Аркадий Смолин, обозреватель РАПСИ

С юридической точки зрения обществом может считаться большая группа людей, жизнь которых регулируется единым сводом законов. Поскольку большая часть россиян игнорирует законы, их право называться обществом может быть подвергнуто сомнению. Что лишает их соответствующего комплекса прав и гарантий.

Тотальное неисполнение законов на всех уровнях российского общества ставит под угрозу сам факт его дальнейшего существования. Если российское население не готово стать обществом, тогда потребность в модернизации страны ставит перед властью вопрос о пренебрежении интересами большей части населения.

Примерно об этом недавно говорил глава ИНСОР Игорь Юргенс. По его словам российское общество будет готово к модернизации не раньше 2025 года, сегодня же способствовать проведению реформ способна только тонкая прослойка среднего класса. Глава Роснано Анатолий Чубайс позже подтвердил, что в стране нет спроса на политическую модернизацию, зато актуальна угроза укрепления фашизма. В целом, эксперты сходятся на том, что российское общество архаично, и продолжает деградировать.

Можно предположить, что эти высказывания обусловлены обеспокоенностью элит растущим в обществе недоверием к государственной власти. Участившиеся акции протеста, эпизоды коллективного сопротивления действиям властей без привлечения оппозиционных политиков вроде бы наглядно демонстрируют стремление граждан больше рассчитывать на собственные силы.

Это явление современные публицисты, оптимистично называют ростом гражданского самосознания, началом борьбы за свои права. В науке же индивидуальная протестная активность граждан рассматривается лишь как симптом социальной атомизации. По определению, она сопровождается нарушением законности, ростом преступности, антиобщественным поведением, наркоманией, взяточничеством и другими негативными социальными явлениями.

Есть мнение, что для существования гражданского общества нужно всего 5% активного населения: такого числа граждан может хватить как для революции, так и для эволюции. Если суммировать всех сторонников движения "синих ведерок", разного ранга обличителей "милицейского беспредела", обвинителей Баркова, защитников Химкинского леса и прочих певцов протеста окажется, что в России уже сегодня существует критическая масса социально активного населения, которое "ждет перемен".

"Эфирные" общества

Казалось бы, на наших глазах в 2010 году реализовывается мечта социологов о коллективном действии, ответственном обществе. Начали проявлять себя группы граждан, которые осознают свои интересы и пользуются конституционными правами, чтобы отстаивать их. В перспективе они могли бы составить общество, которое согласно 3-й статье Конституции является единственным источником власти, в обязанности которого входит контроль над государственными органами.

Данное явление еще в середине прошлого века описал социолог Андре Горц. На самом деле, такие разрозненные группы людей действуют как хаотически движущиеся частицы в термодинамике: "их действия приобретают известную связность через внешнюю результирующую… но эта связность – результат случая". Доказательством этому может служить безразличие тех же "синих ведерок" к сопутствующим проблемам. Их интересуют только конкретные личные проблемы. Это "эфирные" общества: они испаряются, как только решают свои сиюминутные задачи.

Вся нынешняя социальная активность опирается не на закон, право, а на абстрактные категории справедливости. Фактически их акции ничем не отличаются от проделок хулиганов, также имеющих свои представления о справедливости.

Другими словами, вместо общества мы имеем разрозненные группки людей, отчаявшихся ждать от власти решения их насущных проблем и начавших переходить на самообеспечение. Процесс, который их объединяет – это процесс "понижающей адаптации", о котором писал социолог Юрий Левада.

Это значит, что человек понижает требования к окружающей реальности ("коррупция неискоренима", "судьи зависимы", "милиционеров лучше избегать"). Человек уговаривает себя, что и в таких условиях существовать можно, не предпринимая попыток что-либо изменить. Но при этом, что важно, соответствующим образом он снижает требования и к самому себе. Существуя в реальности "правового нигилизма" человек не считает себя обязанным исполнять закон, соблюдать чужие права, проявлять гражданскую ответственность.

Распыление народа

По данным ФОМ, лишь 36% россиян готовы принять на себя ответственность за собственную ситуацию, не объясняя ее внешними причинами – волей правительства или начальства, экономическим положением в стране, здоровьем или социальным статусом. То есть, рассчитывает на себя, признает за собой наличие основных прав и обязанностей лишь один человек из трех. Поэтому обречены на провал все попытки внедрения гражданского контроля за правонарушениями (на основе чего строится правовое общество западных стран), бесполезны все призывы к правосознанию.

Такой человек воспринимает закон не в качестве регулятора поступков, а как элемент рока, судьбы. Выполнение или невыполнение законов является делом случая поскольку его нормы практически не коррелируются с реальными правилами, по которым живут эти люди.
Ситуация усугубляется атомизированностью общества. Оно целиком поделено на кланы, пролетариат люмпенизирован, чиновники считают себя кастой неприкасаемых, люди искусства вообще воспринимают себя vip-персонами, не имеющими отношения к обществу. Те же слова можно сказать и про абсолютно закрытую судейскую систему. Гастарбайтеры отказываются ассимилироваться, не признают российские законы и правила.

У каждой социальной группы свои неформальные правила. Достойной мотивации, чтобы сменить их на единые для всех законы государство пока не предоставило. Ученые полагают, что причина такого положения дел в отсутствии легитимных национальных ценностей. Так ли это – неизвестно, зато очевидны следствия: процесс дробления российского общества ускоряется. Подготовка к всероссийской переписи сейчас сопровождается пропагандистской кампанией по созданию внутри русского народа новых этносов и субэтносов. Первыми за самоопределение высказались сибиряки – прогнозируется, что такую национальность в соответствующей графе переписного листа могут указать несколько миллионов человек.

Атомизация  общества  ухудшает условия для трансляции социокультурных традиций. Социолог Зигмунд Бауман по этому поводу пришел к выводу, что общество обречено на полный коллапс социально-нормативной системы, если отмирание традиционных институтов коллективности не восполняется новыми институтами неформального общения, взаимопомощи и социального контроля.

Сегодня уже бесполезно пугать население и чиновников угрозой коллапса. Есть все основания считать, что именно в таком состоянии мы сейчас и находимся. Это не значит, что завтра наступит конец света, - он может длиться годами, и даже десятилетиями: все это время может длиться, выражаясь медицинскими терминами, окклюзия – когда полости государственного тела неожиданно схлопываются одно за другим.

Гражданский инфантилизм

Какие ресурсы остаются у государства в такой критической ситуации для удержания общества в цивилизованных рамках? Вполне очевидным решением видится "преодоление сложившихся традиций правового нигилизма с помощью формирования у людей чувства сопричастности к законотворческому процессу и ответственности за его результаты, повышения доверия к законодателю и закону".

Большая часть оппозиционных политиков и социологов списывают социальное безволие граждан на ощущение бессилия. Как говорит политолог Эмиль Паин, "сколько угодно можно внушать людям, что вы — граждане, источник власти в государстве, будьте ответственны, но если на каждом шагу люди сталкиваются с тем, что от них ничего не зависит, то такие проповеди будут бессмысленными".

В таком контексте недавний вынос президентом РФ Дмитрием Медведевым законопроекта "О полиции" на всенародное обсуждение можно рассматривать как проверку демоса на кратию: готовы ли граждане участвовать в государственном управлении. Фактически всему российскому обществу было предложено выступить в качестве советника президента по наиболее больному для простых граждан вопросу.

На основании результатов этого эксперимента можно судить насколько российское общество готово к внедрению демократических институтов. Не будем вдаваться в оценку поданных предложений. Об оценке "экзамена" можно судить уже по результатам опроса ФОМ.

Около 50% граждан были заранее уверены в бессмысленности начинания, еще четверть опрошенных вообще не имели мнения по этому поводу.

Другими словами, граждане не готовы взять на себя ответственность за качество собственной жизни, за соблюдение своих прав. Они ни во что не верят: ни в демократию, ни в закон, ни в права. Россиянин сегодня по-прежнему существо подопечное: по опросам последних 10 лет, от 72 до 81% населения уверены, что большинство людей в России не смогут прожить без постоянной заботы, опеки со стороны государства.

Социолог Борис Дубин называет жителя России – "человеком государственным", а не общественным. Подавляющее большинство населения с этим обстоятельством свыклись, не видят других возможностей и не хотят иного.

Прогноз

В такой ситуации остается один выбор: анархия или диктатура (самоорганизоваться, признать лояльные западные законы российское общество, как показывает опыт, не способно). Альтернативой этому выбору может служить, очевидно, лишь опора на единственный имеющийся в наличии социально ответственный средний класс. Он может помочь власти приблизить законы к действующим в стране правилам. А общество же оплатит эту работу, по всей видимости, очередным ущемлением своих прав.