Плотников. 

Он отмечает, что в сложившейся ситуации невозможен и нецелесообразен единый подход ко всем участникам по признанию всем участникам гражданских правоотношений: если бизнес не закрылся и работает, то никакого форс-мажора и нет, а если деятельность компании пришлось остановить по распоряжению властей, то это другое дело.

Высшая инстанция, подобно немецкому шахматисту Эмануэлю Ласкеру, «отдала своего ферзя», выбрав исконно правовой компромисс – индивидуальный подход к неисполненным обязательствам.

«Признание распространения новой коронавирусной инфекции обстоятельством непреодолимой силы не может быть универсальным для всех категорий должников, независимо от типа их деятельности, условий ее осуществления, в том числе региона, в котором действует организация, в силу чего существование обстоятельств непреодолимой силы должно быть установлено с учётом обстоятельств конкретного дела (в том числе срока исполнения обязательства, характера неисполненного обязательства, разумности и добросовестности действий должника и т.д.)», — говорится в обзоре ВС.

«Ласкеровскую компенсацию» или необязательный размен ферзя используют в шахматах не только для обмена фигурами, но и для изменения характера партии: существенно меняется план на игру соперника. Так Верховный суд показал участникам гражданских отношений, что их судьба остается в их руках, а для обращения в суд необходимо испробовать все законные способы исполнения заключенных договоров и только потом, оказавшись в суде, доказать причинно-следственную связь между их неисполнением и пандемией.

Подсказка ВС 

Отсутствие необходимых денежных средств для продолжения ведения бизнеса по общему правилу признаваться обстоятельством непреодолимой силы не будет. Но и тут высшая инстанция оставила «зацепку» для должника — в суде нужно постараться доказать, что безденежье вызвано именно ограничениями пандемии, а избежать этого не было возможности.

ВС в обзоре даже прямо советует владельцам ресторанов, спортклубов и салонов красоты обращать в будущем внимание суда на снижение размера прибыли из-за закрытия компании. 

«Освобождение от ответственности допустимо в случае, если разумный и осмотрительный участник гражданского оборота, осуществляющий аналогичную с должником деятельность, не мог бы избежать неблагоприятных финансовых последствий, вызванных ограничительными мерами (например, в случае значительного снижения размера прибыли по причине принудительного закрытия предприятия общественного питания для открытого посещения)», — указывается в обзоре Верховного суда. 

«Без этого разъяснения суды по части 3 статьи 401 ГК РФ (основания ответственности за нарушение обязательства) игнорировали бы ссылки должников на «непреодолимую силу» из-за отсутствия денег», — считает Плотников. 

Больше уважительных причин 

Высшая инстанция также значительно расширила список уважительных причин, по которым в период пандемии были пропущены процессуальные сроки, отметив, что их можно восстановить.

«Невозможность для граждан в условиях принимаемых ограничительных мер обратиться в суд с иском (режим самоизоляции, невозможность обращения в силу возраста, состояния здоровья или иных обстоятельств через интернет-приемную суда или через организацию почтовой связи) может рассматриваться в качестве уважительной причины пропуска срока исковой давности и основания для его восстановления на основании статьи 205 ГК РФ», — говорится в тексте обзора.

Руководитель коммерческой практики Bargest Екатерина Грицук отмечает, что, согласно обзору, исчисление сроков перестало быть единым. 

«Практически все остается на усмотрение суда, что позволяет, с одной стороны, подходить к каждому процессу гибко», — указывает она. В то же время Грицук опасается, что без четких ориентиров возникнет неоднородность правоприменения в аналогичных ситуациях в разных судах. 

Градация нарушителей 

В обзоре ВС РФ затрагивается и вопрос разграничения правонарушений, совершенных гражданами с подозрением на наличие заразной формы инфекционного заболевания, либо прибывшими в РФ из-за рубежа, либо находившимися в контакте с источником заболевания и уклоняющимися от лечения и «простыми смертными». В отношении «обычных нарушителей» высшая инстанция разрешила ограничиться предупреждениями, но в зависимости от обстоятельств дела. 

«Действия первых необходимо квалифицировать по части 2 статьи 6.3 КоАП РФ, которая является специальной по отношению к статье 20.6.1 КоАП РФ. За совершение гражданами нарушений, предусмотренных частью 2 статьи 6.3 КоАП РФ, уже не предусмотрен такой вид наказания как, например, просто предупреждение, а размер штрафа составляет от пятнадцати до сорока тысяч рублей, что обусловлено более высокой степенью общественной опасности данного вида нарушений», — отмечает партнёр практики разрешения споров Bargest Дарья Спиркина.

ВС указывает, что наказание, в любом случае, должно отвечать требованиям пропорциональности, справедливости и соразмерности, а также соответствовать целям предупреждения совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами. 

Причём привлечение к административной ответственности грозит не только за нарушение установленных правил поведения при режиме повышенной готовности, но и за игнорирование обязательных и дополнительных мер, установленных в определенном субъекте России.

Советник коллегии адвокатов «Тарло и Партнеры» Наталья Бунина напоминает, что в отношении привлекаемого к административной ответственности действует презумпция невиновности лица, а значит обязанность по доказыванию события административного правонарушения и вины лица, привлекаемого к ответственности, возлагается на соответствующие государственный орган или должностное лицо.

Между тем Спиркина подчеркивает, что в таких случаях предупредить возникновение споров «можно только путем соблюдения установленных запретов и ограничений».

Темная сторона ЧП

Некоторым видится, что «универсальной таблеткой» от всех проблем, связанных с пандемией, является введение режима чрезвычайного положения: якобы в таком случае государство возьмёт на себя полную ответственность за потери бизнеса и граждан. Однако такая риторика слишком проста.

Сторонники ЧП забывают и о второй стороне медали: у государства появляется безотлагательное основание ограничения прав граждан, а у них, в свою очередь, появляется ещё больше ответственности. 

«В таком случае можно будет прекращать движение транспорта, вводить комендантский час и ограничивать другие права без судебных решений», — отмечает юрист Александр Бурчук. 

На радикальность мер режима ЧП указывает и управляющий партнёр Zharov Group Евгений Жаров. «При ЧП власти вправе временно переселять жителей в безопасные районы, мобилизовывать трудоспособное население, отстранять от работы в экстренном порядке руководителей государственных и негосударственных организаций», — указывает на серьезность такого положения Жаров.

Кроме того, у властей появляется право принудительно выселять из региона граждан, призывающих к общественным беспорядкам и нарушению закона, подчеркивает он.

При режиме ЧП власти также смогут изымать некоторое имущество граждан, например, частный автотранспорт, если это будет необходимо для преодоления ситуации, напоминает партнёр юридической компании MILTON LEGAL Сергей Шакиров.

«Органы государственной власти получают право приостанавливать полномочия региональных и местных властей, вводить карантин, ограничивать свободу передвижения, въезда и выезда, дорожного движения, досмотр транспортных средств, вводить особый порядок оборота продовольствия и предметов первой необходимости, запрещать массовые мероприятия и забастовки», — указывает Шакиров.

Управляющий партнер коллегии адвокатов «МАРК Лабеон» Игорь Кобзарев, напоминает, что даже режим чрезвычайной ситуации, который является более мягкой версией ЧП, не только расширяет права власти, но и увеличивает ответственность граждан.

«В обязанность граждан вменяется соблюдения: всех нормативных актов в области ЧС, существующих и вновь принятых, мер безопасности в быту и повседневной трудовой деятельности, не допускать нарушений производственной и технологической дисциплины, требований экологической безопасности. Необходимость изучать правила пользования коллективными и индивидуальными средствами защиты, постоянно совершенствовать свои знания и практические навыки в указанной области, выполнять установленные нормативными актами правила поведения при введении режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации. А в случае необходимости оказывать содействие в проведении аварийно-спасательных и других неотложных работ», — указывает Кобзарев. 

Опыт некоторых европейских стран, выбравших сначала полное отсутствие мер защиты от эпидемии, а потом резко «закрутивших гайки» также не решает всех проблем: режим ЧП вроде бы введён, но помощь государства определяют как «временную», оставляя судам право постфактум разобраться с их природой, рассказал юрист Александр Бурчук.

«В Италии режим ЧП был введен почти сразу, пени и штрафы за просрочку ЖКХ для граждан убрали, но местные жители и мои коллеги, с которыми я постоянно на связи, думают, что дальше им придётся выплатить основную сумму долга, возникшую во время пандемии – никто им её не простит», — рассказал юрист.

Безопасная видеосвязь 

Во многих странах коронавирус негативно сказался на доступе граждан к правосудию, но суды РФ, не смотря на локдаун, продолжают работать. При этом ВС РФ, опять же, разрешил судам оперативно рассматривать не только безотлагательные дела, но и самим принимать решения о необходимости именно сейчас рассматривать определенное дело.

«С учетом обстоятельств дела, мнений участников судопроизводства и условий режима повышенной готовности, введенного в соответствующем субъекте Российской Федерации, суд вправе самостоятельно принять решение о рассмотрении дела (не относящегося к категории безотлагательных)», — решил ВС. 

Вдобавок даже в такой сложной обстановке суды реализуют принцип открытости: Мосгорсуд транслирует на сайте и в Instagram оглашение приговоров по резонансным делам, арбитражный суд Петербурга и Ленинградской области анонсировал проведение судебных заседаний по Skype, а один из судов Свердловской области провёл заседание по административному делу через видео-связь мессенджера Whatsapp. 

За время пандемии российские суды уже рассмотрели более двух миллионов дел и свыше восьми тысяч заседаний провели с использованием видео-конференц-связи. Причём путём онлайна дела начала рассматривать и сама высшая инстанция.