Деятельность Всероссийской Чрезвычайной Комиссии и особенно ее уездных подразделений ставит вопрос о необходимости в советском обществе существования подобного карательного органа. Народный комиссар юстиции склоняется к ликвидации ВЧК, поскольку комиссии отличаются агрессией, злоупотреблениями и зачастую наполнены преступными элементами.

«Только гласностью суда и возможностью контроля над следствием можно достигнуть желательных результатов и авторитета», — отмечает Николай Крыленко.

Однако собрание, решающее судьбу ВЧК, считает, что комиссар лоббирует интересы адвокатов и юристов, ведь он предлагает передать полномочия «чрезвычайки» следственному отделу при трибунале, оставив за комиссией лишь функцию розыска.

В итоге решено, что ликвидация ВЧК пока преждевременна — она нужна для борьбы с самыми отъявленными врагами революции. Тем не менее решено лишить комиссию права расстрелов без решения суда.

РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 25 января 1919 года*.

Деятельность Чрезвычайных Комиссий

23-го января на общем собрании членов Городского района Р. К. П. выступил с докладом заместитель председателя Всероссийской Чрезвычайной Комиссии тов. Петерс. Доклад вызвал горячий обмен мнениями. Боролись два течения: одно, с тов. Петерсом и Лацисом во главе, другое – проводимое тов. Крыленко, Дьяковым и Хмельницким. Вопрос ставился о том, быть или не быть Чрезвычайной Комиссии.
Тов. Петерс в своем докладе развил ту мысль, что, до тех пор, пока контрреволюция не подавлена совершенно по всей территории Советской России, пока господствует белый террор со стороны наших врагов, невозможно ликвидировать Ч. К.

Ч. К. приходится вести борьбу не только с контрреволюцией, но и бандитами. Наша милиция по своей организации и моральному уровню является еще непригодным орудием для борьбы с этим злом. Нас упрекают в жестокости, но никто не поверит, что в то время, когда наши товарищи массами расстреливаются там, где торжествует контрреволюция, нами расстреляно всего лишь около 500 человек.

Ч. К. вызвана самой жизнью для того, чтобы скоро и решительно в корне пресекать зло.

Содокладчик тов. Хмельницкий начинает свою речь словами: «Мавр отслужил свою службу». Ч. К., как таковая, должна уступить место органу, более соответствующему условиям переживаемого момента. От Ч. К. должно быть отнято право выносить приговор и передано Революционному Трибуналу, суду гласному и потому более авторитетному. Вследствие огромных злоупотреблений, Ч. К. вызывает недоверие, которым заражена не только партия, но и В. Ц. И. К. и Совнарком. Выступая против Ч. К., мы думаем вовсе не о притуплении революционного оружия, а о том, чтобы оно было правильно направлено против наших врагов.

Председатель Р. Т. тов. Дьяконов указывает, что нет декрета, на основании которого возникла Ч. К.  Бесконтрольность Ч. К. создает благоприятную почву для провокации и различного рода злоупотреблений, которые становятся систематическими.

Тов. Лацис опровергает утверждения тов. Дьяконова, что Ч. К. является самопроизвольным органом, и заявляет, что она создана на основании определенных постановлений высшей Советской власти. Вся работа Ч. К. подчинена точным директивам, исходящим от Совнаркома и В. Ц. И. К.

Тов. Крыленко начинает с оглашения фактов, которые показывают, что в В. Ч. К. проникали весьма часто преступные элементы, которые занимали там ответственные посты, как, например, Березин, Косырев и другие. Бесконтрольность создает вполне благоприятную атмосферу для злоупотреблений и провокаций. Ч. К. представляет собой орган, совершенно оторванный от общей системы Советских учреждений. То, что решается в закрытом кабинете Ч. К., внушает недоверие. Только гласность суда и возможностью контроля над следствием можно достигнуть желательных результатов и авторитета. Полная реформа Ч. К., превращение ее в Следственный Отдел Революционного Трибунала, придаст стройность и единство судебной системе. Реформа Ч. К. необходима, ибо от этого зависит многое в дальнейшем развитии революции.

После выступления нескольких ораторов, примыкавших большей частью к мнению тов. Петерса, слово вновь предоставляется тов. Крыленко, который доказывает, что, при существовании революционного Трибунала, Ч. К. является ненужным и не оправдывающим своего назначения органом… Затем он оглашает свою резолюцию.

В заключение тов. Петерс говорит, что лично ему тяжело выполнять роль революционного палача, принимая во внимание, что прежде он сам боролся против этих методов воздействия, но, как коммунист в период ожесточенной гражданской войны он, не колеблясь, принял на себя эту неблагодарную роль, ибо от этого зависела судьба октябрьской революции.

Проект тов. Крыленко – буржуазный продукт, и, как мы видим, его защищают не простые рабочие, а представители адвокатуры и юстиции, не могущие отделаться от старых традиций. Напрасно нас упрекают, что Ч. К. работает бесконтрольно, - я заявляю, что ни один важный вопрос не решается мною без согласия авторитетных лиц или учреждений.

Если деятельность Ч. К. можно ликвидировать в Москве, то на остальной территории Советской России, там, около фронта, невозможно.

Из предложенных двух резолюций – тов. Крыленко и тов. Петерса – первая отвергается и принимается резолюция тов. Петерса.

Кто победил?

23 января, на собрании партийных ячеек Городского района Московской партийной организации коммунистов был поставлен острый, дебатируемый за последнее время вопрос о Ч. К и их реформе. После доклада т. Петерса и речей т. Лациса и моей, собрание подавляющим большинством в 214 голосов против 57 приняло резолюцию Петрса и отвергло предложенную мною. Меньше, чем кто-либо, намерен я отрицать или умалять значение понесенного поражения на партийном собрании района, т. е. на собрании партийной периферии – самой ценной, важной и авторитетной для нас, работников центра, инстанции. Но, в то же время я первый спешу предать гласности принятую резолюцию, потому что она больше, чем что-либо, доказывает и необходимость и неотложность проектируемой П. К. Ю. реформы.

Вот эта резолюция целиком:

«Выслушав доклад т. Петрса о Ч. К., общее собрание членов партии Городского района:

1) приветствует ликвидацию уездных чрезвычайных комиссий и находит ликвидацию В. Ч. К. преждевременной;

2) выражает пожелание, чтобы В. Ч. К. была лишена права расстрелов при тех полунормальных условиях, в которых находится Москва;

3) выражает пожелание, чтобы Революционные Трибуналы и Ч. К. работали в полном контакте».

А вот резолюция, предлагаемая мною:

«Собрание находит:

1) что право вынесения каких-либо решений судебного характера должно быть изъято от Ч. К. и передано Революционным Трибуналам;

2) что Революционные Трибуналы должны быть реформированы на основах устранению всех излишних формальностей, ускорения судопроизводства и более тщательного и партийного подбора членов Революционных Трибуналов;

3) что за Ч. К. должна быть оставлена только роль розыскных боевых органов по предупреждению и пресечению преступлений, подчиненных и контролируемых Революционными Трибуналами».

Городской район есть район, в который входит на правах партийной ячейки ячейка из служащих, сотрудников и деятелей В. Ч. К., М. Ч. К., Ч. К. Городского района, одним словом, район, где «чекисты» располагали, если не заведомым, то, во всяком случае, значительным большинством, на данное собрание ими было мобилизовано все. Но текст резолюции, предложенной самим петрсом, говорит сама за себя.

Даже в «своем» районе отстаивать в неприкосновенности старую «чрезвычайку» т. т. из Ч. К. не осмеливаются, право Ч. К. на «внесудебную» ликвидацию безвозвратно похоронено, вопрос идет только о последнем шаге – о подчинении и контроле над деятельностью Ч. К. вообще, о том, кто будет осуществлять контроль, т. е. о фактическом управлении Ч. К. И недаром так туманен третий пункт резолюции о контакте с Революционными Трибуналами, и недаром первый пункт стремится отстоять В. Ч. К., чья ликвидация признается резолюцией только «преждевременной». Если Ч. К. так защищаются – их песенка спета».

Н. Крыленко.

(Известия Ц. И. К.)

Подготовил Евгений Новиков

*Стилистика, орфография и пунктуация публикаций сохранены