Правовой кодекс взаимоотношений между духовенством, обществом и государством был выработан в России в XVI веке на собранном по инициативе Ивана Грозного Стоглавом соборе. На нем была произведена фиксация правовых норм внутренней жизни церкви, в том числе рассмотрена проблема превышения священниками своих полномочий.

О том, как был решен такой острый вопрос как земельный, а также о других аспектах пересмотра прав духовенства рассказывает в двенадцатом эпизоде своего расследования кандидат исторических наук, депутат Госдумы первого созыва Александр Минжуренко.

К середине XVI века за нескольких веков существования православной церкви на Руси накопилось много неразрешенных разнообразных проблем, включая, прежде всего, правовые. Требовалось единообразие и упорядочение многих сторон деятельности духовенства, возник запрос на установление регулирующих правовых норм.

За это дело взялся сам царь Иван IV Грозный, считавший, что он, как преемник византийских императоров, должен принять на себя эту миссию. В 1551 году по его инициативе был собран исторический Стоглавый собор. По своему правовому статусу он стал равным Земскому собору — т.е. высшему органу законодательной власти.

Его участниками помимо Ивана Грозного были князья, высшее духовенство, а также представители Боярской думы. Стоглавый собор свел вместе и систематизировал все нормы действующего права церкви. Целью этого государственно-церковного форума было объявлено преодоление «нестроений» в жизни Русской церкви. В связи с этим повестка дня была чрезвычайно насыщенной. Только царь поставил перед собранием 69 вопросов, на которые нужно было найти ответы и решения.

Уложение Собора 1551 года изложенное в 100 главах (отсюда и название Собора) затронуло главные стороны церковной жизни; в нем были собраны и систематизированы все нормы действующего права Русской церкви. Исходным материалом, кроме канонических источников, послужили Кормчие книги, Устав св. Владимира, постановления Собора 1503 года, послания митрополитов. 

Постановления Стоглава касались таких правовых проблем, как установление размеров архиерейских пошлин, статус и полномочия церковного суда, вопросы объема прав и состояние дисциплины духовенства, монахов и мирян. Обсуждались темы положения монастырских вотчин, состояния народного образования, призрения нищих и другое. 

В итоге Стоглав явился не только сборником церковных правил и наставлений, но и многоплановым сводом светского права, ценнейшим источником социально-экономической и политической истории России XV-XVI веков. 

Он произвел фиксацию правовых норм внутренней жизни церкви. Можно сказать, что на этом высоком собрании был разработан своего рода кодекс взаимоотношений между духовенством, обществом и государством. В частности, Собором были определены взаимоотношения между духовной властью и гражданской. Был узаконен принцип полной самостоятельности церкви в своих делах. 

Стоглавый собор решил отменить все прежние царские «несудимые» грамоты, по которым разные архимандриты, игумены и священники освобождались от подсудности своему епископу, а некоторые церковные структуры выводились из-под юрисдикции церкви. В результате все приходские причты и монастыри стали подсудными своим епископам. Светские же суды не могли предавать суду духовных лиц, кроме «татебных» (воровство с поличным), разбойных и «душегубных» дел. 

Наиболее болезненной и острой проблемой был земельный вопрос. Иван Грозный попытался на этом Соборе ограничить церковно-монастырское землевладение, которое невероятно разрослось в предыдущие времена. 

Как известно, в годы монгольского ига церковные земли не облагались данью и налогами, поэтому в этот разряд правдами и неправдами переводились огромные площади земельных угодий. Около трети всех обрабатываемых земель в стране было в собственности монастырей и храмов.  

А государство Ивана IV, становясь всё более дворянским, остро нуждалось в свободной земле, чтобы обеспечивать поместьями растущее военно-служивое сословие. Царь, для борьбы с боярами и удельными князьями, с остатками феодальной раздробленности, создавал свою новую социальную опору в лице дворян. И их надо было как-то содержать.

Но в этом вопросе Иван IV не нашел понимания у высшего духовенства, твердо отстаивавшее на Соборе свои земельные права и защищавшее свои интересы. Священноначалие категорически выступало за имущественную неприкосновенность Церкви. 

В результате появилось нечто вроде компромисса: царь, по крайней мере, смог провести решения, направленные хотя бы на ограничение дальнейшего роста церковных землевладений. Так, в «Приговоре о вотчинах» говорилось о том, что Архиепископы, епископы и монастыри не имеют права покупать без царского разрешения у кого-либо вотчины.

На помин души допускаются земельные вклады, но необходимо оговорить условие и порядок их выкупа родственниками.

Запрещено дарить вотчины монастырям без доклада царю.

У приговора нет обратной силы, он не распространяется на сделки, совершенные до Стоглавого собора.

Установлена санкция за нарушение договора: вотчина конфискуется в пользу государя, и продавцу деньги не возвращаются.

Кроме того, закреплялось, что вотчины, которые были переданы монастырям и церквям «в прок», т.е. без выкупа и без права отчуждения, епископы и монастыри не имели права продавать, закладывать и вообще отчуждать каким-либо образом. Те же епископы или настоятели, которые продавали такие вотчины, лишались сана.

Решением Собора запрещалось епископам и монастырям отдавать деньги в рост, а хлеб «в присып» (тоже разновидность ростовщичества). Повелевалось деньги и хлеб употреблять на вспомоществование монастырским крестьянам.

Государство в лице царя сознательно отводило церкви роль руководителя всей идеологической сферы, видело в ней свою духовную опору. Поэтому и было обеспокоено авторитетом сословия духовенства, который, по общему мнению, к этому времени опасно пошатнулся. 

На Соборе было честно констатировано, что местные священники, пользуясь своей бесконтрольностью, часто превышали свои полномочия, и вообще вели себя порой недостойно как на службе, так и в быту. Собор признал, что беспорядки, порочившие церковь, уже стали угрожать ее будущему. Именно поэтому повсеместно был введен институт поповских старост, которых обязали следить за церковным порядком и за поведением священников и притча.

Решались на Соборе и «кадровые» вопросы: о пополнении рядов духовенства, о том, кто имел право становиться священниками. Действительно, какая-либо система в подготовке священнослужителей полностью отсутствовала. Стоглав постановил открывать специальные духовные училища, которыми бы заведовали церкви, преподавателями в них должны были быть опытные грамотные представители духовенства.

Таким образом, Стоглавый собор явился весьма актуальным мероприятием: на нем были решены многие назревшие правовые проблемы взаимоотношения государства и церкви. В Стоглаве содержались необходимые разъяснения о соотношении норм государственного, судебного, уголовного права с церковным. Права духовенства теперь были более четко очерчены.

Продолжение читайте на сайте РАПСИ 12 марта