Алла Амелина, депутат Госдумы РФ первого созыва, журналист, сопредседатель историографического сообщества "Политика на сломе эпох":
Непросто, очень не просто проходил в Госдуме закон "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней". И это несмотря на то, что ко времени его рассмотрения в феврале 1998 года минуло уже два года с момента вступления России в Совет Европы.
Первый "клинч" возник уже при обсуждении повестки дня, в которую был включен этот вопрос. Виктор Вишняков (ЛДПР), ссылаясь на думский регламент, потребовал внести в нее и разработанный им альтернативный законопроект. Суть его сводилась к добавлению пункта о том, что нормы Конвенции стран СНГ должны быть приоритетны в случае их расхождения с европейской.
Пришлось представителю президента Александру Котенкову напомнить, что регламент Госдумы обязателен для депутатов, но не для президента, который руководствуется законом "О международных договорах РФ". А согласно этому закону ратификация договора, подписанного по поручению президента, может быть внесена только самим президентом.
Однако Вешнякову это показалось недостаточно убедительным, и он продолжал настаивать на своем. И только после того как председательствующий Геннадий Селезнев (КПРФ) заявил, что не имеет права включать данный вопрос в повестку дня, потому что это нарушение Конституции, а Светлана Горячева (КПРФ) подтвердила, что законопроект о ратификации может быть внесен только президентом, Виктор Вишняков "сбавил обороты" и дал наконец возможность перейти непосредственно к рассмотрению проекта закона "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней". Отметим, что обсуждение продолжалось без малого два часа, чего "удостаивается" не каждый документ.
Докладывал официальный представитель президента РФ, первый заместитель министра иностранных дел РФ Игорь Иванов. Он констатировал, что за два года Россия стала одним из самых влиятельных членов Совета Европы, она является участником всех 13 комиссий этого авторитетного парламентского форума. Членство в Совете Европы однозначно отвечает интересам Российской Федерации. При этом оно предполагает ратификацию основополагающих правовых актов Совета Европы, в том числе — Конвенцию о защите прав человека и основных свобод.
Из выступления Иванова недвусмысленно следует, что и предварительная работа по подготовке к рассмотрению законопроекта о ратификации этого документа была непростой. Во всяком случае, он почитал необходимым еще раз остановиться на вопросах, которые ранее возникали как спорные — "с тем, чтобы внести ясность".
Финансовые затраты. Прямые финансовые обязательства России перед Советом Европы после ратификации основополагающих актов будут неизменными. Они связаны с ежегодной уплатой членских взносов порядка 24 миллионов долларов в год.
Конвенция СНГ. Никаких противоречий, тем более несовместимости, между двумя документами - европейской конвенцией по правам человека и Конвенцией СНГ о правах и основных свободах не существует. Конструкция конвенции СНГ полностью вписывается в архитектуру европейской конвенции по правам человека.
Приведение российского законодательства и правоприменительной практики в соответствие с требованиями Конвенции. Такие шаги полностью соответствуют тому, что записано в действующей Конституции, соответствуют планам наших собственных правовых реформ. Они будут делаться постепенно, по мере гармонизации российских законов с европейскими нормами.
Ну и оптимистический финал доклада: "Ратификация Конвенции станет логическим продолжением врастания России в семью демократических наций Европы, той большой работы, которую ведет Государственная Дума по совершенствованию национального законодательства в интересах России и ее граждан".
Содокладчик, председатель Комитета ГД по международным делам Владимир Лукин ("Яблоко") решил остановиться на трех наиболее существенных вопросах
Первый вопрос — это соотношение конвенции с Конституцией России. Противоречий между ними нет. Более того, обязательства, которые даются в конвенции, это обязательства прежде всего аналогичные конституционным обязательствам, которые мы дали сами своему собственному народу в Конституции и основных законах, касающихся прав человека. Более того, Конституция России провозглашает большее число прав и свобод, чем конвенция, особенно в социальной и экономической областях.
Второй вопрос — это соотношение Конвенции и российского законодательства. Определенные расхождения действительно имеются. В основном это касается Уголовно-процессуального кодекса. Означает ли это, что мы должны немедленно прекратить действие собственных законов? Нет, не означает. Такого рода разночтения решаются судом.
Третий вопрос — это проблема реализации Конвенции. Пока, к сожалению, наши судебная, правовая и пенитенциарная системы не полностью соответствуют ее требованиям. Важно, однако, что наши правоохранительные органы в ходе обсуждения и в письменных заявлениях однозначно высказываются за ратификацию Конвенции.
Когда палата перешла к вопросам, наибольшую активность проявили депутаты — члены фракции КПРФ. Что неудивительно, поскольку, как известно, в Госдуме второго созыва левые силы составляли большинство.
Чтобы понять характер этого этапа обсуждения, приведу несколько примеров.
Альберт Макашов: - Что мы получили от вхождения в Совет Европы? Какие страны дали нам режим благоприятствования в торговле, в экспорте, в импорте? И вообще, что мы от этого получили?
Юрий Никифоренко: - Как это понимать: у нас в стране нарушаются, попираются права человека, многих миллионов людей, десятки миллионов трудятся без оплаты работы, их обманывает государство с ваучерами, с вкладами на сберегательных книжках, с визой нельзя выехать в Ирак, в Ливию, имея все документы, - и вдруг мы будем вступать, имея такой шлейф, так сказать, ущемлений прав и свобод человека?
Василий Шандыбин: - Если мы ратифицируем конвенцию по правам человека, что выигрывает от этого Россия, наш народ? Заработают ли наши заводы, фабрики? Будут ли наши люди получать вовремя зарплату? Улучшится ли жизнь наших граждан, если мы ратифицируем эту конвенцию?
Пришлось Игорю Иванову многократно объяснять, что ратификация конвенции не решит всех внутренних проблем, а тем более — экономических, к которым не имеет отношения.
А Владимир Лукин образно обрисовал свое видение ситуации: "Я думаю, что, ратифицировав эту конвенцию, мы действительно не решим внутренние проблемы, но мы сделаем одно, крайне важное, для наших граждан - мы усилим гарантии того, что наших граждан не будут за шиворот безнаказанно хватать на улице, бить им "морду лица" (извините за непарламентское выражение), обращаться с ними не как с гражданами, а как... не буду употреблять другое непарламентское выражение".
Выступление Вадима Филимонова, представившего официальную позицию КПРФ, удивительным образом расходилось с настроениями его товарищей по фракции. С первой же фразы он заявил о поддержке ратификации Конвенции, поскольку она "соответствует интересам нашего государства и граждан нашей страны", потому что: укрепляет основания, на которых базируются закрепленные в нашем законодательстве права и свободы граждан, независимо от их политических убеждений; обеспечивает их защиту не только в нашей стране, но и на территории всей Европы; требования, которые предъявляются конвенцией к совершенствованию российского законодательства, вполне обоснованны.
Практически все фракции, слева направо и справа налево, высказались за принятие Конвенции. Вот основные мотивы, звучавшие в выступлениях депутатов.
Конвенция отвечает интересам граждан России, не противоречит государственным интересам, будет стимулировать проведение у нас в стране судебно-правовой реформы (НДР).
Раз мы приняли решение и дружно ратифицировали вступление в Совет Европы, то надо жить по их правилам ("Яблоко").
Интеграция в мировой правовой процесс стране необходима, мы должны выбирать все лучшее из международного законодательства, имплантировать его в наши законы (Аграрная депутатская группа).
Мы получили очень серьезную, авторитетную трибуну для заявления национальных государственных интересов России на европейском пространстве; мы получили возможность укрепить правовое положение наших граждан, в том числе и через Европейский Суд по правам человека; мы получили возможность взять то лучшее, что есть сегодня в законодательстве Совета Европы ("Народовластие").
Конвенция о защите прав человека и основных свобод - документ, который должен быть ратифицирован Государственной Думой. Хотели бы мы того или не хотели, но Россия оказалась в числе стран, где начинают серьезно решать многие проблемы в плане защиты интересов личности, человека, гражданина ("Российские регионы").
Фракция ЛДПР была единственной, проявившей скепсис. Но и то — не по поводу Конвенции как таковой. Их предложение состояло в том, чтобы в законопроект был включен список российских законов, подлежащих корректировке в связи с ратификацией. Однако это никак не повлияло на общее настроение палаты (тем более, что список таких законов был представлен в пакете документов к ратификации).
Проект закона "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней" был принят большинством голосов.
Следом, уже без дискуссий, Госдума приняла и закон "О ратификации Европейской конвенции по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания».
Оба эти документа были безоговорочно одобрены Советом Федерации. Впрочем, одна оговорка все же была. Сенатор Александр Дзасохов выступил с предложением организовать широкую просветительскую работу для граждан Российской Федерации, "потому что ратификация Конвенции предполагает прямое участие граждан в решении собственных судеб, в том числе через Европейский Суд по правам человека". Суть его предложения, оформленного как протокольное поручение Комитету по международным делам - по всем возможным каналам, через средства массовой информации обеспечить работу по разъяснению положений Конвенции.
