Примерно через месяц разработчики нового закона "О нотариате и нотариальной деятельности в РФ" из Министерства юстиции планируют передать для изучения специалистам и экспертам проект особенной части этого документа. Его концепция появилась еще в декабре прошлого года, вызвав многочисленные обсуждения и споры среди российских нотариусов. Так, до сих пор непонятно, за счет каких именно государственных функций вскоре могут быть увеличены их полномочия, а также удастся ли при помощи новых "правил игры" излечить застарелые "детские болезни" российской нотариальной корпорации.

Алексей Сафонов, нотариус города Москвы, член комиссии Московской городской нотариальной палаты по связям со СМИ и общественностью

Источники недоверия

В контексте рассуждений о надвигающейся реформе российского нотариата уместно для начала заглянуть в недавнее прошлое.
Как известно, сейчас в мире главенствуют две системы права. Англо-саксонская предполагает наличие большого числа споров, что, как следствие, обеспечивает работой значительное число юристов. Россия формально придерживается континентальной системы права. Это объяснимо: у нас не такая богатая страна, чтобы тратить на юридические услуги столько же, сколько в развитых государствах наподобие США и Великобритании.

Между тем, нынешняя редакция Гражданского кодекса (ГК) РФ, которая писалась в начале 90-х годов прошлого столетия, во многом вобрала в себя элементы и континентального, и англо-саксонского права. В итоге получилось сочетание не сочетаемого. А это, в свою очередь, привело к тому, что нотариусы в некоторых вопросах на практике стали постепенно замещаться государственными регистраторами сделок.
Причем своеобразный "камень преткновения" был заложен изначально самими авторами кодекса. Судите сами: согласно статье 163 ГК РФ, нотариальная форма сделки отличается от других форм, по сути, только проставлением штампа. Это означает, что нотариус не решает проблем, которые возникают перед сторонами. Проще говоря, продавец и покупатель что-то придумали, я штампик поставил – и все, нотариальное действие совершено, все довольны.

Многие российские нотариусы и правоведы убеждены, что это – порочная практика, которая не позволяет раскрыть возможности нотариата как института предупредительного правосудия, и порождает недоверие к нему общества в целом.

Как у них

Одно из предложений инициаторов реформы из Минюста – делегировать нотариусам ряд новых полномочий. К примеру, дать возможность сопровождать сделки с недвижимостью, сделав так, чтобы к нотариусу гражданам было обращаться экономически и юридически более выгодно, чем к риэлтеру. При этом предполагается, что такие сделки не будут иметь обязательную нотариальную форму.

Уместно посмотреть, как это происходит в Европе. При сделке с недвижимостью стороны обращаются к конкретному нотариусу с определенными пожеланиями. Волеизъявление сторон специалист излагает в форме договора, при составлении которого отслеживается все: к примеру, операции с данной недвижимостью на протяжении многих лет. И, разумеется, проверяется юридическая чистота объектов.

Отмечу особо: во многих европейских странах, чтобы решить вопрос купли-продажи недвижимого имущества, достаточно обращения исключительно к нотариусу. Ведь именно он собирает для сделки все документы, составляет договор между сторонами, удостоверяет его. После этого данный документ становится для сторон законом, который может быть оспорен в суде только если какая-то из сторон не выполняет условия соглашения. Во всем остальном эта бумага – как говорил булгаковский профессор Преображенский, "железная, окончательная, броня".

Плюс к этому в некоторых странах средства, составляющие цену сделки, временно аккумулируются у нотариуса. После подписания бумаг они возвращаются одной из сторон за вычетом нотариального тарифа и налогов, которые сам нотариус платит государству. Заключенной же сделка считается не как у нас – с момента государственной регистрации – а с момента ее нотариального удостоверения. Дальнейшей регистрацией занимается не покупатель, а опять же нотариус, который как специалист общается с другим специалистом – государственным регистратором.

Аргументы за

Представляется, что такой опыт было бы уместно распространить и у нас в стране. И вот почему: у любого российского частнопрактикующего нотариуса куда больше полномочий, чем у риэлтера. Нотариусы и сегодня являются исполнителями ряда государственных функций, которых у специалистов по операциям с недвижимостью нет и никогда не было. Если же европейская практика будет учтена, нотариус сможет по запросу получать все документы, подтверждающие право собственности на объекты недвижимости, наличие наложенных на них арестов и обременений и т.п. Любой здравомыслящий человек в таком случае придет к очевидному выводу, что на самом деле ему выгоднее иметь дело именно с нотариусом, а не с посредником, который, к тому же, де-юре ни за какие собственные действия ответственности не несет.

Конечно, для граждан все это будет не бесплатно. В идеале уместно было бы ввести регрессивную ставку – чем выше стоимость недвижимости, тем меньший процент от стоимости сделки стороны должны уплатить нотариусу. Разумеется, с точки зрения рынка такой процент должен быть ниже, чем сейчас берут за свои услуги риэлтеры (по разным оценкам, в среднем 4-7% стоимости сделки – примечание РАПСИ).

Имеется и другой, более общий, аргумент. Задуманные преобразования в сфере нотариата можно смело назвать одной из составляющих частей судебной реформы. Ведь нотариус является важным звеном, который способствует, чтобы судьи рассматривали меньше споров. Они решаются нами и посредством нас. В данном контексте уместно вспомнить модный сейчас термин "медиация": нотариус и здесь имеет все возможности принести пользу.

Если пойти дальше, мне кажется, что нотариус может участвовать, например, в разрешении споров о разделе имущества. То есть делать то, чем сейчас приходится заниматься тем же судьям. Я как независимый эксперт могу сказать сторонам, какое именно имущество по действующему законодательству им положено, предложить договориться, что называется, полюбовно. Опять же в этом случае соглашение финально закрепляется нотариально удостоверенным договором, который для сторон имеет силу закона.

Внутренние разногласия

Многое из вышеперечисленного можно назвать основополагающими тезисами концепции нового закона о нотариате и нотариальной деятельности. Не исключаю, что часть подобных новелл может в итоге оказаться, к примеру, и в ГК, и в Налоговом кодексе.

Непосредственно в новом законе о нотариате, по моему убеждению, также следует максимально четко и достаточно жестко прописать "правила игры" внутри российской нотариальной корпорации. Я имею в виду условия существования нотариальных палат, нотариусов в этих палатах, полномочия Федеральной нотариальной палаты (ФНП) и т.д. Мне представляется, что в идеале отечественное нотариальное сообщество должно управляться саморегулируемой организацией. Стоит добиться, чтобы все решения, принимаемые общим собранием, являлись законом и для любого частнопрактикующего нотариуса. То же самое касается ФНП: ее решения должны быть обязательными для региональных нотариальных палат.

Это, повторюсь, важно закрепить законодательно, поскольку раньше подобные вещи находили отторжение со стороны сравнительно богатых и многочисленных палат регионов. К примеру, московская палата (на 1 мая текущего года в ней числилось 693 нотариуса – РАПСИ) могла сказать: мол, мы и так много делаем, пытаемся продвигать нужные сообществу законы, поэтому у нас очень большие расходы, и мы не имеем возможности платить взносы в федеральную палату.

Чтобы сохранить такую практику, предлагалось даже определиться, для кого, собственно, существует отечественный нотариат – для самих нотариусов или все же для граждан? Если первое, следовало бы в законе уделить максимум места взаимоотношениям внутри корпорации. Если второе, данный документ должен максимально регламентировать деятельность самих нотариусов. Мне лично кажется, если в общей части нового закона о нотариате жестко прописать полномочия внутри корпорации, будет лучше и гражданам, и государству. В противном случае мы можем забыть о едином нотариальном сообществе страны.

В то же самое время и я, и многие мои коллеги предлагали и предлагаем сделать одним из основных органов управления отечественным нотариатом ежегодный съезд, где палаты были бы представлены пропорционально числу входящих в них нотариусов. Однако если ограничиться только съездом с пропорциональным участием в нем делегатов, получится, что богатые и наиболее представительные палаты (в первую очередь, та же московская и санкт-петербургская) будут попросту "забивать" более мелкие, чьи мнения не будут учитываться вовсе. Чтобы не допустить этого, следует создать двухпалатную систему, по аналогии с российским парламентом. Нивелировать возможные неадекватные решения съезда должно собрание представителей, имеющее право вето на решения съезда. Двухуровневая система в итоге позволит сохранить единое правовое пространство.

Ответственность и контроль

Говоря о любой реформе, нельзя обойти стороной вопрос ответственности. Мне кажется, что к нему со всей серьезностью должны подойти и государство, и сами нотариусы, и, разумеется, граждане.

В статье 18 Основ законодательства РФ о нотариате сказано, что любой частнопрактикующий нотариус обязан заключать договор страхования своей деятельности. Сейчас страховая сумма не может быть меньше 1,5 миллиона рублей для "городского" нотариуса и 1 миллион рублей - для работающего в сельской местности.

Это, конечно, сравнительно немного, учитывая, сделки на какую сумму потенциально могут удостоверяться нотариусом. Поэтому гражданин, знакомый с тонкостями нотариальной работы, прежде чем обратиться к кому-то из нас для удостоверения сделки, должен уточнить, на какую сумму застрахован конкретный нотариус.

Приведу и такой пример. Лет семь назад годовой ущерб от действий государственных регистраторов только в Москве составил 13,5 миллионов рублей. Я знаю нотариусов, которые в одиночку уже тогда могли покрыть эту сумму за счет собственной страховки. Но такие юристы, скорее, исключение из правил.

Не следует также сбрасывать со счетов основополагающий принцип работы нотариата: нотариусу не выгодно совершать сделки, которые впоследствии будут признаны недействительными. Ведь если по моей вине кому-то нанесен ущерб, по закону я должен ответить за это своим имуществом. Если я к тому же нарушил закон, то буду еще и лишен своего статуса? И зачем мне все это нужно? Поэтому к нотариусам, которые где-то пытаются злоупотребить собственными полномочиями, я отношусь с недоумением.

Теперь о надзоре со стороны государства. У компетентных ведомств должно быть право проверять деятельность сообщества на уровне нотариальных палат. Сейчас это реализуется в виде ежегодных отчетов, которые палаты предоставляют в территориальные органы юстиции. Думаю, в ближайшем будущем было бы уместно расширить требования к подобным отчетам, чтобы госорганы могли указать нотариусам на недостатки. Ликвидировать палату по закону они не вправе. Зато имеют возможность при возникновении нареканий такой отчет не принимать. Это, как мне кажется, поможет повлиять на тех руководителей на местах, кто закрывает глаза на деятельность членов нотариальных палат, злоупотребляющих собственными полномочиями.

В заключении следует отдельно сказать и о пресловутых конкурсах на получение нотариальной лицензии. Об их коррупционности в последние годы не рассуждал только немой.

Избавляться от данной проблемы не стоит при помощи изобретения велосипеда: всю коррупционную составляющую можно убрать достаточно быстро и просто. Для этого опять же следует присмотреться к опыту других стран. Во многих из них стажировка кандидата в нотариусы и дольше (в среднем около пяти лет, в России на практике – 1,5-2 года – РАПСИ), и труднее в профессиональном плане, нежели у нас. За все ее время соискатель лицензии проходит массу проверок – тесты, рефераты, семинары, наконец, экзамен на право стать стажером у действующего нотариуса. Все эти испытания оцениваются, как правило, по десятибалльной системе. На протяжении стажировки баллы суммируются. Средний же конкурс среди соискателей – минимум 10 человек на одно место. И так - все пять лет. При этом люди, отслеживающие работу стажеров в рамках специальных комиссий, меняется ежегодно. Поэтому договориться с кем-то конкретно довольно проблематично.

После сдачи финального экзамена на получение лицензии нотариуса набранные баллы суммируются и вывешиваются в открытом доступе. Право выбора себе региона, или района, или даже конкретной нотариальной конторы получает тот, кто набрал больше всех.

Если нечто подобное прописать у нас в законе, надеюсь, о коррупции при назначении новых нотариусов весьма скоро мы будем говорить исключительно в прошедшем времени.