Госконтроль обвинили в превышении полномочий при проверке культурных учреждений: вместо изучения бухгалтерских и финансовых документов чиновники вмешиваются в репертуар театров, зачем-то трактуют стиль постановок Комиссаржевского, придираются к декорациям и атрибутике, вплоть до вешалок в гардеробе. В результате такой «чрезмерной работы» контролирующих органов многие музыкальные и оперные студии обречены на закрытие. Страдают от госконтроля и литературные организации.
РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 20 марта 1919 года.*
«Яростные музикусы»
— На вас лица нет… Что с вами?.. Тиф?..
— Нет, контроль…
Государственный контроль — важное учреждение. Но он не должен злоупотреблять своей важностью. Предварительный контроль похож на прививку против злоупотреблений. Но лошадиные дозы прививок способны расшатать организм не меньше самой жестокой болезни.
Ведомство государственного контроля определенно превышает свои полномочия. Не без удивления мы узнаем о подробностях налета контрольных чиновников на московскую советскую оперу.
Чиновники интересовались не только кассовой и бухгалтерской стороной дела, но едва ли не самую значительную часть своего внимания уделили сторонам музыкальной, художественной и режиссерской. В протоколе, составленном после обследования, всему этому отведено очень видное место. Вопрос о стиле постановок тов. Комиссаржевского трактуется с совершенно таким же апломбом, как и вопрос о договоре, заключенном хозяйственной частью оперы с артелью арендаторов вешалки. Конечно, о работе т. Комиссаржевского мнения могут быть разные, но для приговоров в этом случае компетенция контрольных сотрудников еще не очень достаточна.
Римский-Корсаков писал иронически: «Нигде я не видел таких яростных музикусов, как в государственном контроле. Это у них, кажется, по традиции». Традиция держится до сих пор. И «контрольные музикусы» при революции остаются такими же яростными, как были и при царе. Раскритиковав в пух и прах советскую оперу, они решили заняться вплотную всем вообще Пролеткультом. В Москве много музыкальных и оперных студий. Чем больше их будет, тем лучше. Но контроль решил: «Надо подсократить»… И целый ряд студий обречен на закрытие…
Быть может, это и яростно, но очень немузыкально.
Не чужды контрольные громовержцы и литературе. Вслед за музыкальной настала очередь печатного слова. Словно гром с ясного неба, контрольная экспедиция обрушилась на «Роста». Почему именно на него — неизвестно. В республике существует бесконечное количество несравненно более значительных, более «финансовых» учреждений. Размеры «Роста» не велики; штат и бюджет его сравнительно скромны. Обследование кончилось в несколько дней. Касса и счетоводство оказались в порядке. Но контроль не успокоился. Потребовал, чтобы ведомости всех платежей предоставлялись ему предварительно на просмотр и на утверждение. И «Роста» взвыло.
Ведомости изучаются в контроле, как интегралы. Производить платежи без контрольной санкции возбраняется, а последняя ведомость была задержана на две недели. Все это время злополучные журналисты, сотрудники «Роста», вынуждены были сидеть на пище св. Антония… И, наконец, — о радость! — ведомость вернулась… Но с размашистой пометкой: «Не утверждается. Не указано, по какому расчету определяется построчная плата». И для этого странного замечания — странного потому, что расчет гонораров советским журналистам производится согласно уже давно выработанному тарифу, - понадобилось корпеть над ведомостью целых полмесяца. Мало того: справка о построчных расчетах послана в контроль со вторичной ведомостью. И опять о ней нет ни слуха, ни духа.
«Роста» голодает.
Голодают и другие учреждения, которых коснулся этот предварительный неторопливый контроль. Не нужен-ли какой-нибудь контроль и над контролем?.. Не обратит-ли хоть рабочая инспекция внимание на этих – «яростных музикусов»?
Н. С.
(Вечерние известия)
Подготовил Евгений Новиков
*Стилистика, орфография и пунктуация публикаций сохранены
