Аркадий Смолин, специальный корреспондент РАПСИ

Безопасность государства во многом зависит от способности его спецслужб сохранить в тайне секретную информацию. Российские органы настолько преуспели в этом искусстве, что без труда смогут удержать в безопасности границы "государственной тайны", расширенные даже на повседневную жизнь общества. Жаль только, что забота о государстве все чаще оборачивается пренебрежением безопасностью жизни его населения и дискредитацией представлений о справедливости.

Кто заплатит за ошибку Сталина

Государственный консенсус в вопросе единого для всех представления о справедливости является основой, как принципа законности, так и правового воспитания. Примером верификации представлений о справедливости у нас может служить Великая Отечественная война. Это фундамент "гражданской религии" россиян: единственное "священное" событие новейшего времени, точка отсчета для формирования моральных и нравственных категорий. В таком контексте искажение информации о ней самым деструктивным образом сказывается на здоровье общества.

Когда общество лихорадит спорами о роли Иосифа Сталина в войне и победе, когда растут реакционные настроения, во многом поощряемые признанием одного из главных преступников прошлого века национальным героем, сокрытие документов о причинах провала первого года войны выглядит как провокация.

Только через 58 лет после смерти Сталина, через 20 лет после развала СССР Служба внешней разведки России (СВР), наконец, рассекретила документы, поступившие в Кремль в период с 1938 по 1941 годы. Рассекреченные материалы свидетельствуют о том, что по каналам разведки шла всеобъемлющая информация о подготовке Германии к нападению на СССР.

Агент из штаба ВВС Германии "Старшина" предупреждал, что все приготовления к вторжению закончены и вермахт ждет приказа о нападении. Из аппарата Гиммлера советский агент "Брайтенбах" также сообщал информацию, которая однозначно свидетельствовала о подготовке к нападению. Только в последние 10 дней до начала войны советская разведка 47 раз называла точную дату вторжения.

Таким образом, "повешенное" на разведку обвинение в непрофессионализме, якобы приведшее к "внезапному" нападению на СССР, является ничем иным как клеветой. Еще более страшным преступлением следует признать снятие с себя руководством страны ответственности за роковую ошибку.

Излишне пояснять какие последствия для общества принесло преступное своеволие Сталина. По данным вермахта, в 1941 году только в плен было взято около 2,8 миллионов красноармейцев, более половины из них погибли.

Рассмотрение вопроса о компенсации жертвам "ошибки" Сталина материального и морального ущерба без внутреннего "нюренбергского процесса" не представляется возможным. Этот исторический казус по "закону домино" распространяет вокруг себя волны "вынужденно секретной" информации, что препятствует последовательному внедрению в России правовых механизмов взаимоотношений государства и общества.

Речь в данном случае может идти о членах семей погибших в первые дни и месяцы войны, которые не были предупреждены о смертельно опасной угрозе. Это преступление не может быть объяснено спецификой военного времени. Скорее его можно сравнить с сокрытием информации о Чернобыльской катастрофе, когда страх руководства страны и патологичные представления об "имидже государства" обрек на мучения и смерть сотни людей.

Карты секретов

Еще сложнее ситуация обстоит в области картографии. Если исторические документы хотя бы находятся в поле публичной дискуссии и влияют чаще всего "лишь" на морально-правовое состояние общества, то карты вовсе исключены из сфер гражданского интереса. Между тем, концентрация информации в разного рода картографических материалах часто превышает целые тома донесений, разведывательных и других текстовых данных. Публичность "секретных" карт позволяет, как составить объективную картину причин исторических событий, так и реально повлиять на уровень общественной безопасности сегодня.

Например, сейчас стало известно, что периферийные органы госбезопасности Украины и Белоруссии в первой половине 1941 года постоянно докладывали о пополнении немецких частей в приграничных с Россией территориях боевой техникой и людьми, а также отмечали новые средства переправ, полевые аэродромы, склады боеприпасов потенциальных врагов.

Кроме того, имелась информация об аэрофотосъемке наших военных и промышленных объектов. Источник в главном штабе немецких Люфтваффе докладывал: снимки великолепные, "они уже конкретно преобразуются в материал для оформления цели бомбардировок". Оценив низкое качество наших дорог, немцы сделали первыми целями бомбардировок железнодорожные узлы и развязки, рассчитывая тем самым блокировать и парализовать возможность маневра советской армии.

С тех пор в нашей стране секретными остаются такие вещи, как подробные карты местности: начиная с масштаба 500 м в 1 см и крупнее.

С одной стороны, государственная значимость картографии привела к тому, что в советское время геодезия была одной из лучших наших отраслей: западные специалисты ставили ее в один ряд с балетом, космосом... Но с тех пор как мир перешел на цифровую информацию, ограничения секретности стали существенным тормозом для картографии. Сегодня, российская цифровая картография отстала от западной на десятилетия.

В таком контексте в середине июня были подведены итоги тендера Рослесинфорга. На этот раз в требования к исполнителю космического мониторинга лесов России включена лицензия на осуществление работ, связанных с использованием сведений, составляющих государственную тайну.

По мнению экспертов, это приведет не только к практическому прекращению работы системы дистанционного мониторинга лесонарушений в России, но и существенно ограничит доступ к спутниковой съемке лесов работникам отрасли, в том числе тем, кто непосредственно отвечает за охрану лесов от незаконных рубок.

Требование выглядит совсем уж абсурдно, если принять во внимание, что для дистанционного мониторинга лесонарушений в России используются спутниковые снимки, получаемые с зарубежных космических аппаратов. "Таким образом, если они и содержат сведения, составляющие государственную тайну, то первичными обладателями этой тайны являются зарубежные государства и коммерческие компании", — поясняет Wood.ru.

Между прочим, согласно разделу III статьи 7 "Закона о государственной тайне", не подлежат отнесению к государственной тайне и засекречиванию сведения: "…о состоянии экологии, здравоохранения, санитарии, демографии, образования, культуры, сельского хозяйства, а также о состоянии преступности".

Именно анализ цифровых карт лесов позволяет оперативно следить за вырубкой лесов, неправомочным самозахватом территорий, здоровьем экосистем и на раннем этапе предотвращать лесные пожары. Участие общественности в этих мероприятиях существенно повышает правовую эффективность. Так, именно "неправительственные экологические организации сумели добиться моратория на вывоз из России черной древесины", - утверждает вице-президент ИТЦ "СКАНЭКС" Ольга Гершензон.

Однако отнесение космических снимков к "государственной тайне", скорее всего, означает, узкое ограничение доступа к ним не только простых граждан России, но и работников лесного хозяйства.

В то же самое время на Google видны все наши объекты, "а если открыть международный проект OpenStreetMap, то на нем наши секретные объекты, к ужасу наших секретчиков, заштрихованы красным цветом! А мы по-прежнему стараемся их тщательно скрыть. От кого? От своих граждан?", - вопрошает замруководителя Росреестра Сергей Сапельников.

Вряд ли дело здесь только в недоверии к "политической сознательности" простых граждан. Нынешняя ситуация препятствует даже исполнению своих конституционных полномочий работниками региональных заксобраний. По закону о местном самоуправлении до 1 января 2012 года они должны утвердить точные границы всех муниципалитетов. "А как же это сделать, если подробные карты считаются секретными", - цитируют депутатов Самарской губернской Думы некоторые СМИ.

Открытая информация

Засекречивание карт препятствует инновационному развитию правового поля России, в частности борьбе  с коррупцией. Чрезмерная закрытость государственной информации способствует появлению полузаконных инициатив (вроде деятельности Навального или, например, сайта МГИМО Leaks). Популярность среди пользователей Рунета этих малоэффективных проектов можно объяснить блокировкой гостайной альтернативного способа контроля за работой чиновников: метода открытых данных.

Именно эта стратегия взаимодействия государства и общественности сейчас набирает обороты в США, Великобритании, Канаде, Новой Зеландии и других развитых странах. Основной фундамент открытых данных – организации, вроде Data.gov (один из ключевых проектов администрации президента США в Интернете). Его цель – собрать практически все имеющиеся базы в едином портале, чтобы любой гражданин мог их использовать.

В результате, когда в прошлом году произошла катастрофа на платформе в Мексиканском заливе, на этом сайте практически немедленно стали публиковаться материалы о происходящем. В России, напомним, онлайн карты лесных пожаров в прошлом году так и не получили государственную поддержку.

Удачным неправительственным ответом на заявленную инициативу можно считать проект fedspending.org, запущенный в 2006 году организацией OMB Watch. На нем была обработана и проанализирована вся информация по госрасходам в США. В итоге каждый налогоплательщик мог проследить по картам департаментов правительства США, куда и в каком количестве распределяются деньги.

Такой пример мы можем рассматривать как финальную ориентировку преобразований по открытости. Пока же, даже простейшее снятие грифа "секретно" с планшетов в масштабе 1:500, позволит нанести серьезный удар по коррупции. Сегодня режимом тайны пользуются, например, чиновники управления архитектуры, которые могут сообщать выборочную информацию инвестору об участке, где он собирается строить дом.

"Выясняется, что коммуникации к дому подтянуть стоит еще столько же, сколько он вложил в эту землю. А соседний участок, оказывается, с коммуникациями. Но этот соседний покупает кто-нибудь другой, а ему достается именно вот этот. Информация должна быть публичной, открытой для всех. Поэтому планшеты, местные системы координат должны быть пересчитаны и опубликованы", - считает Сапельников.

На сегодняшний день одна из принципиальнейших проблем, вынуждающих использовать высокотехнологические приборы в качестве, условно говоря, молотка и лопаты, заключается в несистематизированности информации, касающейся открытых данных.  В российском законодательстве фактически нет такого закона, как "Свобода информации", что сразу отбрасывает нашу страну в информационном плане на мировую периферию.