Борис Тарасов, член комиссии Паралимпийского комитета РФ, кандидат медицинских наук, доцент

Сначала надо рассказать о том, кто включает и на основании чего. И вообще что такое допинг.

Есть правильное с точки зрения медицины определение допинга, которое было сформулировано еще в 1965 году на международном конгрессе по спортивной медицине.

Несколько упрощенно можно сказать, что допинг – это введение в организм человека любым путем вещества, чуждого этому организму или в ненормальном количестве, или неестественным путем с целью искусственно повысить результат спортсмена.

А есть определение допинга ВАДА (Всемирного антидопингового агентства): «Допинг определяется как совершение одного или нескольких нарушений антидопинговых правил». Это бюрократическое определение подразумевает не только наличие запрещенного вещества в пробе, но и попытка его использования, хранение лекарства, содержащего запрещенное вещество, не явка на процедуру допинг-контроля, соучастие и еще пять причин.

Откуда взялось это определение ВАДА?

Сначала 17 лет назад под красивыми лозунгами о спорте без допинга была сформулирована политика ВАДА по тотальному контролю за спортсменами, расширению запрещенного списка, повышению роли ВАДА в спорте и политике. Под эти задачи и было подогнано определение допинга в кодексе ВАДА. В итоге под неправильное определение допинга затем были подогнаны критерии включения в запрещенный список.

Принимая решение о включении субстанции или метода в Запрещенный список, ВАДА по собственному усмотрению определяет, что данная субстанция или метод отвечают любым двум из трех критериев:

1. Медицинские или другие научные данные, фармакологический эффект или опыт свидетельствуют о том, что данная субстанция или метод сами по себе или в комбинации с другими субстанциями или методами способны улучшать или улучшают спортивные результаты.

2. Использование данной субстанции или метода представляет реальный или потенциальный риск для здоровья Спортсмена.

3. ВАДА принимает решение о том, что использование данной субстанции или метода противоречит духу спорта.

Субстанция или метод также должны вноситься в Запрещенный список, если ВАДА определяет, что данная субстанция или метод способны маскировать использование других Запрещенных субстанций и методов.

Есть ли четкая граница между разрешенными лекарствами и запрещенными для спортсменов субстанциями?

Нет такого четкого разграничения. И вообще в списке все свалено в одну кучу.

Например, класс веществ – «cтимуляторы». В международной классификации лекарственных средств нет такого название группы лекарств. А ВАДА объединило совершенно разные фармакологические средства.

Что такое кокаин? Это наркотик. Но ВАДА его включило не в класс наркотиков, а в класс стимуляторов. Интересно, что РУСАДА (Российское антидопинговое агентство) вообще не нашло в 2014 году (последний доступный отчет за этот год) ни одной положительной пробы из класса «наркотики». В этом классе есть также, например, героин. Вот зачем героин включен в запрещенный список? Разве можно себе представить карьеру профессионального спортсмена, который является героиновым наркоманом? От героина зависимость возникает с одной дозы. Средняя продолжительность жизни героинового наркомана составляет 4-5 лет. Чемпионом на героине точно не станешь, да и не захочешь.

Другой пример. Кофеин до 2008 года входил в запрещенный список. Затем его исключили. Почему его включили тогда и почему исключили – загадка. А сейчас он снова входит в так называемую программу мониторинга. Это значит, что на следующий год кофеин могут запросто внести в запрещенный список. А кофеин кроме кофе есть в чае, других напитках и в сотне лекарств.

Пример кофеина показывает, обоснованно ли включения мельдония в запрещенный список: конечно необоснованно, т.к. включение проведено по неправильным критериям, вынося за скобки недоказанную эффективность мельдония для спортсменов.

Некоторые анаболические стероиды были бы эффективны в восстановительном периоде после истощающих нагрузок, коротким курсом для поддержания здоровья спортсмена. Но таких исследований никто не проводит. У ВАДА и не стоит такая задача – проще все запретить и увеличить стоимость допинг-пробы.

Напрашивается вывод о том, что большинство лекарств и методов запрещены ошибочно. Их нужно не запрещать, а ограничивать, указывать оптимальные дозировки. Это очень важно, т.к. тот факт, что 90 процентов лекарств запрещены для спортсменов, сам по себе убеждает людей в том, что без допинга невозможно достичь высоких результатов.

Проблема допинга искусственно запутана и главный идеолог этого запутывания – первый президент ВАДА Ричард Паунд. Это он отодвинул специалистов и поставил, как он сам называл, «эффективных менеджеров». Политику ВАДА определяют бизнесмены, физики-химики, универсальные управленцы. Но полностью игнорируются мнения специалистов по спортивной медицине, физиологии, спортивной фармакологии.

Правильно ли то, что в основной массе субстанций и методов запрещенный список един для всех видов спорта?

Это абсолютно неправильно. В большинстве видов спорта находят субстанции из одного-двух, максимум трех классов запрещенных веществ и методов (всего этих классов – 9). Например, хоккеистов в период моей работы в КХЛ дисквалифицировали в основном за употребление стимуляторов и марихуаны. Другие классы искать нужно с помощью целевого тестирования, забора крови или расширенного анализа мочи, который позволяет определять новомодные запрещенные субстанции, не успевшие еще войти в стандартную допинг-пробу.

За счет этого можно будет снизить стоимость допинг-проб и увеличить их количество. Например, только в одной в заокеанской Национальной хоккейной лиге берут за сезон 11-12 тыс. допинг-проб, т.е. примерно в 40-50 раз больше, чем у нас во всем хоккее.

Также и по другим видам спорта: у каждого вида спорта есть своя специфика и нет смысла искать все классы из списка – это приводит к постоянному удорожанию тестирования на допинг. Это тупиковый путь. Дело в том, что ВАДА отстает по своим технологиям от разработчиков допинга на годы и десятилетия. Сейчас во всю разрабатывается генный допинг, биотехнологии, персонализированная медицина. Всероссийская федерация легкой атлетики еще в 2009 году на своем сайте заявила, что «генетический допинг выходит на черный рынок». В перспективе будут соревноваться люди-киборги. И ВАДА ничего не сможет с этим сделать, кроме как устраивать вселенские скандалы для повышения своей значимости.

В нынешней ситуации что делать спортсмену и его врачу?

Спортсмены должны осознать, наконец, что они несут персональную ответственность за все, что попадает в их организм. Нужно лишний раз уточнить у врача, не входит ли данное вещество под другим названием в запрещенный список. Пусть врач откроет последнюю версию списка и проверит. Но я знаком со случаями, когда врач просто пропускал, не замечал их в списке. Для подстраховки можно зайти на сайт РУСАДА и в разделе «часто задаваемые вопросы» найти обсуждение про нужный препарат. Если в итоге сомнения все равно остаются, нужно написать письмо в РУСАДА, которое вместе с британским антидопинговым агентством даст официальный ответ.

Также есть онлайн системы, где вбиваешь название препарата и тебе показывается его статус. The Global Drug Reference Online (Global DRO) функционирует при поддержке, например, британского антидопингового агентства, которое сейчас осуществляет допинг-контроль в РФ. У нас почему-то до сих пор нет своей русскоязычной такой системы.

А вот представьте, что у каждого нашего врача была бы такая система. Врач заходит в нее, регистрируется. Там видно, что он запрашивал информацию о препарате и ему был дан ответ, можно ли применять это вещество. Таким образом, и врач, и спортсмен были бы защищены. А не так как сейчас, когда чиновники говорят, что персонально рассылали уведомления, а спортсмены и врачи – не видели никаких уведомлений.

В этом собственно и задача наших чиновников от спортивной медицины – сделать надежную систему коммуникаций и не надеяться на авось.

Проблема допинга – это проблема только спорта?

Проблема допинга – это общественная мировая проблема. Нужно отказаться от лозунга «победа любой ценой». Большинство спортсменов честные люди, но есть и всегда будут такие, которые ради победы любой ценой пойдут на обман и их не остановят ни штрафы, ни уголовная ответственность.

Нужно вернуться к Олимпийским принципам Пьера де Кубертена – меньше наказаний и больше просвещения, о чем говорил как раз в год создания ВАДА Хуан Антонио Самаранч перед своим уходом из руководства Олимпийским движением. Но его призыв не был услышан.

Погоня за медалями толкает людей на чудовищную ложь. Показательный пример – Лэнс Армстронг, американский велогонщик. Сначала он с трудом победил рак на последней стадии. Ему уже нужна была паллиативная медицинская помощь, но ему повезло и он выжил, казалось, в смертельной ситуации. Однако затем он с помощью допинга, в чем он сам признался, получил много медалей на протяжении нескольких лет. Такие случаи - это ужасная дискредитация спорта и системы борьбы с допингом ВАДА.

По статистике ВАДА, процент положительных допинг-проб одинаков в олимпийских и неолимпийских видах спорта – около 2%. Но этого не может быть, т.к., например, в бодибилдинге по определению допинга должно быть в разы больше. Тогда кому нужна такая статистика?

Но нельзя забывать и о других проблемах. Есть много коммерческих соревнований, где спортсмен выступает на пределе своих возможностей с очевидным ущербом для здоровья, но ни его менеджера, ни организаторов соревнований это не волнует. Только бизнес.

Или тренеры, которые часто имеют недостаточную квалификацию и заставляют работать своих спортсменов по устаревшим технологиям на износ. В 2014 году умер хоккеист Артем Соколов от солнечного удара на тренировке. Зачем профессиональному хоккеисту бегать кроссы на открытом воздухе в 35-градусную жару без кепки? Мы же не в 20 веке. Такие тренировки хуже многих видов допинга для здоровья. А то, что не смогли спасти жизнь профессионального спортсмена при солнечном ударе – это тема отдельного разговора.

Как в дальнейшем будет развиваться ситуация, если ВАДА не изменит свою политику?

Проблема в том, что ВАДА «борется» не с причиной, а со следствием. Все закончится через несколько лет тем, что крупнейшие международные федерации из-за давления ВАДА заставят руководство Международного олимпийского комитета наконец-то создать альтернативную  ВАДА структуру.

Опыт антидопинговой работы без ВАДА очень большой у профессионального спорта. Возьмите заокеанские лиги: футбол, хоккей, бейсбол, баскетбол и другие. Они эффективно и последовательно борются с допингом, при этом ВАДА к себе не пускают. ФИФА, кстати, тоже не пустило ВАДА на чемпионат мира по футболу в 2002 году.

Но мы пока себе позволить этого не можем. Поэтому нам надо активнее работать в международных организациях, искать союзников, чтобы менять само ВАДА.

Резюмируя, отмечу основные моменты. Одномоментно проблему допинга в мире не решить. Не принёсшая успехов в глобальном масштабе борьба ВАДА с допингом должна быть заменена на систему контроля здоровья спортсмена, включая контроль употребления опасных для здоровья препаратов.

Нужно полностью переделать Всемирный антидопинговый кодекс и критерия включения в запрещенный список. Нужно проводить широкие научные исследования, чтобы добиться снижения количества запрещенных веществ и провести четкую грань между разрешенным и запрещенным. Борьба с допингом должна стать частью спортивной медицины, а не проводиться сама по себе в виде надстройки над спортом. Необходимо исключить монополию ВАДА, создать альтернативные антидопинговые структуры по видам спорта с учетом специфики каждого вида спорта. В идеале нужна разработка таких методов контроля и наказаний, чтобы разбираться с провинившимся спортсменом до получения им награды, а не после. Ведь если судья или сам спортсмен нарушил правил, то потом уже никто ведь не отнимает награду. Требуется расширить права спортсменов, т.к. ВАДА по умолчанию считает всех спортсменов потенциальными нарушителями и соответственно к ним относится, вламываясь в любую секунду в личную жизнь. Наши чиновники должны активнее отстаивать интересы России на международной арене и разработать, наконец-то, эффективную систему коммуникации с врачами и спортсменами, чтобы «мельдонивые скандалы» больше не повторялись.