Революционный трибунал разбирал дело члена Чрезвычайной Комиссии, который умышленно застрелил князя Меньшикова, приговоренного к смертной казни за контрреволюционную деятельность. Суд решал, можно ли в интересах революции привести приговор в исполнение до его окончательного утверждения. Несмотря на многочисленные заслуги сотрудника ЧК перед революционным движением и тот факт, что Меньшиков все равно, скорее всего, был бы расстрелян, суд приходит к выводу, что подобным самоуправством, даже ради борьбы за идеалы, заниматься нельзя.

РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 21 декабря 1918 года*.

В московском Революционном Трибунале.

Дело Наумова.

Вчера в московском Революционном Трибунале слушалось дело сотрудника районной хамовнической Чрезвычайной Комиссии Наумова.

Наумов обвинялся в том, что умышленно убил арестованного Чрезвычайной Комиссией князя Меньшикова, уже приговоренного той же Чрезвычайной Комиссией к смертной казни и ждавшего утверждения приговора В. Ч. К.

Допрошенный на предварительном следствии Наумов показал, что он убил Меньшикова за его возмутительное поведение и угрозы по отношению к Советской власти. Наумов полагает, что с такими людьми, с контрреволюционерами, в такой момент, когда идет борьба не на жизнь, а на смерть, его поступок не может считаться расправой, и рассматривает его, как правильно понятый метод террора.
На суде же подробно обрисовалась личность Наумова. Это старый партийный работник, много и честно послуживший делу революции. Много лет сидел по тюрьмам, отбывал наказание в каторжной тюрьме и лишь в 17 году был освобожден по амнистии. Был раньше в рядах социал-революционеров, разочаровавшись в вождях эс-эров, с 1-го мая 1917 г. стал коммунистом. На суде Наумов показал почти то же, что и на предварительном следствии. Во время судебного разбирательства председателю суда сделано было заявление сотрудников Хамовнической Чрезвычайной Комиссии, товарищей Наумова по работе, о том, что они вполне солидарны с ним, что они разделяют вместе с ним всю моральную ответственность за его поступок. Заявление это было занесено в протокол заседания.

Затем суд приступил к прениям сторон. Обвинял подсудимого тов. Катанян. С тяжелым чувством, — говорит обвинитель, — приступает он к обвинению Наумова. Наумов не рядовой подсудимый, это не молодчик революционного движения, это — стойкий работник, 13 лет работавший в рядах революции — и обвинять такого товарища – тяжелая обуза. Но все же пред нами убийство. Правда, было убийство контрреволюционера, но ни один контрреволюционер, если о нем не было суждения, не может быть вне закона. И это положение должно быть выяснено, чтобы понять ошибку, которую допустил тут Наумов.
Здесь именно была ошибка, потому что никакой корысти Наумов не имел. Если прибавить к этому всему знакомство Наумова с тюремным режимом, с психологией арестованного, то тем более Наумову следовало понять раздражительность заключенного и не применять к нему тех методов, какие применяли к нам в тюрьмах царские жандармы. Тут было преступление со стороны Наумова, и он подлежит наказанию. Но, принимая во внимание, что пред нами честный революционер, обвинитель предлагает выразить Наумову общественное порицание. Принимая далее во внимание, что Советской власти в такой момент нужны особенно стойкие и уравновешенные работники, обвинитель предлагает суду вынести решение о воспрещении Наумову на срок от одного до полутора лет быть в рядах Советских работников.

Защищала товарища Наумова сотрудница его по работе в Комиссии. Свою защиту она основывала на биографии Наумова, который благодаря всей своей прошлой жизни, своим мытарством в борьбе за освобождение рабочих не мог вытерпеть контрреволюционности, в какой бы форме она не проявлялась. Защитница указывает на правдивость Наумова, говоря, что он мог бы взвести на убитого им Меньшикова всевозможные обвинения, которые вполне оправдали бы его поступок, но он этого не сделал. Он не мог позволить себе лжи для собственного спасения. Защитница говорит о его прекрасных душевных свойствах, о том, что всякий, искавший помощи, находил ее у Наумова.

Защитница просит быть к Наумову снисходительными.

В заключительном слове, предоставленном Наумову, последний развивает идею о правильности подобных методов борьбы с контрреволюционерами, говорит о всех своих мытарствах, пережитых им в каторжной тюрьме, и описывает свою психологию, благодаря которой такие лица, как он, не могут терпеть резко выраженной контрреволюционности. Жизнь и смерть, говорит он, поставлены ребром. Нас призывают к жестокой борьбе, и мы должны быть в этой борьбе суровыми.

Наумов просит суд вынести беспристрастный приговор. Или оправдать его или расстрелять.

Одновременно с тем московский Революционный Трибунал, выслушав заявление гр. Федорова, сотрудника хамовнической районной Ч. К. от имени членов и сотрудников Ч. К. того же района, подтвержденное присутствовавшими на заседании Трибунала сотрудниками той же районной Ч. К. Лаковым, Токоревым, Пупуковым, Вакториной и Булимовым о том, что все сотрудники Ч. К. хамовнического района оправдывают поступок Наумова и солидарны с ним, постановил сообщить Исполнительному Комитету Московского Совета Р. и Кр. Депутатов выдержки из стенографического отчета, с указанием опасности для революции подобных оправдывающих преступление заявлений со стороны Советских работников, стоящих на наиболее ответственных постах социалистической революции.

После прочтения приговора председатель Трибунала т. Дьяконов обратился к подсудимому с краткой речью, в которой указал тяжесть совершенного им преступления и выразил от имени Трибунала Наумову общественное порицание.

Приговор.

Именем Российской Социалистической Советской Республики московский Революционный трибунал в заседании от 20 декабря 1018 г., рассмотрев дело по обвинению члена Исполнительного Комитета Хамовнического Районного Совета г. Москвы гражданина Ивана Никитича Наумова в самосуде над гражданином быв. князем Меньшиковым, совершенном в форме самочинного расстрела, совершенного им 20 октября 1918 г., признал его виновным. Но, принимая во внимание, что гражданин Меньшиков предварительно был приговорен районной Ч. К. к расстрелу, что гр. Наумов не отдавал себе ясного отчета в правах и обязанностях Советского работника и во всей своей деятельности Наумов проявил себя преданным революции работником, Трибунал приговорил Наумова: 1) к общественному порицанию, 2) к лишению права занимать должность по выборам и права носить оружие сроком на один год.

В случае совершения Наумовым нового подобного преступления или неподчинения настоящему приговору, заключить гр. Наумова под стражу.

Настоящий приговор опубликовать и копию сообщить в Российскую Коммунистическую Партию.

(Вечерние известия)

Исполнение приговора по делу Локкарта

На основании постановления Президиума В. Ц. И. К. приговор Трибунала над осужденным по делу Локкарта гр. Александром Владимировичем Фриде приведен в исполнение 17-го сего декабря.

(Известия Ц. И. К.)

Подготовил Евгений Новиков

*Стилистика, орфография и пунктуация публикаций сохранены