У пролетариата появился новый враг... танец. Танцы подвергаются нападкам в печати, и даже раздаются голоса за их запрет. Увлечение танцами, балы, специальные вечера считаются признаком буржуазии и недостойным поведением советского человека. Окончательно ликвидировать танцы пока не планируется, но настоятельно рекомендуется создать «свой пролетарский массовый танец благородного характера с пластическим оттенком».
РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 15 февраля 1919 года.*
О танце
«Танцульки» растут, как грибы. Различные культурно-просветительные организации настолько увлекаются устройством танцевальных вечеров, что это уже внушает опасение, так как является конкуренцией для просветительной работы: «танцульки» бухнут, библиотеки и курсы пустуют.
Надо сказать, что явление, по-видимому, повсеместное. Танцует захолустье, танцуют губернские центры, танцует столица. Деревня наловчилась танцевать «корабень» — каропет и прочие «светские» штуки. В провинции, правда, раздаются законные и сердитые голоса против такого в самом деле непролетарского занятия, как буржуазно-промозглые танцы. Однако, любопытно отметить случай, когда на страницах одной уездной советской газеты какой-то, по-видимому, присяжный шаркун и ухажер (есть такое варварское словечко в провинции) с пылом, достойным лучшей участи, защищал все эти пошлые танцы. На первой странице казанского «Знамени Революции» недавно можно было прочитать широковещательное объявление о бале, устраиваемом чуть ли не советскими руками с конкурсом пролетарских поэтов, давшим перлы далеко не пролетарского характера.
Ухарски танцует столица. Разные потелькульты, цекульты и кружки не успевают угнаться друг за другом в этом отношении. Звучные имена и величественные символы менее всего, по-видимому, спасают от несуразного увлечения: в клубах «Пролетарий иглы» и «III Интернационал» так же танцуют, как в каком-нибудь теперь заштатном «Славянском Базаре».
Все эти танцы, столь широко разливающиеся по улицам советской России и проникшие в медвежьи углы погостов, весей и заштатных городишек, — плоть от плоти и кровь от крови буржуазно-индивидуалистической культуры. Ее печать разложения и вырождения выразилась всего ярче в пресловутом тошнотворно пошлом «танго». Дальше этого идти уж некуда.
Кому и как бороться с печальным увлечением?
Прежде всего, разумеется, никто не станет отрицать потребности в веселье в оживленном, жизнерадостном движении. В теперешних танцах выражается такая потребность, которую ничем не устранишь. Гони природу в дверь, она влезет в окно. Стало быть, этой потребности радостных движений надо дать другое выражение.
Вот тут и возникает интересная задача создать массовые танцы благородного характера, быть может, с пластическим оттенком. Мало того, если о первом могут позаботиться балетные пролетарские студии, то ко второму следует привлечь педагогов, мастеров игр. Интересно задуманные игры — вот что вытеснит танцы. В теперешних танцах обыкновенно принимают участие не все. Не говоря уже об их парном характере, они отталкивают несуразной условностью и ложью своих движений. В теперешнем танцевальном зале половина деревянно-чинно танцует; другая половина жмется по стеночкам и смотрит с перманентной скукой на своих более «счастливых» собратий.
В массовых (не парных) и пластически-общедоступных танцах и играх, которые надо создать, будут принимать участие все, если хотят… даже «стар и млад».
Радость общего веселья и массового неподдельно-искреннего движения будет захватывать всех и создавать полукарнавальный характер. Ощущения от подобного веселья будут психологически сильнее и интереснее. Не деревянная чинность и рафинированный лоск скованных и шаблонных движений, но богатство и изящество движений, перемешанных с радостью смеха и неизменной шутки, при чем все это с возведением в квадрат массового действа, — это убьет пошло-шаблонный танец, это сведет его на нет.
Тов. Луначарский в недавней статье о цирке говорил, что в условиях нашей «зимующей» страны цирки имеют плюсы для своих прав на существование. То же мы скажем и о вечерах (в деревне — посиделки — только они должны изменить свой характер.
(Вечерние известия)
Подготовил Евгений Новиков
*Стилистика, орфография и пунктуация публикаций сохранены
