В прошлом году президент РФ Владимир Путин призвал бизнесменов не упускать шанс и в условиях санкций укрепить свои позиции на российском рынке. Новый скачок курса валют в январе, казалось бы, должен был стать решающим катализатором по воплощению этого призыва в жизнь.

Однако, несмотря на дешевизну ресурсов, российский средний бизнес по-прежнему во многих сферах не получает возможности навязать конкуренцию филиалам транснациональных корпораций. Интересно, почему?

Нокаутирующий старт

Чтобы попытаться найти ответ на этот вопрос, возьмем, для примера, одно из самых парадоксальных столкновений: российских производителей мебели и шведско-нидерландской компании ИКЕА.

Казалось бы, с огромными и недорогими запасами древесины, с индивидуальным подходом к потребностям разных групп нашего разношерстного населения, с большим опытом мастеров самых разных отечественных фирм по соблюдению отечественных традиций и понимании, какого рода новизна требуется людям с нашим менталитетом, - именно производство мебели могло бы стать одной из ведущих областей специализации отечественного малого и среднего бизнеса.

В случае равной конкуренции способность оперативно подстраиваться под потребности рынка должна была бы стать конкурентным преимуществом российских мебельных фирм по отношению к транснациональному монстру ИКЕА, который пытается повсюду – от Германии до Китая, от Америки до Африки навязать свой унифицированный стиль, весь чужеродный для наших привычек и условий.

Однако, начиная с 1999 года, российский производитель терпит в этом сражении практически одни только поражения. И даже введение санкций, экономический кризис и рост курсов евро и доллара ничего принципиально не изменило: ИКЕА по-прежнему душит и задавливает российский средний и малый бизнес.

Возможно, причина такой экономической аномалии лежит за пределами чистого бизнеса? Быть может, стратегия привлечения иностранного капитала в какой-то момент в российских реалиях стала приносить экономике больше вреда, чем могла бы принести пользы?

Первый торговый центр IKEA был открыт 23 марта 2000 года в Химках. Сегодня в России действует уже 14 ее торговых центров.

Интересно, что непосредственно перед открытием первого магазина ИКЕА таможенные пошлины на ввоз мебели в нашу страну вдруг снизились с 55% до 20-30% (в зависимости от конкретного товара). Парадокс, но снижая таможенные пошлины, государство не только «выкрутило руки» своим производителям (как жаловались сами предприниматели), ставя их в невыгодное положение, но и понесло значительные материальные потери, позволяя импортерам снижать декларируемую стоимость мебели.

В итоге, уже при ставке 0,8 евро за 1 кг пошлина потеряла свою защитную функцию, в результате чего за первый же год импорт спальной мебели увеличился в 2,1-2,2 раза. Уже к 2002 году доля импорта от объема производства мебели в России достигла 52%, что стало явной экономической угрозой для отечественной промышленности, на которую вовремя никто не обратил внимания.

В дальнейшем доля импортеров продолжила расти, однако это удивительным образом почти никак не сказалось на росте иностранных инвестиций в российскую мебельную отрасль. А сбор налогов с продаж мебели – и вовсе неожиданно упал. Непостижимо, но и этот феномен мало кого заинтересовал. Возможно, потому, что российские мебельщики получили к тому моменту, когда результат деятельности ИКЕА на российском рынке стал очевиден, такой удар, что громко заявить о «грабеже» сил и ресурсов у них почти никаких не осталось. А возможно потому, что ИКЕА развертывала свои «новаторские» для российского законодательства схемы сразу по нескольким направлениям.

Аренда

Возможно, для кого-то станет откровением, что большую часть прибыли ИКЕА получает не от продажи мебели, и даже не от ее доставки, а за счет сдачи торговых площадей в аренду. ИКЕА остается крупнейшим в России владельцем торговой недвижимости – речь идет, в первую очередь, о гипермаркетах «Мега», где ИКЕА является ключевым арендатором, а специализируется на их развитии «дочка» ООО «ИКЕА Мос».

Именно эти грандиозные гипермаркеты становятся центром притяжения покупателей, ставя отечественные мебельные магазины в неравные условия. И, тем не менее, привлечение иностранных инвестиций на открытие торговых центров можно было бы считать благоприятным для развития российского рынка явлением. Если бы таковые инвестиции, действительно, были заметны.

В реальности, значительная часть средств на открытие торговых центров представляет собой не введенные в Россию инвестиции ИКЕА, а заранее полученные от российских арендаторов платежи. Вместо того чтобы вкладывать деньги в свой выход на зарубежный рынок ИКЕА, как считают юристы, сразу же начала выводить инвестиции российских арендодателей с помощью специфической финансовой политики, которая у юристов вызывает подозрения в уклонении от уплаты налогов.

Кульминацией ее стала продажа в 2011 году «ИКЕА Мос» немецкой фирмой «ИКЕА Айнрихтунгс Гмбх» голландской фирме «Фуприн Холдинг VI Б.В.». Эта удивительная операция в российской юрисдикции между фирмами, зарегистрированными за ее пределами и не имеющими в ней даже представительств, являются безусловной новацией, заслуживающей особого изучения специальными органами.

Эксперты расценили ее как реструктуризацию активов внутри группы ИКЕА. По их оценкам, «ИКЕА Мос» владела около 2,5 млн.кв.м. торговой недвижимости с практически гарантированной сдачей в аренду в полном объеме. Рыночная стоимость их оценивается не менее чем в 10 млрд.долл., - но проданы они были лишь за 35 млрд.руб.

При этом, в п. 5 ст. 309 Налогового кодекса РФ прописано, что если активы продаваемого российского юрлица более чем наполовину представляет собой недвижимое имущество, сделка по продаже иностранной компанией своей доли в таком российском юрлице должна облагаться налогом с прибыли в России. Занижение ее стоимости является уклонением от уплаты налогов. Эта норма полностью подходит под случай сделки ИКЕА, однако при ее проведении российский бюджет, насколько известно из открытых источников, не получил ничего.

Налоги

Впрочем, эта ситуация не выглядит такой уж удивительной в контексте раскрытой пять лет назад схемы систематического увода бухгалтерией ИКЕА средств мимо российского бюджета. В 2010 году стало известно, что российские налоговики потребовали от ООО «ИКЕА Мос» доплатить в бюджет свыше 1 млрд руб., включая 775,5 млн руб. по налогу на прибыль и 238,9 млн руб. пени и штрафов. Как выяснилось в суде, ряд контрагентов компании имеют признаки фирм-однодневок, а вызванные в суд их руководители и учредители заявили, что эти компании не учреждали и договоры с ИКЕА не подписывали.

Впрочем, такое поведение ИКЕА и ее «дочек» – не столько следствие дыр в российских законах и коррумпированности отдельных чиновников и налоговиков, сколько политика компании. Похожие схемы она использует и в сердце Европы. Например, французская газета «Ле Монд» несколько лет назад опубликовала журналистское расследование под названием «ИКЕА - чемпион по оптимизации налогов». Смысл ее сводится к тому, что сама компания зарегистрирована в оффшорной зоне, в Люксембурге, и является, по сути, «коробкой патентов».

Дело в том, что сложно произносимое название, которое имеет каждый продукт, продаваемый в магазине ИКЕА, является именем патента. Его  держателем и является ИКЕА. А производством и реализацией занимаются совершенно другие компании, которые обязаны перечислять ИКЕА основную долю своих доходов. Соответственно, из этой доли ИКЕА платит налоги в оффшоре, а из мизерной части, что остается ее партнерам, налоги уплачиваются в том месте, где они работают.

Продажи

Впрочем, успехи ИКЕА у нас не ограничиваются выгодной сдачей арендой торговых площадей (цены на которые в московской области ИКЕА назначает такие же, как если бы они располагались в центре столицы), по объему продаж Россия так же занимает необъяснимо высокое место в рейтинге мебельной корпорации. По данным ИКЕА, в 2013 году наша страна заняла четвертое место, опередив даже родную для компании Швецию: 14% мировых продаж приходится на Германию, 12% - на США, 9% - на Францию, 7% - на Россию, 5% - на Швецию.

Несмотря на такой феноменальный успех у покупателя, ИКЕА, согласно ее официальным документам, оказывается, долгие годы работала в России себе в убыток. По состоянию на 1 октября 2010 года, то есть еще до масштабных выплат по просроченным компанией долгам и проигранным судебным делам, «ИКЕА Мос» имела непокрытый убыток в размере более 15 млрд. руб.

При этом компания продолжала активно развиваться и распространяться на российском рынке, открывая новые магазины в новых городах. Возникает ощущение, что компания просто выводила из России заработанную в ней прибыль и показывала убыток, чтобы не платить налог с прибыли.

При этом не вполне понятно, куда делись официально декларируемые на то время инвестиции ИКЕА в Россию в размере 3,5 млрд. долл: по бухгалтерскому балансу уставной капитал составлял лишь 867,6 млн. руб., а добавочный капитал – еще 2,25 млрд. руб., что в 60 раз ниже заявляемой суммы. При этом стоимость чистых активов, как сообщали СМИ, в тот момент составляла отрицательную величину в размере -12 млрд. рублей.

Весьма вероятно, что ИКЕА провозглашала инвестициями кредиты, предоставляемые ею своим российским «дочкам». Это объясняет регулярные бухгалтерские убытки при активной экспансии на рынке. В реальности, ИКЕА не инвестировала в Россию, а выкачивала финансовые ресурсы из нашей страны. И в это же самое время перекрывала на корню все выходы на рынок отечественному производителю.

ИКЕА на деньги российских инвесторов и арендаторов получила возможности хранить огромные запасы товара и торговать мебелью. Вместе с широко распространенной сетью контрактов ИКЕА с внешними поставщикам, это дает ей значительные рыночные преимущества над целыми национальными деревообрабатывающими комплексами и мебельными фабриками.

Сети против бизнеса

Не секрет, что сетевая торговля жестко подавляет обычную. Поэтому во многих западных странах для малого и среднего бизнеса создаются «тепличные условия». Например, в Италии длительное время действовало правило, по которому крупные сетевые торговые центры могли открываться лишь в тех местах, для которых была доказана невозможность функционирования там обычных магазинов.

Во Франции большинство сетевых гипермаркетов располагаются либо в промышленных зонах, либо на окраинах: чтобы не подавляли конкуренцию и не разрушали нормальное экономическое пространство. Может, поэтому французские частные предприниматели сумели прославиться на весь мир? В то время как в России подобных правил нет, из-за чего, как сообщается, ИКЕА «жестко запрещает своим арендаторам открывать аналогичный магазин в радиусе 5 км от “Меги”».

Фактически подобная деятельность международной компании уже даже нельзя назвать грубейшим нарушением конкуренции, на самом деле – это уже целенаправленное создание искусственной монополии при помощи административных мер.

Возможно, случай ИКЕА является странным казусом в российском противостоянии национального малого и среднего бизнеса с крупными международными корпорациями? Быть может, это исключение из правил, перекос, на который, просто, вовремя не обратили внимание, пока решались более важные для экономики проблемы? Так ли это, попробуем найти ответ в сводном рейтинге деятельности транснациональных корпораций на российском рынке. Ищите его скоро на сайте РАПСИ.