Продолжаем рубрику "Законотворчество. Исторические хроники РАПСИ". В ней о законах нашей страны рассказывают их авторы. Действующие и бывшие депутаты специально для наших читателей вспоминают самые интересные, важные и полезные истории из своей законотворческой деятельности.
Александр Минжуренко, депутат Госдумы первого созыва, политик и дипломат, действительный государственный советник РФ
Колоссальной проблемой для законодателя, на мой взгляд, выступает вопрос о соотношении тяжести преступления и меры наказания за него. Я, разумеется, говорю, о нашем времени, когда в правотворчестве уже возобладали принципы гуманизма, а теоретики озаботились темой справедливости и воздаяния строго по заслугам. В прежние времена насчет этого голову не ломали и преступников карали «с лихвой», так как целью наказания было не перевоспитание и исправление преступника, а устрашение: действовал принцип - «а чтоб другим было неповадно».
Но как соблюсти такое соответствие? Ведь люди в принципе не одинаковы, причем – во всех отношениях. А всякое право есть применение одинакового масштаба к очень разным людям. Отсюда и парадокс: применяя «равное право» к сильно отличающимся друг от друга людям, вы фактически нарушаете равенство и творите по большому счету несправедливость. Я говорю в данном случае о различиях не в социальном и материальном положениях граждан, а о их сугубо личностных качествах. Циничный от природы мерзавец (увы, есть такие) не сильно огорчится полученному двухлетнему сроку: он думал, больше дадут. И он не ощущает се6я наказанным и исправляться не собирается. В колонии он будет себя чувствовать относительно комфортно. Мера наказания здесь не сработала. А человек, случайно оступившийся, совсем не безнадежный, получая за аналогичное преступление такой же срок – наказан чрезмерно. Человек этот очень раним, испытывает жуткий стыд за содеянное перед своими родными и друзьями. Отсидев какое-то время в СИЗО, намучавшийся там, глубоко и искренне раскаявшийся, он уже до суда наказан в полной мере. Но - как и в чем эту меру измерить? Как поступить законодателю?
Выход, казалось бы, найден еще давно. Надо за одно и то же преступление заложить санкции с большой разницей крайних пределов, скажем: от двух до пяти лет, а то и больше. И судье дать право выносить приговор именно с учетом личности подсудимого. Пусть он внимательно вглядится тому в глаза, выслушает его исповедь и определится. Так и поступил законодатель.
Но!! А Её Величество коррупция!? Про нее забыли? Если вы в законе заложите срок от трех до десяти, то понесут деньги судье, понесут потоком. Разница-то приличная. И заплатить большие деньги не жаль, чтобы получить не десять, а всего три. А человек слаб. И получается у нас уже не учет личности подсудимого, а учет его финансовых возможностей. Поэтому этот замечательный принцип большой свободы судьи в выборе меры наказания работает только при идеальном составе судейского корпуса. А где ж их взять, этих идеальных? Воспитать «в своем коллективе»? Но иного не дано; как сказал бы один исторический деятель: «извините, других судей у меня для вас нет». Есть хороший зарубежный опыт в подборе судей, в создании им таких условий жизни, чтобы они были свободны от материальных забот и менее подвержены соблазнам решения своих житейских проблем с помощью взяток. Я, например, за то, чтобы это были «небожители», отличающиеся от нас, средних обывателей, по материальному положению на порядок. Пусть и за мой счет. Такие затраты бюджета будут оправданы: вырастет доверие к суду, меньше будет зла, слёз и несправедливости.
У нас же, сетуя на коррупцию в судебной системе, некоторые депутаты снова предлагают сузить рамки санкций, и, детально прописав каждое правонарушение, четко и безвариантно указать: за это преступление – год, за это – три, за то - пять и т.д. И это называется «борьбой за снижение коррупционных рисков». Но может быть тогда уж вообще поручить правосудие роботам. Технически это решаемо. Сейчас уже есть такого класса компьютеры: загружаешь туда материалы обвинения, потом аргументы защиты, нажимаешь Enter и…получаешь распечатку приговора со сроком наказания с точностью до одного дня.
И всё бы хорошо – с коррупцией будет покончено. Однако не дает покоя вот та самая неодинаковость людей, разная их уязвимость и сильно отличающиеся степени их ранимости. Один пойдет в колонию насвистывая, а для другого, получившего такой же срок, это может стать смертным приговором.
Я снимаю шляпу перед теми судьями, которые как раз с учетом личности подсудимого иногда отваживаются переходить рамки статьи и давать сроки «ниже низшего предела». Именно «отваживаются», так как они точно знают, что попадают под подозрение: а не дали ли им взятку за такое решение. Но они поступают так согласно своему «внутреннему убеждению», которое у робота отсутствует. И закон им это позволяет и предписывает. Да, они по-человечески пожалели того несчастного, который сидит на скамье убитый своем горем. Они обоснованно сочли, что правосудие уже свершилось: этот человек уже казнил себя многократно за содеянное.
Суд всё же должен быть человеческим.
